Хозяин порталов (Спираль миров-2).

– А другие Вселенные? Там где вас нет.

– Сергей Сергеевич, - посланец снисходительно улыбнулся.
– Мы есть везде.

'Интересно девки пляшут', - подумал Сергей, стараясь не выказывать сомнения в словах одного из Старших Братьев.
– 'Выходит Амвросий с Мирайсой скрыли факт существования иных реальностей со свободными Вселенными. Какие хитрецы, однако. Или подобное знание может печально закончиться для носителя секрета? Не факт, но и со счёта сбрасывать не стоит'.

– Как я узнаю о занятости того или иного сектора? Вы хотя бы карту дали с обозначенными границами.

– Информация доступна только для своих. Вы, говорю это искренне, чужой во всех смыслах.

– А если форс-мажор?

– Справляйтесь сами. Никто помогать не будет хотя бы из опасений за собственное существование. Вдруг у вас рассудок помутится или ещё что. Мы же не знаем всех тонкостей души Пожирателей. Прощайте, Сергей Сергеевич. Местный Разум отключен, можете к нему больше не обращайтесь, - гаденько скривился посланец, мгновенно исчезнув с поля зрения.

– Умник, ты здесь?
– Сергей с надеждой прислушался к себе. Тишина стояла абсолютная. Он полыхнул яростью, превратив окружающее пространство в мёртвую зону. И тут же остыл, наблюдая за медленным падением искрящихся звёздочек, то что осталось от невидимой материи в радиусе нескольких метров.

Все координаторы - козлы. Женская часть семьи Мирошниковых, после прослушивания полной версии путешествия, единодушно заклеймила позором наглых, трусливых и беспринципных иномирцев. Точку, закрепляющую общее мнение, поставил Данька. Он нахмурил лобик и коротко произнёс:

– Кози.

Любому начальнику важно что? Чтобы нужный работник находился в тонусе, помнил о любимом начальстве и в любой момент мог приступить к выполнению задания. Только-только прошли сутки после моего прибытия и сразу прозвучал первый звоночек:

– Товарищ Мирошников, поздравляю с долгожданным возвращением домой, желаю здоровья, крепкого семейного счастья и скорейшего выхода на работу, - видать припекло Арташева, вон как многословно выражается.

– И вам не хворать, Николай Васильевич. Спасибо за пожелания.

– Вы к нам когда собираетесь?

– Навещу Коростина, давненько старого генерала не видел.

– Умер он, Сергей Сергеевич. Через год после вашей пропажи.

– Как так?
– новость поразила до глубины души.
– Он же...

– Возраст. Сердечко натруженное и не выдержало. Вы же не Бог, спасать от старости.

– Это в моих силах.

– Без согласия? Валерий Юрьевич был бы против, сами прекрасно знаете его отношение к жизни - каждый сверчок, знай свой шесток. Незачем гневить высшие силы.

– Да видел я их...

– Вот и прекрасно, а остальным знать не положено. Хуже нет, чем разрушенные убеждения. Такой бардак начнётся - мало не покажется.

– А жена? Хотя бы её навестить, высказать соболезнования.

– К сожалению Нина Георгиевна пережила мужа всего на четыре месяца.

– Кругом опоздал.

– Сергей Сергеевич, вы меня удивляете. Да, жаль терять таких людей, но против природы не пойдёшь. И я умру, и вы...впрочем вас это не касается. Приходите завтра к девятнадцати ноль-ноль в мой кабинет. Надеюсь не забыли его расположение?

– На память не жалуюсь.

– Отлично. Посидим по-людски, помянем боевых товарищей. Виктор Павлович очень интересовался, когда придёте. Всю зарождающуюся плешь проел, неугомонный. Со всех сторон песок сыпется, а всё новинки подавай, да тайны неизведанного позаковырестей. Есть у вас тайны, товарищ внештатник?

– Черёмухов меня проклянёт, ей богу, товарищ генерал. Там и на десять жизней хватит, гадать не перегадать.

– То, что нужно. Совсем меня достали учёные умы. Не прощаюсь, скоро свидимся.

Вечером, следующего дня, я отправился к Арташеву. Не успел шагнуть в кабинет, а генерал уже махнул рукой, указывая место за столом. Черёмухов приветствовал меня с горящим взором и тут же попытался наброситься с вопросами, но хозяин кабинета быстро прервал научные поползновения:

– Виктор Павлович, побойтесь бога, товарищ отдышаться не успел, а вы кидаетесь на него, аки голодный тигр. Сначала помянем чету Коростиных, светлая им память, - Арташев достал из стола фигурную бутылку, три толстостенных пузатеньких рюмочки и разлил по половинке. Выпили не чокаясь.
– А теперь за встречу...

– Я пас, - Черёмухов прикрыл пустую тару ладонью.
– Здоровье не позволяет злоупотреблять крепкими напитками.

– Вы тоже мимо?
– подмигнул мне генерал.
– Не поверю. Об вас можно годовалых поросят убивать, а то и старше.

– Наливайте, поддержу компанию.

– За встречу, - глухо звякнуло соприкоснувшееся стекло.
– Эх, хорош коньячок, прямо из Армении. Один знакомый поставляет. Такого в магазинах не купить, - похвалился Николай Васильевич, сразу переходя на деловой тон.
– Заждались мы вас, Сергей Сергеевич. Судя по внешнему виду, прогулочка была ещё тем весельем. Не так ли?

– Кому сейчас легко? Везде есть свои трудности.

– Расскажете?
– Черёмухов пододвинулся поближе, протёр очки носовым платком, словно собирался смотреть, а не слушать.

– Только в усечённом варианте. Там встречались такие вещи, что проще увидеть, чем описать словами.

– Нам и это сойдёт. Да, Виктор Павлович?
– генерал посмотрел на учёного взглядом, предлагающим не сходить с ума от любопытства.

– Сатрап. Душитель свободы.

– Слыхали, товарищ Мирошников? И так каждый раз, когда дело касается полной секретности. Учёную братию хлебом не корми, дай растрезвонить на весь мир о том, о чём лучше молчать в тряпочку. Совсем не думают о последствиях.

– Я бы попросил...

– Потом попросишь. Сергею Сергеевичу совсем неинтересны наши личные трения. Давай послушаем сказ о всякой небывальщине.

Мой рассказ был вполовину короче изложенного семье, однако произвёл довольно глубокое впечатление на старика Черёмухова, тот даже застонал от невозможности самому пощупать неведомое.

– Господи, какие открытия даром пропадают, - он жалостливо покачал седой головой.
– Сердце кровью обливается. Ну почему, почему одним всё, а другим жалкие крохи со стола матери Природы? Где справедливость?

– Ещё скажи - за что боролись, - проворчал Арташев.
– О-о-отставить старческое нытьё! У нас целый корабль в закромах лежит, совершенно не изученный. Как там племя называется? Напомни, Сергей Сергеевич.

– Рахса, товарищ генерал.

– Точно, а я всё 'рамса' да 'опса', больше ничего на ум не приходило.

– Техника, - Черёмухов пренебрежительно махнул рукой.
– Для души надо другое, чтобы она воспарила от восторга...

– Виктор Павлович, тебе не угодишь.

– Вам, молодым, стариков не понять.