Хозяйка магической академии

Яра оказалась очень сильной девушкой с огромным потенциалом к магии. К ней в квартиру забралась горгана в поисках того, чем можно поживиться, не-магической энергией. Вот уж кому не повезло так не повезло. Ярослава, сама того не зная, уничтожила её, отправив её магию в Никиту, который приехал следом за ней в университет. Неприятный тип, если честно.

И, по иронии, Ярослава стала той самой подопечной Вяцлава. В которую он неожиданно для себя влюбился.

Жизнь порою бывает очень жестокой штукой.

Неожиданно для себя, Ярославе я мгновенно поверила. Она не казалась подставной, как та же Мира, или чересчур загадочной, как Конкордия. Несомненно, рыжая была умна не по годам, но её поведение оттого и периодически настораживало.

С Ярославой мы были наравне. Настолько, насколько это возможно, когда я – будущий ректор университета, а она – волшебница с сильнейшим потенциалом. Это был удивительный тандем, который казался настоящей судьбой.

Через несколько дней я начала понимать, что соседка влюблена в Вяцлава. Никита, называющий себя Некитом, старательно увивался за ней, но ему невозможно было тягаться с её наставником. Я видела эти взаимные чувства.

Я была рада, что бесчувственный Вяцлав наконец-то начал понимать, что такое любовь. И, похоже, взаимность Яры рушила его чётко спланированный план.

Я ненавидела дурацкую традицию. Пыталась вновь отменить её, но Альцина была непреклонна.

– Это твоё наследие, Лина. Ты не можешь просто так взять и всё разрушить. Ты не можешь просто отказаться от этого, – повторяла она как попугай, заучивший несколько слов.

– Вы хоть знаете, почему это правило было введено так давно? – один раз я даже попыталась спорить. Один раз я даже попыталась поставить её на место.

И я, в отличие от неё, знала точный ответ. Я знала, почему это правило существовало. И могла утереть ей нос, но она была непреклонна. Её не интересовало мнение «девятнадцатилетней пигалицы», коей она меня считала.

– Если его ввели, значит, там был чёткий расчёт. Значит, так было нужно, – фыркнула она. – Я не собираюсь рушить те традиции, которые работают.

– Вы чересчур ригоричны, – пробурчала я.

На самом деле мне очень хотелось просто плюнуть ей в лицо. Еле сдержалась. Понимала, что не исключат, но в порядке исключения назначат какое-нибудь наказание. Чтобы знала своё место.

Мой секрет был под угрозой. Я как никогда хотела сбросить маску простой студентки и избавиться от всей этой глупости. К тому же Ярослава, наслушавшись преподавателей, начала искать наследника Добровольских. Периодически она бывала в библиотеке, поглощая всю информацию о моём роде.

Стоически делала вид, что ничего не замечала. Старалась сохранять лицо, каждый раз, когда она говорила о Добровольских.

– Брось, разве тебе не интересно? Наследник может учиться среди твоего курса, моего курса или и вовсе быть третьекурсником! – восторженно говорила она. – По возрасту совпадает. Ему сейчас примерно восемнадцать-двадцать лет.

– Или его может не существовать, – бурчала я в ответ. – Ты же знаешь все эти байки, – пожимала я плечами.

– Глупости! Давно ты перестала верить в легенды?

– В легенды – никогда. А вот в сказки даже не начинала, – потрясла очередной фэнтезийной книгой. – Скукота, – отложила я её. В этот раз даже не соврала: действительно было невыносимо скучно.

Ярослава насупилась, зло глядя на меня.

– Ну послушай. Наследника могли просто не найти. Или он учится не в МУТОВе. Или ты уже себя возомнила наследницей? – попыталась я увести её от темы.

– Глупости! – передразнила меня она. – Мои родители точно настоящие. Родные. Я очень похожа на отца и на мать, – не стала с ней спорить, что магия была способна изменить внешность человека. – К тому же, мне кажется, что это парень.

– Ну, слава богу, что ты меня ею не считаешь, – фыркнула я, отмахнувшись.

Ненавидела устои патриархального не магического строя, в котором выросла как я, так и Ярослава. Меня эти слова, конечно же, задели. Но разубеждать её я не стала. В конце концов, так мой секрет был в слабой, но защите.

Вот только чувства Ярослава и Вяцлава крепли с каждым днём, и меня раздражало то, как они оба это отрицали.

А их эмоциональный нагруз только увеличивался. И это, естественно, очень било по их магии. И я подумывала что-то с этим делать.

Я не могла наблюдать за тем, как страдали мои друзья.

Ярослава настойчиво игнорировала свои чувства к Вяцлаву после их очередной ссоры. В конце концов, она поддалась своим «чувствам» к Некиту, и нелепая парочка даже начала встречаться. Каждый раз, когда они были рядом, я старательно отключала эмпатию, потому что от обилия вранья меня чрезмерно тошнило.

От них фонило всякой дрянью.

Не поймите меня неправильно, Никита был неплохим парнем. Вот только я не была уверена, что его чувства были настоящими. Нет, несомненно, он верил в чистоту своих эмоций и помыслов, но я подозревала, что из-за того, как он стал волшебником, у него образовалась связь с создательницей.

Эмоциональная. Его буквально магнитом тянуло к ней. Но было ли это по-настоящему? Я сомневалась.

Конечно, Альцина проверяла его, но с каждым днём моё доверие к ней уменьшалось в геометрической прогрессии. Я ненавидела её, её стиль преподавания, её запреты. И, если бы не Вяцлав, который относился к ней лучше, чем к родной матери, я бы и вовсе перешла в атаку.

– Зачем ты пытаешься дать мне надежду? Ты же видела линии вероятности, – спорил со мной он. Ему так хотелось верить, что Ярослава влюблена в Никиту!

Какой идиотизм!

– Хероятности, – передразнила его я, впервые так некрасиво исказив слово. – Я верю точным наукам. Эмпатии, например. Верю интуиции. Наконец, верю глазам. Всё, что у Никиты и Ярославы – липовое. Слава…

– Не называй меня так, – рыкнул мой друг, подняв на меня свой взгляд. И я видела ярость в его взгляде, перемешанную с надеждой.

Специально так назвала, зная, что его это хоть немного растормошит.

– У Никиты явно ничего, кроме связи с создателем, нет… – начала я, но Вяцлав вновь меня перебил:

– Альцина проверила. Ей незачем врать, – усмехнулась, услышав эти слова. У меня была куча предположений, зачем она врала, но я не стала озвучивать их вслух.

Для начала мне пришлось бы своему другу рассказать, кто я на самом деле, чего я сделать просто не могла.

– А Ярослава с ним только потому, что ты, её наставник, отшил. Ваши чувства взаимны, но вы идиоты, – продолжала ворчать я, совершенно не смутившись бестактному поведению старшекурсника.