Хозяйка Ольбранского замка

Раздобрев после сытного завтрака, Харитон с энтузиазмом взялся посвящать меня в хозяйственные дела. Большей частью это были скучные цифры, сколько и чего высадили по весне, и в каком количестве с какого подворья ожидалось по осени дохода. Проблем хватало, начиная с пришедшего в негодность инвентаря до неурожая в прошлом году и резко упавшего спроса на продукцию из-за оттока рабочих с фабрики и завода. А на носу жатва, уборка свеклы и других овощных культур, понадобятся средства для найма батраков. Еще магам заплатить, чтобы заклинания сохранности на амбарах обновили.

– Вот что, Харитон Трофимович, составь, пожалуйста, список необходимого. В ближайшее время поедем в город и закупим необходимое, – пообещала старику, отчего тот расцвел довольной улыбкой.

– Еще бы скотину не помещало приобрести: поросят молочных, хотя бы пару коров, лошадей для пахоты. И потом, ежели жилье ремонтировать, то инструмент понадобится, строительные материалы. За зиму без хозяйского пригляда обветшали избы. Куда прикажете приезжих селить?

– Пишите, Харитон Трофимович, все пишите, – со вздохом подтвердила я готовность оплатить необходимые расходы. – И еще, просьба к вам. Не подскажете, где найти толкового управляющего? Чтоб разбирался в подобных вопросах и совет правильный мог дать, но при этом не воровал и радел за общее дело?

– Так ведь, где такого взять? Толковых помощников днем с огнем не сыщешь, – старик деланно почесал затылок, взлохматив скудную седую растительность. – Разве что… не сочтите за кумовство, Ваша светлость, но я бы племянника своего присоветовал. Мирон, правда, в город подался на заработки, но вернется, если я его позову. Все ж на земле вырос, счету и письму обучен – сообразительный парень. Житейской мудрости, правда, не хватает, но то – дело наживное, появится со временем. А я, чем могу, подсоблю на первых порах.

– Ммм, почему нет? Я бы встретилась с Мироном, прежде чем на работу нанимать, побеседовала. Это можно устроить?

Старик задумался, и я, кажется, догадывалась, о чем. Если племянник в городе работает, то сначала ему весточку нужно отправить. Пока он ее получит, пока выходной возьмет. Просто так, среди недели, человек вряд ли с места сорвется. Да и оказия требуется, чтобы до Роднино побыстрее добраться. Дилижанс только до поворота с трактом везет, а дальше пешком. И потом, если парень вдруг не подойдет, ему возвращаться придется.

– Харитон Трофимович, давайте следующим образом поступим, – подстегнула мыслительный процесс старикана. – Нам в ближайшие пару дней в город ехать, чтобы закупить инвентарь, скотину, строительные материалы и прочее по списку, что вы составите. Думаю, поездку лучше к выходным подгадать, чтобы на ярмарку попасть. За это время вы подготовитесь и подумаете, кого с собой лучше взять, чтобы за товаром присмотреть и на место благополучно доставить. А в Воронеже, пока мы закупками будем заниматься, вы с племянником свяжетесь и устроите нам встречу.

– Так, это – отличное предложение! – обрадовался Харитон. – Благодарствую, хозяюшка! – привстал над лавкой и поклонился. – С моей стороны задержек не предвидится. Список составлю и людей надежных в поездку подберу. Мало в Роднино крестьян осталось, но есть еще, на кого положиться.

На этом мы со старостой попрощались, а я велела Матвею запрячь лошадь, чтобы доехать на повозке до завода и фабрики. По большому счету, тут и пешком не так далеко, но я опасалась перегружать ногу и предпочла перестраховаться.

Картина на заводе и фабрике, что примыкала к цеховым корпусам трехэтажной пристройкой, вырисовывалась удручающая. Прежде рабочие тут круглосуточно работали, как пояснил начальник смены Сафонов Тарас Аркадьевич. А после того, как в замке пожар случился и начальство сбежать изволило, выработка сахара зачахла. Рабочие разъехались, мастеров на другие предприятия переманили, сырье на складах закончилось. Большая часть поставок была сорвана, посыпались претензии от заказчиков, которые грозили неподъемными судебными исками. Даже если мы запустим завод на полную мощность, первое время прибыли не увидим. Придется покрывать убытки и восстанавливать репутацию.

