Хорошее время

— Нет. — Я качаю головой взад-вперед. — Я в порядке.

Потом он опускает голову мне на грудь, и я совсем не в порядке. «Не в себе» было бы более подходящим словом.

— Не в себе? — Вопрос Винса. Он спрашивает это с ухмылкой, его губы в сантиметре от моего соска. Он обхватывает одну грудь ладонью, а с другим соском играет зубами. Я что, сказала это вслух? Господи, что вообще происходит со мной?

— Не в себе — это слово, которое означает «дико возбужденная», — выдыхаю я под влажным прикосновением его языка.

— Это я уже понял.

Его губы обхватывают мой сосок, и моя спина выгибается, когда стон срывается с моих губ. Его губы, о, его губы. Его подбородок царапает мою чувствительную кожу, но его губы такие мягкие, влажные и совершенные. Контраст сводит меня с ума, но я не хочу, чтобы это прекращалось. Его язык снова скользит по моему соску, и я становлюсь влажной, горячей и нуждающейся, как будто этот язык работает непосредственно с моим клитором. Я хочу потереться о него, мне нужно потереться о него, но я не могу. Не в этой позе, с моими раздвинутыми ногами поверх его, коленями на диване. Хотя я пытаюсь — я изгибаю бедра, но когда его губы обхватывают мою грудь, я не могу опуститься достаточно низко, чтобы прижаться к нему.

Такое ощущение, что каждая частичка моего тела гудит и требует внимания. Такое чувство, что везде, где он прикасается ко мне, возникает ноющая боль в моем сердце. Мочка моего уха, мой локоть — это не имеет значения. Все это приводит к одной и той же пульсации между моими бедрами. Желание быть наполненной и трахнутой этим мужчиной.

Затем он двигается, сдвигая меня, пока я больше не оказываюсь верхом на нем, и он стоит. Поднимает меня с дивана и несет в мою спальню. Укладывает меня на кровать, прежде чем стянуть пижамные штаны с моих бедер, ниже колен и с ног. Я разминаю пальцы ног, наблюдая, как он раздевается. Он наблюдает, как я наблюдаю за ним. Сначала он снимает ботинки. Они приземляются на пол моей спальни с удовлетворительным стуком, за ними следуют его носки. Мне нравится видеть его таким, без галстука, в рубашке набекрень, босиком. Это полураздетое состояние кажется мне странно эротичным, но, возможно, это просто Винс. Потому что я нахожу его довольно возбуждающим в любом наряде, в котором я его видела.

Пряжка, молния, брюки.

Пуговицы, рубашка, боксеры.

Все долой.

Стопка вчерашних презервативов все еще лежит у меня на комоде. Он бросает один на кровать, затем перелезает через меня. Его член тяжело давит мне на живот, когда он обхватывает мою голову руками. Затем его губы снова прижимаются к моим. Нежные идеальные поцелуи на моих губах и в уголках рта. Я просовываю руку между нами и обхватываю его пальцами, легко скользя вверх и вниз по всей длине, мой большой палец потирает головку, когда я добираюсь до нее, разглаживая капельку спермы круговыми движениями по широкому кончику.

— Я хочу тебе кое-что сказать, — говорю тихо, как шепот, потому что он так близко, и того требует момент. — Что происходит? — спрашиваю я. Его глаза встречаются с моими, пробегая по моему лицу, как будто он может прочитать мои мысли, просто взглянув на меня. — Я знаю, мы только что познакомились, но, — я делаю паузу и перевожу дыхание, — ты мне нравишься.

Он выдыхает маленький глоток воздуха, похожий на тихий смешок. Морщинки вокруг его глаз разглаживаются, а на губах появляется едва заметный намек на улыбку.

— Я знаю.

Он снова целует меня.

— Ты была достаточно очевидна в этом, — добавляет он, снова поджимая губы.

— Это одно из моих лучших качеств, — отвечаю. — Я общительная. А также спонтанная, но не уверена, является ли это хорошей моей стороной или нет, потому что это всегда влияет на мою логику принятия решений, да и на долгосрочное планирование, которые определенно являются худшими.

На этот раз он улыбается шире. Еще один поцелуй. — Просто так получилось, что я отлично принимаю решения, и мои навыки долгосрочного планирования на высшем уровне.

— Ты был бы удивлен, узнав, как много у вас может быть общего с кем-то, совершенно тебе противоположным, — отзываюсь я.

— Ты была сплошным сюрпризом, и я согласился.

— Противоположности притягиваются, — шепчу я.

— Пэйтон. — Он шепчет мое имя на ухо, его нос скользит по линии моего подбородка, его колено протискивается между моими собственными.

— Да?

— Ты мне тоже нравишься. — Затем он целует меня в шею и переворачивает нас так, что я оказываюсь сверху. — Оседлай меня, — приказывает он, похлопывая рукой по моему бедру.

Я ухмыляюсь, садясь и подтягивая колени, чтобы обхватить его бедра.

— Я очень гибкая. Это одна из моих сильных сторон. Буквально и физически.

— Принято к сведению. — Винс разрывает презерватив и надевает его на себя, когда я приподнимаюсь над ним ровно настолько, чтобы он мог выровнять нас, а затем опускаюсь вниз.

Медленно, сантиметр за сантиметром, пока я привыкаю к растяжению и ощущению наполненности. Глубине и углу проникновения. Глаза Винса прикованы к тому месту, где я широко раскинулась, а он внутри меня.

От этого пристального взгляда я становлюсь еще влажнее.

Он проводит ладонями вверх и вниз по моим бедрам, пока я приподнимаюсь и опускаюсь на нем. Я не раскачиваюсь взад-вперед, поэтому не ощущаю никакого трения на своем клиторе, но мне все равно, потому что ощущение того, что он наполняет меня, — это совокупность всего, чего я хочу в жизни в данный момент. Я сжимаю свои мышцы вокруг него, когда поднимаюсь на колени, чувствуя каждый дюйм его члена внутри себя. Затем я расслабляюсь и опускаюсь вниз.

Повторяю.

Повторяю.

Повторяю.

Он наблюдает, как исчезает внутри меня, в то время как я наблюдаю, как он наблюдает за нами. Я сжимаюсь, и он стонет. Затем он обхватывает руками мои запястья и заводит их мне за спину. Это движение заставляет мою грудь выдвинуться вперед, и я рефлекторно сжимаюсь на его члене, когда он сдвигает одну руку, чтобы обхватить оба моих запястья. Я могла бы высвободиться из этого захвата, если бы захотела, но я этого не делаю. Мне это нравится. Мне нравится, что я на высоте, но он главный. Мне нравится прикосновение его пальцев к моей коже и угол наклона его члена в моей киске, когда я вынуждена слегка отклониться назад.

Затем он кладет свободную руку на мой клитор, и мне это очень нравится. Очень сильно. Я думаю, ему это тоже нравится, потому что он стонет:

— Боже, ты прекрасна, — когда я подпрыгиваю на нем, в то время как его большой палец доводит меня до совершенства, и я чувствую себя красивой. Я чувствую, что никогда не была более красивой ни для одного мужчины, никогда. Я чувствую, что какая бы череда событий ни привела к пересечению моего пути с путем Винса, это должно было быть неизбежно, предопределено. Моя голова откидывается назад, шея выгибается дугой, и я кончаю жестко, быстро и без предупреждения. Стимуляция слишком сильная, слишком ошеломляющая, слишком совершенная.