Хозяйка дома на холме
Шрифт:
– Леди Алиса, держитесь за мной, - Пауль подёргал меня за рукав, вытаскивая из толпы, где меня едва не затоптали.
Он уводил меня дальше по берегу, народа становилось всё меньше, даже дышать стало легче – рыбный дух сюда почти не доходил, и я смогла полной грудью вдохнуть солёный морской ветерок.
– Куда мы?
– спросила я, когда почти все торговцы остались позади.
– Я знаю, где можно купить рыбу совсем недорого. Она мелкая – но так даже вкусней! – заверил меня парнишка.
Как оказалось, мы шли к небольшой рыбацкой деревушке. Низенькие дома, выбеленные солёными морскими
Именно к ним мы и шли. Мальчишки сгрудились вокруг одной из лодок, вытаскивая её на берег.
– Пауль! Давно тебя не видно! Работу ищешь? – один из парнишек, помахал нам рукой.
– Нет, не сегодня. Как улов? Что-нибудь поймали?
– Поймали малясь, - ответил парень, кивая на лодку. Подойдя ближе, мы увидели горку рыбёшек, бьющих хвостами по дну лодки.
– Продашь? – Пауль оценивающе разглядывал улов ребят.
– Сколько возьмёшь? – оживился парень.
– Эту, вот эту и ещё вот эту! – командовал Пауль, и указанная им рыба перекочёвывала в нашу корзину.
Потом они долго и громко договаривались о цене, пока я, держа наш завтрак в руках, присев на одну из перевёрнутых вверх дном лодок, любовалась на морской рассвет.
– Три гроша! Вот, выторговал! – примчался Пауль, ставя к моим ногам корзину с рыбой. Я отсчитала монетки, дивясь торговой жилке пацана.
Он снова умчался, рассчитываться за покупку.
Назад мы шли не спеша. Я отобрала у Пауля корзину, наполовину наполненную мелкими рыбёшками.
– Негоже барышне тяжести таскать, - что люди скажут? – порывался он отобрать корзину.
– А тебе разве не тяжело? Да и нет здесь людей. Ладно, давай до города я понесу, а уж дальше ты, - уступила я ему.
Мы шли у самой кромки воды, там, где пенные барашки волн едва не касались наших ног. Я несла корзину, а Пауль прижимал к груди наш завтрак, при этом он постоянно озирался, словно искал кого-то. Завтрак…
– Может, остановимся и перекусим? – предложила я. Мне хотелось ещё немного побыть на берегу. Интересно, а где у них пляж? Ужасно хотелось искупаться.
– Вот, хорошее место, - Пауль указал не несколько валунов с рядом едва заметной тропкой, теряющейся в кустах.
В узелке оказалось два больших ломтя хлеба, а в горшке – подслащённая вареньем вода. Есть мне пока не хотелось, и я положила свой кусок назад в узелок, накрыв уголком полотенца. Вытянула перед собой ноги, расслабившись, подставив лицо легкому морскому ветерку, я любовалась, глядя, как над горизонтом поднимается солнечный диск и меняется цвет волн.
Кусты за спиной зашуршали, я напряглась, оборачиваясь. По дорожке шла девушка лет шестнадцати. Длинное серое платье в заплатах, чепец на голове – всё говорило о том, что девушка не из богатой семьи. А болезненная худоба сразу напомнила мне Софийку.
– Аннушка! – Пауль вскочил с камня, бросаясь к ней навстречу.
Так вот кого он высматривал!
– Пауль! Тебя давно не было, я уж подумала….
– У меня всё хорошо, мы с сестрой теперь у леди Алисы живём! Она очень добрая! А ты, ты как? В деревню идёшь? Только там сегодня работы нет, мне ребята местные сказали.
Девушка
тяжело вздохнула:– Уже третий день работы нет…
Девушка слегка покачнулась, мне показалось, что она сейчас упадёт. А Пауль со словами:
– Подожди, я сейчас! – метнулся ко мне.
Как оказалось, свой кусок хлеба он тоже не съел – приберёг, объясняя мне:
– Это Аннушка, она тоже как мы с Софией совсем одна осталась. Три дня без работы - значит, она три дня совсем ничего не ела! – он потянулся к своему куску хлеба, но я перехватила его руку.
– Подожди. Зови свою подругу сюда. Пусть сядет и спокойно поест.
А сама про себя ужасалась тому, что дети здесь могут по несколько дней не есть, если не найдут работу.
Девушка, немного стесняясь, бочком подошла к камню. Пауль уговаривал её не бояться, леди очень добрая и её не обидит. Усадив подругу на своё место, Пауль сунул ей в руки кусок хлеба и кувшин с морсом.
Девушка ела не спеша, словно смакуя каждую крошечку, а когда её кусок закончился, я сунула ей в руки свой, со словами:
– Ешь! Смотри худая какая, аж светишься вся! Делать по дому что-нибудь умеешь?
– Умею, умею! – закивала она, - Я и прибираться могу, и готовить, и шить немного.
– Отлично! Пойдёшь ко мне работать?
Глаза девушки стали большими-большими, она замерла, а потом усиленно закивала головой и только одинокая слезинка заблестела у неё на щеке.
– Тогда доедай, и домой пойдём – дел сегодня ещё полно, - я отвернулась, давая ей время прийти в себя. А внутри у меня бушевала целая буря. Как так можно – дети голодают! Куда смотрит городское начальство?!
Вот так в нашем доме появилась Аннушка. Девушка смышленая и работящая. Когда я, убрав назад в комод шляпку, перчатки и остатки наличности, спустилась вниз, чтобы заняться завтраком, плавно перетекающим в обед, так как времени уже было намного больше, чем я расчитывала (наша прогулка длилась достаточно долго), застала девушку возле печи.
На плите что-то шкварчало и булькало, а когда я вознамерилась почистить картошечки для рыбного супчика, меня мягко, но уверенно отодвинули в сторону со словами:
– Негоже барышне этим заниматься, у её светлости дела и поважнее есть!
Я даже растерялась: какие такие дела?
Кролик только лыбился в усы, глядя на мой растерянный вид, Аннушке он пока не показывался, и видеть его могла лишь я.
– У господ всегда важные дела есть, а нам, простым людям, над этим нечего голову ломать, - сообщили мне, ставя на стол блюдо с оладушками и бокал горячего чая. Аннушка с радостью отнесла бы мой завтрак в столовую, да уж очень там не прибрано.
Точно! Прибраться! Есть у меня важное дело!
Быстро позавтракав, встала из-за стола.
– Если понадоблюсь – я на втором этаже, - сообщила я Аннушке, которая пристроила к делу всех. Пауль во дворе чистил рыбу, очистки от которой сразу же пошли в корм курам. София помогала ему – мыла чищенные рыбьи тушки, перекладывая в чистую миску. Дело спорилось, Пауль даже повеселел как-то.
Кролик намылился со мной, и я даже не знала, как мне поступить: открыться ему, что я уже магичила и кое чего добилась или отослать куда-нибудь под благовидным предлогом.