Хозяйка брачного агентства или Попаданка в поисках любви

Фарци рванул галстук на шее, давая себе воздуха, налил в стакан воды. Пока он пил, стекло отчетливо стучало по его зубам. Потом, отставив прочь стакан, он судорожно начал открывать и закрывать ящики стола, пока, наконец, не нашел что-то и не сжал в руках.

– Вы суккуб? – спросил он хрипло, а я поняла, что он нашел артефакт от моей силы.

– Это очевидно, – спокойно ответила я.

– Очень мощный и старый, раз сумели так… Диана не может так воплотить… – он запнулся, не в силах выразить свои чувства. Он избегал смотреть на меня, будто для него это было мучительно.

– Нет, я только недавно стала суккубом, просто… я очень талантлива, – усмехнулась я.

– Чего вы хотите? Денег? Новый магомобиль с завода моей семьи? – горько произнес Фарци.

Я заставила чужой образ медленно сползти с себя, меняя темные волосы опять на привычные светлые, рост уменьшился, платье превратилось в то, что я надела утром, вытянутое лицо и раскосые глаза восточного разреза с «лисьими» вытянутыми к вискам уголками снова стали круглыми и серыми, уменьшился и стал чуть вздернутым нос. Я оставила только манеру держаться, но внешность вернула свою.

– Я ничего от вас не хочу, – спокойно заговорила я. – Просто почувствовала знакомую энергию, и попыталась понять, что все это значит. Я была удивлена.

– Я вас не понимаю, – пробормотал, почти простонал следователь Фарци.

У меня же история в голове уже сложилась, только осталось получить подтверждение:

– Она была учительницей в вашей школе, да? И вы влюбились. Это было настоящее чувство, но вас никто не понял, а ее обвинили в… да во всем обвинили…

– Она никогда не делала ничего предосудительного! Она была идеальна всегда! Это я во всем виноват! – буквально простонал Фарци. – Из-за того, что мои родители узнали, ее уволили…

– Что было потом? Вы ведь выросли…

– Меня отослали в закрытую школу для мальчиков в горах доучиваться, а, когда я вернулся в столицу, уже не смог ее найти. У меня было много возможностей, я нанял частных детективов, которые проверили всех учителей и гувернанток не только столицы, но и всех крупных городах страны. Она просто исчезла без следа! – он страдальчески закрыл лицо руками.

– И вы обратились к помощи суккуба? – скептически просила я.

– Родители совсем с ума сошли со своими запретами и повелениями. Сперва они извели женщину, которую я любил, а потом: стань управляющим на заводе, иди туда работать, туда не иди, женись на дочери одного из наших друзей… а мне все это не надо, понятно?! – он отнял руки от лица и остро посмотрел на меня. – Мне нужна была она одна. Раз ее уже нет, то какая разница? Я пошел работать в полицию в отдел работы с несовершеннолетними, потому что помнил, как для нее это было важно – она всегда стояла насмерть за каждого мальчишку из нашей школы, всех защищала, находила оправдание. Хотя и была очень строга. Я решил сделать это ради нее, даже на повышение не пошел… но все это пустое. Диана – холодная и жалкая замена. Она может разбудить воспоминания, когда применяет магию, но это быстро проходит…

– Я знаю где сейчас можно найти Веленсию, – тихо произнесла я.

Глава 31

Разговор с Фарци был тяжелым, но в конце концов я смогла уговорить его не нестись никуда, сломя голову, а подумать и постараться понять. Эта история сломала Веленсии жизнь – она потеряла работу, репутацию, статус леди, и вынуждена была трудиться простой служанкой, прибирая за теми, кто прежде был ей ровней. Родители господина Фарци хорошо постарались, чтобы уничтожить девушку. А все из-за чего? Они нашли его дневник, в котором он восхищался учительницей. Детская влюбленность, ничего такого, Веленсия всегда держала себя строго, но они стали действовать слишком активно. Не думали они, что чувство сына было действительно глубоким и правильным, просто господин Фарци слишком рано встретил женщину, которую многие ждут всю жизнь. Иногда это называют истинной парой, маги – энергетическим резонансом, простые люди – половинками. Но их пару разбила разница в возрасте в пять лет и в статусах – семья Фарци была очень богата и влиятельна. Теперь нужно было по кусочкам склеивать этот сосуд заново.

