Хорошая примета

Я представила, как мама блуждает по чужим дворам, среди горящих огней многоэтажек, в дождь или метель, и мне стало стыдно. Никто из родных не сомневается в своей жизни, в выборе, который до нас сделали наши пра-пра-бабушки и дедушки, ведь если бы не он, не было бы нас. В тепле, сытости, здравии.

Мне нравится шитье, у меня отлично получается, и тогда почему я начала этого стесняться?

Дура, потому что.

— Мам.

— М?

— Прости меня. Ты не виновата, что я учусь на технолога семантиста. Это мой выбор.

Мама крутанулась на стуле и с прищуром на меня посмотрела.

— Вот значит как, — обиженно сказала она.

— Ну мам. Ты же знаешь, я не со зла. Просто все эти… Я не буду сомневаться. Больше. Никогда. Наш род на мне не сложится. Обещаю.

Мама прыснула, сложила руки под грудью и улыбнулась:

— Я уж думала мы что-то в твоем воспитании упустили!

— Упустили! Надо было мне не Лелю вышивать, а Богодара или Вайгу. Глядишь, здравомыслия бы прибавилось.

— Чего нет, того не прибавится! — крикнул из-за моей спины Третьяк.

В дверь постучали.

— Опять ключи оставил, — буркнула мама, сетуя на забывчивость отца.

— Дождалась, мордофиля, — шепнул мне крадущийся на кухню Третьяк. — Мама пирог испекла в честь окончания твоей несчастной сессии, теперь только крошки доедать будем. Надо было раньше извиняться… Иди держи!

Пирог?! Так вот зачем он успокаивать меня пришел, ушлый голодный индюк!

Я выбежала в коридор и распахнула дверь, готовая отвлекать отца песнями и плясками, чтобы брат успел стащить нам хоть пару кусков, но уперлась взглядом в незнакомое раскрасневшееся лицо.

— Мир вашему дому, добрые люди! — звонко пронеслось по коридору.

С мокрой шубы свахи на пол стекали ручейки, а на голове образовался настоящий сугроб, сверкающий, как горная пика.

Я сделала шаг назад и испуганно обернулась сначала на мать, потом на брата, которые пялились на нас с не менее ошарашенными лицами.

Женщина переступила порог, шаркнула плечом о косяк и низко поклонилась:

— Слава дедам и прадедам, счастлив будь дом родной, — сказала она, распрямилась и махнула маме. — Ну что ж! До меня дошел слушок, у вас тут курочка, талантов мешок. Так позвольте ж войти, про нашего петушка донести!

Глава 2

— «…про нашего петушка донести!» — в сотый раз зачитывала Благана взорвавший интернет пост одного болтливого домового.

— Блага, клянусь, я понятия не имею, кто ее прислал. Меня же сразу в комнате закрыли!

— Ну-да, ну-да, — причитала подруга. — Даже не догадываешься?..

— Прекращай дуться! Да если бы я знала, я бы…

— Чш-ш! Ладно, ешь давай. Уже уши навострили…

Я чертыхнулась и затихла.

Слухов мне для полного счастья только не хватало, правда.

Центральная столовая была полна народу, и как бы не хотелось, привлекали мы с Благаной и без криков немало внимания. Белокурая подруга совсем не вписывалась в современные стандарты красоты, зато моя мама, когда впервые ее увидела, готова была всех троих сыновей сватать. Белокурая, белолицая, и румянец даже во сне не сходит, но в то же время здоровая, как богатырь, а тут я еще рядом в шитом очелье с серебряными ряснами аж до талии.

Сегодня мама наряжала свою единственную дочь без скандала. У меня язык к нёбу присох, когда она со слезами на глазах вытащила из шкатулки обод, который еще наша пра-пра-бабушка расшивала, и торжественно вручила мне за завтраком.

Прятать очелье в шкафчик рука не поднялась, да и вчера я клялась себе не обращать на несведущих недотеп внимание, а теперь скукожилась, как первый блин на сковороде и боялась глаза от стола оторвать. Ну хоть без заушников и колец обошлись!

Рядом кто-то захихикал. Благана распрямилась и строго глянула мне за спину.

— Забей. Пусть смеются.

— Я их прокляну всех… Придурки.

— Они твоих проклятий не стоят.

— Несварение?

— Мигрень меня бы устроила.

— Ну хоть так!

Мы посмеялись и вернулись к еде.

Народная медицина занимала немало места в жизни подруги, а где знахари, там и ведьмы. Еще на посвящении в студенты их заставили подписать грамоты, запрещающие использование навыков во вред кому бы то ни было, но порча прерогатива общечеловеческая, и диплом для этого не нужен.

Когда Благана поступила на мед, времени на гулянки у нее не осталось, поэтому чаще мы встречались за обедом на нейтральной территории, где успевали обсудить все и сразу. Естественно, темой этой недели будет мой не названый женишок.

На наш столик с грохотом опустился разнос:

— В экономическом о сватовстве никто не слышал, — сказала Ольга, присаживаясь рядом.

— Ничего удивительного, — крутанула вилкой Благана. — Мне кажется, жених сам о нем не знает, иначе бы пришел. С букэтом!

— Так может он постеснялся! Тоже мне, новости. К нам каждую неделю свахи с караваями приходят, а женихов и след простыл.

— Ты себя-то не сравнивай! Дочурка мэра на выданье или свахи. Хотя тут как посмотреть… — покосилась на меня Благана.

— Кстати об этом, — задумалась я. — Мама эту сваху явно первый раз в глаза видела, а она всех в городе знает. Вы бы ее шубу заценили… Там явно какой-то бобр, да и вязь на платках, как кочан капусты.

Подруги переглянулись. Ольга отодвинула от себя салат и сложила руки на груди:

— Значит, не городские, — деловито произнесла она.

— Ничего удивительного. Кому тут сдалось ко мне свататься, я вас умоляю, — тряхнула я головой, что рясны зазвенели.

— Блин, я поселковых не знаю никого, — мычала княжна. — Может у Митяя спросим?

— Угомонись, Ольга.

— Ладно. Сами как-нибудь узнаем, не хватало еще, — боязно оглянулась она.

Теперь наша компашка стала привлекать еще больше внимания. Разряженная я, красотка-богатырь и разряженная-красотка княжна. Город наш не маленький, прослыть в школе посмешищем, еще не значит отмываться от этого весь институт, но здесь всех нас ждала новая слава.

Мы быстро расправились с обедом и договорились на выходных собраться у меня на “шабаш”, как называла наши посиделки мама. Была даже идея погадать на суженого, на которого подругам не терпелось посмотреть так же сильно, как и мне, но мозги у всех вовремя включились. Подобное всегда привлекает чернуху в дом, а прошлые гадания закончились для нас с Благаной бунтом нашего Соседушки, воском по всем стенам и последующей глобальной уборкой все святочные каникулы. Да и с проклятием шить то еще приключение, как и лечить.