Хозяйка колодца

– А зачем в больнице библиотека? – не понял Морган.

– Это только последние двадцать лет тут больница, а раньше был сельский клуб. Муж Сидоровны был завклубом, а она – библиотекарем. Вы бы глянули, сколько у нее книг! Пришлось отвести ей отдельную палату, потому что без своей библиотеки она перебираться в больницу не желала. Теперь вот особо полюбившимся товарищам дарит книги. У меня уже целая полочка. Есть очень редкие букинистические издания.

– А что это за цирк с аскорбинкой? – поинтересовался Морган.

– Это не цирк, это своего рода психотерапия. У Сидоровны старческая деменция со всеми вытекающими. Да вы и сами видели. Ей совсем неважно, какие таблетки пить, главное, чтобы их ей выдавали. Конечно, стандартный набор гипотензивных и антиангинальных препаратов она получает, но ей этого мало. Приходится импровизировать. Аскорбинки ей помогают лучше всего, а доза там микроскопическая, навредить не сможет ни при каком раскладе. У нас и на посту есть это волшебное средство, – Марьяна улыбнулась.

– Тебе, наверное, тяжело здесь, – сказал Сотник сочувственно.

– Нормально, – Марьяна пожала плечами.

– А ты сюда по распределению или по зову сердца? – спросил Морган.

Она не спешила с ответом, сняла халат, аккуратно повесила на вешалку.

– Я здесь по стечению обстоятельств, – сказала Марьяна наконец. – Ну что? Пойдем, выпьем еще по чашечке кофе? До рассвета осталось совсем ничего. Я думаю, ложиться спать уже и смысла никакого нет.

* * *

Какой бы ни была гостеприимной хозяйкой Марьяна, какой бы вкусный ни варила кофе, но выперла она их с Морганом с первыми петухами, выдала на дорожку по конфете, сунула в руки еще не до конца высохшую одежду и пожелала счастливого пути. Хорошо хоть номер своего телефона дала, да и то лишь потому, что непременно хотела поучаствовать в их эксперименте с подводной видеокамерой.

Утопающий в рассветном тумане сад они прошли быстро, не останавливаясь, не оглядываясь по сторонам. Подходить к колодцу в этом сером, похожем на вату мареве не хотелось ни одному, ни другому. На выходе из сада им повезло – успели на самый первый рейс. На сей раз старый «ЛАЗ» был забит спешащими на работу сельчанами так, что яблоку было негде упасть.

Левый берег еще спал. Здесь жизнь текла совершенно по другим законам, похоже, с петухами тут вставала только прислуга. Двери им открыла Валентина, приветливо улыбнулась, никак не прокомментировала их помятый внешний вид.

– А Влас Палыч только что уехал в город, – сказала она отчего-то шепотом. – Просил передать вам, чтобы не стеснялись, чувствовали себя свободно. Обещал вернуться к обеду и все с вами обсудить.

Это, несомненно, была хорошая новость. Разговаривать с Яриго о делах после такой беспокойной ночи у них не было ни сил, ни желания. Они даже от предложенного Валентиной завтрака отказались, сразу завалились спать.

Сотнику снилась рыба. Большая, замшелая, с умными, почти человеческими глазами. Рыба благодарила его за спасение и предлагала исполнить любое его желание, а он смущался и обещал подумать. А потом в сон, такой приятный и радужный, ворвался крик Моргана. Морган орал во сне так, словно за ним гналось сто чертей. Несмотря на царящую в комнате прохладу, на лице его выступила испарина, а подушка насквозь пропиталась потом.

– Эй! – сам еще не до конца проснувшись, Сотник потряс друга за плечо. – Рота, подъем! Отставить вопли!

Морган рывком сел, грубо, со злостью оттолкнул его руку, словно он был одним из тех монстров, что терзали его во сне. Какое-то время он просто сидел, зажмурившись, а потом открыл наконец глаза, обвел комнату недоуменным взглядом.

– Снова кошмар? – спросил Сотник. – Что на сей раз?

– Все то же самое. – Краем простыни Морган вытер мокрое лицо, глянул на пропитавшуюся кровью повязку.

– Поделишься с товарищем? Знаешь, моя бабка умела сны разгадывать…

– Там нечего разгадывать. Мне снился колодец.

– Вчерашний? Ну, немудрено после такого-то. Твой сон – это последствие полученной ночью психотравмы. Мне тоже, знаешь ли, снилась рыба – рыба моей мечты. Давай, раз уж все равно проснулись, приведем себя в порядок и перекусим, а то из-за всех этих приключений у меня разыгрался зверский аппетит.

К тому моменту, когда они, бодрые, свежевыбритые, вошли в кухню, за столом с чашкой кофе уже сидел литератор Борейша, а Валентина привычно хлопотала у плиты.

– А вы, как я погляжу, те еще непоседы! – сказал Борейша вместо приветствия. – Видел, вернулись домой только под утро.

– Да и вы, Вениамин Петрович, не сидите на одном месте, – усмехнулся Морган, присаживаясь к столу.

– Ваша правда! – Борейша расплылся в добродушной ухмылке. – Прижучили старика. Каюсь, грешен! Страдаю чревоугодием, но при этом совсем не умею готовить, потому злостно злоупотребляю гостеприимством Власа Палыча и кулинарным гением Валюши.

Сотник с вожделением посмотрел на шкворчащий на сковороде бекон, уселся рядом с Борейшей. Если этот балабол и пишет так же витиевато, как изъясняется, то страшно даже представить, какие у него книги!

– А где господин Хлебников? – спросил Морган.

– Яков Семенович уже отбыл по делам, – сообщила Валентина. – Даже завтракать не стал, – в ее голосе послышалась обида.

– Да куда ж ему еще завтракать после вчерашнего возлияния! – усмехнулся Борейша.

– Так я бы ему рассольчику… У меня рассольчик есть – мертвого поднимет.

– А вот будем теперь знать про ваше чудесное средство! – Борейша подмигнул заскучавшему в ожидании бекона Сотнику. – Мало ли, вдруг и нам пригодится.

– Кстати, – он выглянул в окно, – не один я злоупотребляю гостеприимством сего славного дома. Вот и Дмитрий Олегович тут как тут! Сейчас, Валечка, начнет требовать ваших чудесных пирожков с капустой.

– Так вот они – еще тепленькие! – Валентина поставила на стол блюдо с аппетитно пахнущими пирожками. – Угощайтесь и вы, Вениамин Петрович!