Хозяева океана
Шрифт:
— В Сосалито все умеют ездить на лошадях, а что до фехтования, то некоторое время я подумывал стать офицером и взял несколько уроков. Но думаю, что в конце концов, остановился бы на профессии учителя.
— Офицеров у нас и так хватает, да и с учителями проблема решаема, — сказал Тропинин. — А мне требуется личный секретарь, который знал бы всё о моих делах, держал в голове расписание встреч и помогал бы более эффективно распорядиться временем. У меня есть, разумеется, помощники в правлении Складчины, есть и доверенные люди на каждом из моих предприятий. У них своё поле деятельности, а мне нужен человек, который держал бы в уме всё вместе.
И вот в семнадцать неполных лет вместо работы в одной
Так ему по крайней мере казалось.
По всему городу, а особенно на Поляне днем и ночью работали карусели, со столов и лотков продавали уличную еду и напитки. Особенно расходилась горячая и жирная пища — фаршированные блины, хот-доги, шашлыки, тако, эчпочмаки, корнуэльские пироги, пельмени в берестяных коробочках. Но у штруделей и шарлоток тоже имелись почитатели. Продавались и сладости: леденцовые петушки, пастила, длинные карамельные конфеты в виде тросточки, мармелад, рахат лукум. Прямо под открытым небом стояли самовары и водогрейные котлы. Люди пили горячий шоколад, кофе, чай, травяные и ягодные отвары. Пили глинтвейн, пунш, сбитень и подогретое пиво.
Любители более крепких напитков сидели по кабакам. Злачные заведения работали круглосуточно всю неделю. Многие из них арендовались целиком какой-нибудь компанией. Хотя многие члены высшего общества предпочитали праздновать в клубе «Олимп» на краине города, патио «Императрицы» (самого престижного ресторана в городе, да и во всей стране) собирало свою долю богатых и важных персон. Сквозь застекленную крышу заведения его огни подсвечивали даже хмурое небо. Атриум наполняла атмосфера изысканных блюд, а исполнители на струнных инструментах и пианино меняя друг друга, играли почти без перерыва. Музыка временами добиралась до Поляны. Но здесь играл настоящий оркестр, духовой, и витали запахи более простой еды. А по улицам тут и там звенели колокольчики и играли шарманки.
Разгул чревоугодия сбивал с толку многочисленных русских гостей из Сибири и с Камчатки, у которых Рождество ещё не наступило, а на это время приходился Филиппов пост. Некоторые крепились, но большинство быстро вовлекались в разгул. Сюда, за край земли приезжали люди отчаянные, прагматичные и не особо религиозные. Они приезжали за богатством. А те, кто хранил старую веру, предпочитали более глухие места, а не самый греховный город на обеих берегах океана.
Постепенно и язычники, и христиане вливались в общее светское течение. Программа была насыщенной и не только развлекательной. В один из дней проходил благотворительный футбольный матч между двумя старейшими командами «Арсеналом» и «Гвардией». Все сборы от него шли в госпиталь. Благотворительное представление в пользу сиротского дома давали и в городском театре. Обычно какую-нибудь легкую комедию, вроде «Алхимика» или «Слуги двух господ». В поддержу обитателей богадельни проходил аукцион, куда люди жертвовали различные вещи от украшений до предметов мебели и искусства.
Алексея Петровича Тропинина Гриша увидел возле каруселей, на которых катались и взрослые и дети, несмотря на то, что было уже далеко за полночь.
Начальник гулял со всем своим большим семейством. Его супруга Елена, сноха Лиза, четырехлетняя внучка Виктория. Вместе с ними гулял и шурин Тропинина Дмитрий Чекмазов со своей женой, детьми и внуками. Правда младшего Тропинина в городе не было. Петр Алексеевич служил капитаном «Новой Колумбии» в Северном патруле, а на севере было жарко даже лютой зимой.