– А что станки, оборудование? – поинтересовалась немаловажной составляющей производства.

– Что им сделается? – Тарас Аркадьевич пожал плечами. – Произвести профилактику поточных линий и движителей, завести сырье и можно работать.

– А что для этого потребуется? – я приуныла, понимая, что за этими словами кроются нехилые расходы. – Вы сумеете составить перечень необходимого?

– Грамотный руководитель! – первым делом назвал Сафонов и тут же добавил, предвосхищая мой вопрос. – Вы уж простите, но я никак не потяну эту должность. Тут связи требуются в высших кругах, опыт и умение управлять людьми. А я человек маленький. Остался здесь потому, что деваться некуда. Я самоучка, из самых низов выбился, гимназий не заканчивал. Меня старшим-то над бригадой поставили потому, что дольше прочих на одном месте проработал. Но, случись какая беда с паровой машиной или другими механизмами, так я беспомощный окажусь, словно ребенок. В бригаде у меня сплошь бывшие крестьяне – неграмотные, читать и писать не умеющие. Оно нам зачем, ежели указ сверху есть, сколько сырья отмерить и в перерабатывающую емкость заложить? Тут ведь большинство таких, как я, работало. Все на мастерах и их авторитете держалось.

– Вы большой молодец, Тарас Аркадьевич! – похвалила рабочего, вымученно улыбнувшись. – Я ценю вашу преданность делу. Не подскажите, а Шехнин Максим Яковлевич где теперь живет?

– Так, неподалеку, аккурат за речкой, – подсказал мужчина и махнул рукой, указывая направление. – В Копытовке, его дом третий с околицы. Мастера к себе барон Копытов переманил, явно намереваясь завод к рукам прибрать. Но супротив императорской власти пойти не отважился, раз уж предприятия под арест подпали. Так что мается Максим Яковлевич от безделья… – Мужчина огляделся настороженно и добавил шепотом: – Говорят, к горькой пристрастился. Коли власть к прежним хозяевам вернется, предательство, пусть и вынужденное, ему не простят. Это нам понятно, что поступился совестью Шехнин токмо из желания семью прокормить, а другим поступок подлым покажется. Слухи быстро по округе разлетаются. Кто его теперь на службу возьмет? А с новым барином жизнь у мастера с самого начала не заладилась. Барон – своенравный и дерзкий хозяин, так и норовит свое слово поперек чужого сказать. Но, ежели слово это неверное, где правду искать? Максим Яковлевич получил пару оплеух, тут же в околоток угодил. Потом в долги влез, растерял веру в себя. Теперь семья с хлеба на воду перебивается, а сам мастер на побегушках у баронского управляющего обретается.

– Говоришь, третий дом с края? – поманив за собой Сафронова, вышла на крылечко и всмотрелась в очертания деревни на другом берегу реки. – А сложно ли на ту сторону переправиться?

– Чего там сложного-то? На лодке минут за двадцать доплыть можно, – ответил мужчина. – Вон, у причала как раз Аким с сетью возится. За пару медяков он с ветерком на другой берег и обратно доставит.

– Вот как? Тогда – решено, отправляемся немедленно. Тарас Аркадьевич, будьте так добры договориться с хозяином лодки о переправе.

Я с опаской ступила на борт хлипкой лодки, которая раскачивалась от малейшего движения и грозила опрокинуть пассажиров в воду. К счастью, обошлось без купаний. Рыбак Аким доставил нас на другой берег и согласился подождать, чтобы переправить обратно. Не без помощи Матвея я взобралась по узкой тропе на крутой берег и направилась к нужному дому.

Крестьянские подворья мало чем отличались от тех, какие я видела в Роднино. Те же деревянные избы с резными наличниками на окнах и соломенными крышами, либо мазанками из глины. Третий с края дом выглядел неухоженным. Забор покосился и подгнил за зиму, палисадник зарос бурьяном. Окна без стекол зияли темными провалами, будто бы жилье заброшено. И только тонкая струйка дыма, тянущаяся к небу из печной трубы, говорила, что внутри кто-то живет. Толкнув калитку, висящую на одной петле, зашла во двор. Из будки лениво гавкнула собака, но мы уже преодолели короткое расстояние до крыльца и зашли внутрь. Сени встретили сыростью и запахом гнилой соломы. Матвей постучался в двери горницы и громко позвал: