Хожение за три моря Афанасия Никитина (другой перевод и текстологическая обработка)

¹⁷⁵ Турская земля— османская Турция. На время путешествия Афанасия Никитина падает война между Османской империей и Ираном, некоторые сведения о которой находим далее в записках путешественнпка. См. прим. 220—227.

¹⁷⁶ в Волоской земл— Молдавия. Через Молдавию не раз пролегал путь русских купцов и паломников.

¹⁷⁷ Подольская земля— русская область Подолия, по верхнему течению Днестра. Возможно, Афанасий Никитин побывал здесь ранее, на пути в Константинополь.

¹⁷⁸ а Русь еръ... данъиры—этот текст, особенно важный для характеристики мировоззрения Афанасия Никитина, был написан им на тюркско-персидском языке и не раз доставлял затруднения комментаторам «Хожения». Перевод А. К. Казем- бека, данный в исследовании И. Срезневского и примерно совпадающий с переводом в ПСРЛ, т. VI (с. 357, прим. 63), сильно сокращен по сравнению с оригиналом: «А Русская земля — да сохранит ее бог. Боже сохрани ее! В этом мире нет такой прекрасной страны. Да устроится Русская земля...» (Срезневский, с. 307). Уже в первом издании «Литературных памятников» (1948) И. П. Петрушевский дал более полный перевод (с. 68, ср. с. 188—189, прим. 282), включавший после слов «на свете нет страны подобной ей» важное дополнение: «хотя вельможи (или «бояре») Русской земли несправедливы» (букв, «не добры»), а после слов «да станет Русская земля благоустроенной»: «и да будет в ней справедливость (букв, «да обладает справедливостью»)». В рецензии на издание 1948 г. Н. М. Гольдберг и другие рекомендовали «выправить перевод последних шести слов: «и да будет в ней справедливость»; это — скорее истолкование смысла, нежели точный перевод совершенно ясных персидских слов «расте камъ деретъ»..., т. е. «расти кам даред», что означает «[ибо] правды (справедливости) мало имеет...» (Гольдберг Н. М., Мальцев А. И., Осипов А. М. Рецензия на «Хожение за три моря...» Советская книга, 1949, № 3, с. 64—73). И. П. Петрушевский принял это замечание, соответственно переделав перевод, данный в примечании 282 к изданию 1958 г. (с. 235), однако В. П. Адрианова-Перетц не учла данной поправки и при редактировании перевода сохранила прежнее окончание (с. 85); тот же перевод воспроизводится во всех последующих изданиях. А между тем в исправлении нуждается не только окончание, но и весь перевод в целом. Вопреки И. П. Петрушевскому, мы не имеем оснований полагать, что Афанасий Никитин пользовался созвучием двух выражений — тюркского «бегляри», «бейляри» и русского «бояре», «боляре»; тюркское слово «бегляри» означает «беки», «эмиры», князья, правившие на обширных территориях, а не «бояре». «Акой тугиль» по-тюркски может значить лишь «не являются друг другу старшими братьями», и, очевидно, должно быть сопостав- лепо с высказывавшимися в русском летописании середины XV в. осуждениями вражды и ненависти между «братьями» — князьями на Руси (см. выше, статью «Русский „чужеземец* ⁴в Индии XV века»). Заканчивается эта молитва Афанасия Никитина словом «бог» на четырех языках — арабском, персидском, русском и тюркском.

¹⁷⁹ Пути не знаю, иже камо пойду— текст этот мог быть написан только до того, как Афанасий Никитин записал в дальнейшей пасти «Хожения» (см. ниже, прим. 199): «в пятый же Велик день възмыслих ся на Русь. Идох из Бедеря града за мсяць до улу багряма бесерменьскаго», т. е., очевидно, до мая 1473 г.

¹⁸⁰ из Гурмыза... пути нт— Афанасий Никитин, обдумывая возможные пути возвращения на родину, указывает несколько таких путей, ведущих из Ормуза: в Иран и Среднюю Азию (на Йезд, Хорасан и Чагатай), на Бахрейнские острова и Багдад и на Аравию. Слова «ни в Бодату пути нт» отсутствуют в Троицком изводе. В Летописном же изводе отсутствует текст о невозможности воспользоваться путем через Мекку: вместо слов «вры для, что ставят в вру» (Т, л. 386 об.) в Эттеровом списке стоит «в меру», а в Архивском списке — «в веру». По сведениям Афанасия Никитина, на всех путях из Ормуза путешественнику грозила опасность от междоусобий (тюркск. «булгак» означает «смута») и военных действий. Отмечает он и климатические особенности на указанных путях (Л, л. 453 об.). Все это говорит о его хорошей осведомленности относительно этих торговых путей.