Я с тяжелым вздохом вышла от следователя, надеясь, но не веря, что с Веленсией ему будет просто.

Когда я вернулась в архив, оказалось, что Ренслир меня уже ждет. Я поспешила показать ему все, что нашла. Смотрел он с легким скепсисом, иногда вздыхал или подозрительно косился, но все же согласился съездить к потенциальной жертве.

– Вы главное не расстраивайтесь, если окажется, что все не так, – сказал он, когда мы уже сидели в пролетке. – Вы познали азарт сыщика, вам кажется, что ваша версия самая верная. Но часто мы ошибаемся, в жизни может быть все и проще, и сложнее.

Я не стала спорить, только покивала, хоть и считала, что расстраиваться тут придется ему самому.

Открытая карета довезла нас до рабочего района с узкими улицами и плотно прижатыми друг к другу домами. Это были кварталы рабочих, но выглядели они довольно прилично: бегали вокруг стайки мальчишек, прогуливались чинно женщины с младенцами в двухэтажных деревянных колясках: на верхнем этаже младенец в пеленках, а ниже корзинка с продуктами. Сойдя с подножки кареты, я растерялась, не найдя номеров домов. Нам нужен был дом сто шестьдесят три, корпус Б, третий подъезд, квартира шестнадцать.

– Ей, малышня, – прикрикнул Ренслир, крутя в пальцах мелкую монетку, – кто нас проводит до дома сто шестьдесят три корпус Б?

Мальчишки засуетились, обрадовались, и пошли провожать целой толпой. По дороге Ренслир принялся выяснять, кто живет в доме. Это было многоквартирное здание с небольшими апартаментами на одну-две комнаты, где жили рабочие местного завода. Про людей, обитающих в нужной квартире, сказали, что она из зажиточных – семья бригадира рабочих, верх благополучия, пик карьеры рабочего. Я даже засомневалась, что такой состоятельный по местной мерке человек, мог жениться на бывшей проститутке.

Оказавшись у нужного дома, Ренслир расплатился с мальчишками, и те убежали покупать сладости, а мы потопали по темной узкой лестнице на второй этаж. Не к месту вспомнилось, что когда-то до распространения лифтов именно нижние этажи домов считались самыми престижными, а вот жилье под самой крышей, хоть и с красивым видом, было самым дешевым, ведь туда нужно долго подниматься по лестнице. Второй этаж, наверное, некий баланс между престижем, удобством и дешевизной.

Найдя нужную квартиру, Ренслир постучался, из-за двери слышался детский плач. Пришлось стучать еще несколько раз, прежде чем ручка двери повернулась, дверь приоткрылась на длину цепочки, которую никто не снял, и показалось бледное девичье лицо.

– Рыжая Жози? – строго спросил Ренслир.

Девушка ахнула, и дверь поспешно захлопнулась. Вновь послышался детский плач, на этот раз еще более громкий, чем прежде. Ренслир нахмурился и занес руку, чтобы еще раз постучать, но я поспешно отстранила его от двери и аккуратно постучала сама:

– Простите, не волнуйтесь, мы не сделаем вам ничего плохого. Мы просто хотим поговорить.

– Нет тут никаких «рыжих Жози»! – послышалось из-за двери, – убирайтесь!

– Мне ваш адрес дали в… месте, где вы раньше работали. Пожалуйста, откройте. Я просто хочу с вами поговорить.

– Я оборвала связь со своим прошлым, слышите? Я начала жить заново!

– Это замечательно, я очень за вас рада! Но пожалуйста, ответьте нам на пару вопросов! – продолжила уговаривать я.

– Отройте немедленно, это полиция! – рыкнул Ренслир.

Я бросила на него возмущенный взгляд, однако это сработало. Дверь вновь приоткрылась, девушка настороженно глянула на меня, потом на следователя:

– Покажите свой жетон.

Ренслир продемонстрировал бляху. Она поджала губы, прикрыла дверь и все же сняла цепочку: