Хождение Восвояси

– Ясенный сокол! Под небесьем летал! Горницу увидал!..

Всхлип.

Лепесток Персика опустилась на пол, уткнув лицо в руки. Плечи ее тряслись. Сам опустился на колено рядом, сжал свои руки так, как хотел бы сжимать её, и нагнулся и уставился ей в затылок. Что делать с плачущими девушками, он не знал.

– Я… это… Люблю тебя.

Всхлип перешёл в рыдание.

– Бежможглая кур… – яростно прищурилась Ду Вань, но глянула на толмача и сбавила обороты: – Неопытная девшонка, то ешть! Шего реветь?! Жавтра ты штанешь женой шамого великого полководша Вотвоящи!

– Она не станет! Потому что!..

– Она штанет! Потому что!..

– А у курицы… то есть девчонки, замуж завтра выдаваемой, кто отец, говорите? – еле успела предотвратить сватоубийственую войну Серафима.

О Ду Вань замолчала.

– Неужели счастье вашей племянницы, благородная дама О, и без того натерпевшейся и настрадавшейся в своей короткой несчастной жизни, вам безразлично? – словно не веря своим же словам, прошептал Дай. – Неужели благородное сердце ваше не разрывается от горя при мысли о том, что сей чистейший цветок лотоса попадет в грубые потные ручищи какого-то мясника?! Это ведь кровь ваша. Ваше имя!

Дама О стрельнула глазками с видом обиженной школьницы и вздохнула:

– Ох и ражрываетщя… Хоть она и кур… то есть девитша… непутёвая. Да только отетш ее пообещал в награду Ка руку дошери Нефритового Гошударя, а пошкольку у Гошударя дошерей нет, а у моего брата дошь всего одна, и это Ля Ля, а щью попало дошь прилишному шеловеку не впаришь… даже ешли он окажался шо штранноштями…

– Со странностями?! Да он хапуга! Жлоб! Хвастун! Дурак! – сквозь всхлипы выкрикнула Ля Ля.

– Хапуга, жлоб, хваштун и дурак ш титулом и трёхтыщящным войшком наживаетщя шеловеком шо штранноштями, – поучительно подняла к потолку тонкий палец старуха. – Короше, нажад ходу нет.

– Тогда я похищу её! – пылко воскликнул Чи.

Девица встрепенулась.

– И уведешь куда? – уточнила царевна.

– Да хоть!.. Да хоть!.. Да хоть на край Белого Света!

Сам замолчал, чувствуя, что адрес нуждается в уточнении. Лепесток завяла.

– Куда бы ты ее ни увёз в этой провинции, Ка со своими вояками отыщет вас.

– Но что тогда делать?

– Надо оформить всё официально, – царевна задумчиво помяла подбородок.

– Всё – это что?! – грозно прогремело из распахнувшейся двери. – И что это за… Что там за… Кто вы такие, чтобы осквернять своим присутствием?!..

– Отец…

– Облагораживать, если точнее, – с чисто вотвоясьской улыбкой Серафима обернулась к ввалившемуся в комнату корпулентному вельможе в черной шапочке с жемчужиной на макушке и в багряном шёлковом халате, расшитом драконами и змеями.

– Убирайтесь вон! А не то я позову стражу!..

– У наш нет штражи, братетш.

– …своего зятя!

– И если разобраться, зятя у вас пока тоже нет. И вот как раз об этом мы и хотели бы поговорить, – ласково произнесла царевна.

– Да я с вами не то, что разговаривать!..

– А если многонеуважаемый Ка узнает, кого ему пытаются впарить под видом дочери Нефритового Государя? – продолжила улыбаться царевна.

Управитель О побледнел.

– Это шантаж!

– Нет, это начало переговоров…

Часть седьмая

Первое, что видела Лёка после пробуждения – взволнованное лицо Чаёку, склонившееся над ней.

– Вы очнулись, Ори-сан! Вы очнулись! – воскликнула она с таким видом, будто событие это в списке вероятностей располагалось после десяти подряд выигрышей миллиона в императорскую лотерею.

Княжна прислушалась к ощущениям и сипло подтвердила:

– А…га, – и тут же спохватилась испуганно: – Ой! Прос…спали… Т…тренировка!

– Лежите, лежите, Ори-сан! Не вставайте! Не думайте! Смотрите в одну точку, а лучше закройте глаза! Не поворачивайте голову! Не шевелитесь! Тонитама-сан запретил!

– Почему?

Самым верным способом заставить Лёльку вскочить с кровати было приказать ей не шевелиться.

– Пожалуйста! – дайёнкю умоляюще сложила ладони лодочкой. – Я с горем пополам Яри-сан удерживаю, как Тонитама-сан прописал, а тут еще вы… то есть… Простите, Ори-сан, я не это имела в виду… я…

– Ярика удерживаете? – Лёлька встревоженно нахмурилась. – А что с ним…

И тут прошлая ночь нахлынула, заливая память обрывками событий, сменой климата, вспышками и криками.

– Что… Что случилось?

– Змеюка хотела всем отомстить, стащила перо-талисман у мужа и вызвала котэнгу, чтобы он свел нас с ума! – похоже, не в силах больше сдерживаться, выкрикнул с соседней кровати Ярослав. – А браться Кошмару изгнали его, он улетел, и Змеюку с собой прихватил!

– Увидеть ворона со змеей в когтях – хорошая примета, – донесся мрачный голос Забияки из-за спины Чаёку.

– Чем хорошая? – заинтересовалась девочка.

– Одной змеей будет меньше.

– А Вечные ходят теперь надутые от гордости, как голуби-трубачи, только что не летают! – продолжил доклад намолчавшийся и належавшийся Ярик, вскочив на постели на ноги. – Ведь до этого считалось, что котэнгу непобедим, и что даже весь Совет вместе взятый не может его одолеть!

– Так это Вечные его… того… этого… – Лёка художественно помотала рукой в воздухе, изображая сначала того, потом этого, и под занавес – растого и даже разэтого, случившиеся с птицей по вызову. – А мне показалось… показалось… что…

– Что? – неожиданно серьезно заглянула ей в лицо Чаёку.

– Что… что он сам улетел, – подумала и договорила княжна. Конечно, не она же его прогнала, если уж весь Совет не мог! Мало ли что ей припомнилось-привиделось. Не бывает на Белом Свете, чтобы неученый маг переплюнул магистров!

В том, что она имеет дар, девочка уже не сомневалась, но его непредсказуемость и зависимость от неких подозрительных обстоятельств, чтобы не сказать, личностей, розовых и пушистых, настораживала ее, а местами так просто пугала. А если этой личности рядом не будет, а чего-нибудь наколдовать срочно потребуется?..

Тихон на ее животе, словно чувствуя, что думают про него, приподнял голову и замурлыкал, ободряюще улыбаясь во всю лягушачью физиономию.

– Не отходил от тебя ни на шаг, – улыбнулась ему дайёнкю. – Не всякая собака настолько верна бывает.

Свежий ветер залетел в комнату, играя растрепавшимися прядями волос девушки, и только теперь Лёлька поняла, что там, где раньше была стена и окно, не осталось ни того, ни другого. Меж зеленых крон внизу желтели черепичные крыши дворцов и павильонов, голубело небо, грело солнышко… Котэнгу. Человек-ворон. Человек-тьма. Вынес стену как бумажную. Хорошо, что братья Кошмару прогнали его! Или всё-таки не они?..