¹⁸¹ Пишу мырзу— Мирза Джеханшах, имя которого в простонародном произношении по-тюркски звучит как Джанша, Янша. В 1436—1467 гг. правил тюркским племенем Кара-Койюнду («чернобаранные»). Овладев частью Азербайджана и Армении, Джеханшах в 1453—1458 гг. завоевал западный Иран, в 1458 г. занял было Хорасан, однако вынужден был уступить его султану Абу Саиду из династии Тимуридов и заключить с ним военный союз. В ноябре 1467 г. на Мушской равнине в Армении Джеханшах погиб в сражении с войсками своего соперника Узуна Хасана. Эти события произошли до начала путешествия Афанасия Никитина.

¹⁸² Узоасанбегъ— Узун Хасан, глава тюркского племени Ак-Койюнлу (узун вначит «длинный», «высокий»), правил в 1453—1478 гг. В состав его владений входили: Дийярбекир и Ирак, Курдистан, Армения, часть Азербайджана до р. Куры на севере и Иран, кроме областей Гиляна и Хорасана. Наибольшего успеха он добился к 1468 г., после разгрома войск Джеханшаха. Ведя борьбу с Османской империей, заключил против нее союз с Венецианской республикой, поддерживая с ней сношения через государство Караман на юге Малой Азии и королевство Кипр. Узун Хасан был зятем и союзником последнего императора Трапезундской империи Давида (1458—1461 гг.). При дипломатических сношениях пользовался услугами своей матери Сара-Хатун. Пытался заключить союзы с Венгрией, Польшей, а также римским папой. Возможно, с его деятельностью связано ширванское посольство в Москву (см. прим. 18). Потерпел поражение в войне с Османской империей в 1473 г., но мира не заключал, побуждаемый к тому послами Венеции и надеясь на реванш. Узун Хасан умер в январе 1478 г. во время похода на Грузию.

¹⁸³ а Султамусяитя окормыли— Абу-Саид, султан из династии Тимуридов (1451—1469 гг.), правил в Средней Азии, присоединив в 1459 г. к своим владениям и восточный Иран. Под предлогом помощи сыновьям Джеханшаха, своего союзника, Абу-Саид вторгнулся в Азербайджан. В Муганской степи армия Абу-Саида была окружена войсками Узун Хасана и его союзника Фаррух Ясара, правителя Ширвана. Войско Абу-Саида голодом было доведено до сдачи, а пленный Абу- Саид был выдан Мухаммеду Ядигару, тимуридскому царевичу, своему родичу и сопернику. По приказу последнего Абу-Саид был в феврале 1469 г. обезглавлен. Афанасий Никитин, сообщая, что правитель был отравлен («окормыли»), передает дошедшие до него слухи. Но где в это время находился сам путешественник? При датировке Срезневского — в Индии, куда, следовательно, дошли эти вести. В действительности Афанасий Никитин находился еще на Кавказе или в Иране. Значит, прибыв в Индию, он уже знал об исходе борьбы Узун Хасана с Абу- Саидом.

¹⁸⁴ а Едигерь Махмет— Мухаммед Ядигар, родич Абу-Саида, временно захватил власть после его гибели. Власть Абу-Саида перешла к Хусейну Байкара, султану из той же династии Тимуридов (1469—1506 гг.). Мухаммед Ядигар поднял восстание против султана Хусейна в 1470 г. и погиб в междоусобной борьбе. Об этой борьбе и ее исходе Афанасий Никитин не знает, так что сообщаемые им сведения относятся ко времени до отъезда путешественника в Индию.

¹⁸⁵ два города взял индийских, что разбивали по морю Индийскому— с этого места начинается раздел «Хожения», посвященный трем войнам, которые Бахма- нидский султанат вел со своими соседями и события которых отражены в пе-

реписке Махмуда Гавана и в индийских хрониках. Война 1469—1472 гг., нервая из описываемых, была завершена взятием двух прибрежных городов — Гоа и Сан- гамешвар. Точная дата взятия Гоа содержится в переписке Махмуда Гавана, командовавшего войсками: город был взят 1 февраля 1472 г. Сведения Афанасия Никитина дополняют индийские хроники сообщением о характере добычи, взятой войсками Махмуда Гавана.

