Хороша Маша, да не наша...

Смеян почти закончил лекарство от хвори. Дал попробовать Кощею вместо оставшихся таблеток, и вот уже несколько часов он чувствовал себя здоровее, чем когда-либо. Неужели колдун не может выдернуть ее из этого сна? Кощей все доступные ему способы уже испробовал. Перебирал длинные темные волосы, гладил руки, тряс за плечи. Но она все так же безмятежно улыбалась, не замечая его усилий.

Неожиданно она по-детски хихикнула, видимо увидав нечто забавное в своем сновидении, и он не выдержал. Поднялся и решительно, чеканя шаг, вышел за дверь.

Царевич проснулся, когда Кощей, бренча ключами, открывал замок. Резко сел, потер руками глаза.

Кощей прошел в камеру и закрыл за собой решетчатую дверь. Иван смотрел на него с подозрением, но не произносил ни слова.

– Марьяне нужна помощь, - начал он с главного.

Царевич недоверчиво прищурился, но тревога все же промелькнула на его лице.

– Поэтому я и пришел сюда. Чтобы спасти ее от вас.

– Я здесь не причем, - поморщился Кощей.
– Спасать ее нужно от Анны.

– От матушки? – удивился Иван.

Кощей кивнул. Говорить ему было трудно. Просить – не то умение, которым он мог бы похвастаться.

– Если она вам дорога…

Иван все еще глядел на него с удивлением.

– Конечно, - подтвердил он.

И Кощею захотелось впиться ему в горло и вырвать внутренности, но нужно было продолжить.

– Анна погрузила ее в какой-то странный сон, который причиняет Марьяне страдания.

– Но для чего? Я говорил ей, что хочу жени…

– Это вам и предстоит выяснить. И как можно скорее, - перебил Кощей.

– Вы просите меня? – Царевич все не мог понять, что происходит.

– Да.

– Стало быть, вы хотите этого не меньше чем я?

Кощей начал закипать.

– Говорите, что вам нужно, - процедил он, теряя терпение.

– Вы освободите Марьяну, и мы уедем из Койграда, - осторожно прощупывал границы Иван.

Когда Кощей спускался в темницу, он знал, что Иван потребует взамен. Но теперь еле сдерживал себя.

– Не вы ли договорились с матерью…

– Никогда, - отрезал Иван. – Марьяне я вреда не причиню.

– Пробудите ее и можете уезжать, - он выдержал паузу, чтобы не сорваться, и медленно добавил.
– Вместе.

– Вы больше не будете претендовать на Зимоград, - борзел Царевич.

– Вы точно хотите помочь Марьяне?

– Я делаю это ради нее, - сообщил Иван.

Ну, конечно! В прошлый раз она быстро вернулась.

– Зимоград будет вашим. Я больше не желаю там властвовать.

– Неожиданно слышать от вас такие речи, - брат будто не понимал, что испытывает его терпение.

– Действуйте, - вместо ответа сказал Кощей. – Время…

– Да, - Иван поднялся. – Где мать?

– Я проведу вас.

Иван на секунду помедлил…

– Койград…

Кощей чувствовал, что теряет самообладание.

– Нет, мы договорились, - быстро добавил Иван, почувствовав, что скоро он может остаться ни с чем.

Они поднялись в башню, где держали Анну. Кощей отворил дверь. Анна сидела на стуле в центре комнаты. Смеян устроил так, что ее сила могла использоваться только здесь, не выходя за стены. Обвешанная заклинаниями, словно бусами, покинуть эти покои колдунья не могла. Но входить внутрь не стоило.

Будь его воля, Кощей бы сюда не пришел.

– Не заходите внутрь, - предупредил он Ивана.

– Матушка, - позвал Царевич, хотя она и так уже глядела на них.

Она ликовала, это было заметно по хитрым глазам, самодовольной улыбке, обнажающей ряд белоснежных зубов.

– Значит, я оказалась права. Эта девица…

– Что вы сделали? – перебил ее Кощей.

– Вы должны снять заклинание, - неожиданно злобно сказал Царевич. – Марьяна моя невеста. Вы знали, но тем не менее…

– Дорогой, я смогу все исправить. Я знала, что твой брат придет сюда из-за нее.

Кощею было противно смотреть на ее изменившееся лицо. Она никогда так не расстраивалась из-за него. Отчего мать всегда любила младшего сына, и в то же время всегда ненавидела старшего?

– Ты должен поцеловать ее, - Анна расстроенно опустила глаза.

Иван посмотрел на нее как на сумасшедшую.

– Так просто?

– Может, обойдемся склянкой с противоядием, - напрягся Кощей.

Ему совсем не нравилась идея с поцелуем. Тем более, что ему придется это наблюдать.

– Если бы она у меня была… - с сожалением проговорила Анна. – Но сон-траву редко кому удается найти. Не думала, что она мне здесь пригодится. Да и времени у вас нет.

– Я поцелую Марьяну, и она проснется? – с недоверием произнес Царевич.

– Ведь она любит тебя?

Тот покосился на Кощея.

– Мы жених и невеста, - вместо подтверждения ответил он.

– Если любит, все будет просто, мой милый.

Кощей вспомнил, как затрепетали опустившиеся веки, когда он коснулся ее губ. Тогда он коснулся их лишь на мгновение…

– Идемте, мы узнали, то, что хотели.

– Постойте, разве вы не договорились о моем освобождении? – поразилась Анна.

Красивые черные глаза растерянно оглядывали сыновей.

– Нет, - Кощею было приятно говорить ей это.

Иван молча отвернулся, дверь захлопнулась.

– Вы не причините ей вреда? – спросил Царевич.

– Если она будет вести себя благоразумно.

– Я надеюсь на ваши сыновьи чувства. Поторопимся, - после секунды промедления Иван зашагал быстрее Кощея. – Где Марьяна?

Кощей чувствовал себя отвратно. Что еще ему придется сейчас наблюдать? Неужели, она проснется от поцелуя Царевича? Ведь это будет значить, что он был не прав относительно пророчества. Это будет значить, что она полюбила этого… Да нет, не может быть!

Когда они приблизились к покоям Марьяны, их нагнал Смеян.

– Вы узнали?

Кощей не мог смотреть на него без злобы. Неужели он сам не знал, что необходимо сделать?

– Нужна была сон-трава, - коротко просветил он колдуна.

– Ну, конечно!
– тот шлепнул себя по лбу.

Чертов фокусник! Либо ему просто везет, либо он делает лишь то, что выгодно.

Они вошли в комнату, где почивала Марьяна. Иван кинулся к ней, Кощей со Смеяном моргнуть не успели. Прилип к ее губам. Кощей отвернулся, но тишина затягивалась.