Индейцы хайда на островах Королевы Шарлотты схлестнулись с европейскими и бостонскими торговцами пушниной, на побережье Аляски лебедевцы воевали с шелеховцами за промыслы и фактории; и те и другие часто сталкивались с местными жителями; а что до тлинкитов, то от них доставалось всем понемногу. Так что у Северного патруля всегда находилась работа.Но остальное семейство всё было в сборе и гуляло здесь на Поляне. Вместе они составляли один из богатейших и влиятельных кланов Виктории и всего побережья. А ведь даже не подумаешь, глядя на рассевшихся по деревянным лошадкам и слонам весёлых людей.
Заметив Гришу, Тропинин отделился от семейства и направился к секретарю. Для своих пятидесяти пяти лет он выглядел бодрым и полным сил. И лишь немного прихрамывал из-за давней раны, полученной во время битвы в проливе Нутка.
— Я бы предпочел, чтобы зима длилась ровно Рождественскую неделю, — сказал Тропинин молодому человеку. — Чтобы снег выпадал в канун Рождества и исчезал сразу же после Нового года. Порадовать детишек, поиграть в снежки и довольно… А кому нужно, то снега сколько угодно всего в трёх верстах от города.
Рождество и Новый год не уступали по бесшабашному веселью Большому Потлачу, который проходил на полтора-два месяца раньше. А ещё была Масленица и праздник цветения вишни. И единственный летний праздник — День Высадки (город основали летом 1767 года).
Виктория умела гулять. Но умела она и работать. Рождественские святки, которые в других странах продолжались до Крещения, в Виктории укорачивались до недели. Второго января празднования прекращались. Веселье как обрезало и начинались будни.
— Вы все еще живете в кампусе? — спросил Тропинин.
— Да. Варвара Ивановна сказала, что я могу жить в кампусе до конца января, — счёл нужным пояснить Гриша. — Новых студентов всё равно пока нет.
— Тем не менее рекомендую потратить оставшийся выходной на поиски жилья. С началом работы у вас может не остаться времени на такие мелочи. Сходите в трактир, почитайте последнюю «Викторию» с объявлениями.
— Так и сделаю, — пообещал Гриша.
— Я бы рекомендовал снять флигель или квартиру в доходном доме. Обязательно с кабинетом. С вашей зарплаты вы легко сможете платить пять астр в месяц за пару комнат, да еще приплачивать горничной, чтобы наводила порядок. Имейте в виду, времени на ведение хозяйства самому у вас вряд ли будет. Если хотите поселиться в меблирашках, то лучше снимать квартиру у Бочкарева. Скромно, но чисто и главное тихо. У Ясютина проживает много студентов и комнаты слишком маленькие для нормальной работы. У Кривова шумно и суетно, как в порту. Всякий проходящий люд снимает там угол на короткое время.
Легендарные в Виктории имена звучали из уст Тропинина обыденно. Шкиперы и приказчики старой Компании давно уже взяли за привычку вкладывать накопления в доходные дома. По работе они знали, что морская торговля отрасль беспокойная и не отличается постоянством, чтобы надежно обеспечить старость. Комнаты же с квартирами в условиях бурно растущего города имели устойчивый спрос, а управление домами не требовало от стариков особых усилий. Поэтому к выходу на покой многие из ветеранов обзаводились домом или двумя под сдачу жильцам. И только обеспечив таким образом тыл, решались вкладывать средства в более рисковые предприятия.
Новый год длился уже несколько часов. Цифры «1800» на Поляне догорели и погасли. Народ расходился по домам, отсыпаться и готовиться к свершениям. Все поздравляли друг друга с новым годом и новым веком, что вызывало у Алексея Петровича раздражение.
— Я даже статью в газете поместил с разъяснением, что век начинается с концом тысяча восьмисотого года, а не с его началом. Но куда там! Два нолика на конце заворожили их как глаза филина… хотя… быть может, им всем просто захотелось большого праздника.