¹⁸⁶ А стоял под городом два года— речь идет об осаде крепости Келна в начальный период войны 1469—1472 гг. Согласно хронике Фериштэ, осада была длительной. После начала сезона дождей войска Махмуда Гавана ушли в более возвышенные места и затем вновь приступили к осаде крепости. Сведения Афанасия Никитина дополняют индийские хроники сообщением о численности осаждающих войск.

¹⁸⁷ на курбантъ багрям— войска Махмуда Гавана вернулись в Бидар после недолгого пребывания во взятом Гоа: хроника Фериштэ говорит, что великйй везир занимался укреплением города. Гоа был взят в 877 г. хиджры (1471/1472 г.); переходящий праздник курбан байрам в этом году приходился на 19 мая. В другом месте Афанасий Никитин прямо говорит, что праздник, происходивший на его глазах, был отмечен в середине мая, однако здесь им назван Петров день, т. е. 29 июня. Первые комментаторы не связывали календарные данные, содержащиеся в «Хожении», с определением года описываемых событий (см. статью «Хронология путешествия Афанасия Никитина») и вообще не обратили внимания, что оба указания Афанасия Никитина — на середину мая и на Петров день — отнесены им к одному и тому же мусульманскому празднику. Чем можно объяснить противоречивые указания путешественника? Предположение первое: если верно, что был июнь, то все должно было происходить в другом, более раннем году: в 1470 г. курбан байрам приходился на 10—13 июня, а в следующем году на 30 мая— 2 июня. Однако такое предположение противоречит датам исторических событий, зафиксированных хроникой Фериштэ и подтвержденных публикацией переписки Махмуда Гавана. Второе предположение — Петров день указан приблизительно как ближайший большой праздник по календарю, принятому на Руси. Это предположение находит в себе аналогию в ссылках Афанасия Никитина на Покров при упоминании мусульманского же праздника — дней памяти местного святого шейха Ала- ед-дипа; Афанасий Никитин пишет в одном месте, что праздник отмечался две недели спустя после Покрова, но в других случаях говорит просто — «на Покров». Он также говорит, что прищел в Трабзон «на Покров», что в Индии сухой сезов начался «с Покрова». Однако из этого не обязательно следует, что каждый раз это было именно 1 октября.

¹⁸⁸ Мызамылкъ, да Мекхан, да Хафаратхан— мызамылкъ — низам-уль-мульк, титул, который в эти годы носил Малик Хасан (см. прим. 104). Хафаратхап — это Фатхулла Дарья-хан, наместник Берара. Оба командовали бахманидскими войсками во время войны против соседнего государства Ориссы, в результате которой вновь была завоевана Телингана. Наместником там стал Малик Хасан. В этой войне Махмуд Гаван не участвовал, но участвовал Адиль-хан Саван, наместник Даулатабада. Неясно, имел ли в виду Афанасий Никитин всех трех полководцев, и тогда «Мекхан» искаженное Адиль-хан, или Никитин говорит только о двух полководцах, и тогда за этим сокращением скрывается имя Мелик Хасана.

¹⁸⁹ а т взяли три городы великие— согласно индийским хроникам, во время войны 1471—1472 гг. против царя Ориссы войсками низам-уль-мулька Малика Хасана, Адиль-хана Саваи и Фатхуллы Дарья-хана были взяты три важные крепости Телинганы — Варангал, Кондапалли, Раджамандри. Резиденцией наместника Малик Хасана стала крепость Раджамандри. Здесь он был осажден во время восстания против власти Бахманидов, поддержанного раджей Ориссы. После подавления восстания Телингана была разделена на два наместничества: восточная часть с центром в Раджамандри осталась под управлением Малик Хасана, наместником западной части с центром в Варангале стал Адиль-хан Саваи. Хронология войны против раджи Ориссы вызывала затруднения у ученых в виду противоречивости изложения событий хронистами; например, одна хроника утверждала, что война началась только после возвращения в Бидар Махмуда Гавана, другая — что еще до его возвращения. Афанасий Никитин уточняет данные хроник Фериштэ и Таба