Храм жизни

— Приветствую тебя, брат. — Сказал человек. — Твой бой на арене был великолепен. Квинт Менелий на Фламинике рвет остатки волос на голове, жалея, что упустил такого бойца. Моё имя Август Котта. Слышал ли ты обо мне?

— Да лучше б никогда и не слышал! Ты мой брат? Да ты уничтожил целый город!

— Там не было людей, только куклы! — С достоинством ответил патриций. — Этот мир населен куклами, Абсолют! Тысячей больше, тысячей меньше… Создатели наштампуют новых за пару дней. Или ты жалеешь сатиров и нимф? Да это ещё хуже, обычные биороботы! Пустое!

— Прости. Я не могу тебе позволить творить то, что ты делаешь.

— А я не могу остановиться. — Кривая улыбка, то ли на лице, то ли в мыслях.

И в этот момент я ударил.

Сердце пламени вытянуло всю энергию окружающего мира, обрушивая её на человека.

Разные частоты, помехи, гармоники.

Тот миг, когда в бой вступил Миро, я пропустил.

Мы стояли друг напротив друга, а вокруг нас бушевала энергия. Сплеталась, расплеталась, соединялась вновь, похожая на штормовые волны.

Удар, парирование, удар. Колебания энергии, выкачиваемой с изнанки мира. Распадающиеся в прах деревья, люди и животные, сходящие с ума. Волны тьмы и света.

Так же не сразу я понял, что этот бой мне не выиграть. Владыка существовал на свете много дольше, чем я, умел и знал больше, набрал больше артефактов. Он увереннее обращался с Универсальным эффектором, Сердце пламени прокачивало больше энергии, Конструктор быстрее анализировал атаки, выстраивал защиту и давал ответ.

Чистейший белый свет возник в мире, придя с изнанки, камень под ногами патриция вскипел, испаряясь. Удар Артемиды был страшен.

«Это не поможет, сучка. Сначала разберусь с ним, потом с тобой».

Ещё один удар, и ещё, и ещё.

И в какой-то момент мы оказались рядом с ней.

Волны. Песок. Силуэт женщины на фоне заката. Не сказанные слова, которые и не нужны были в тот момент. Люди, несмотря ни на что, цепляющиеся за то человеческое, что в них оставалось.

Приязнь. Симпатия. Уважение. Доверие.

Миг счастья, который мы разделили на двоих.

Мы ударили вместе. Она дала энергию, я выстроил её в атакующую гармонику. Или наоборот? Я не понимал того, что делаю, она направляла мою энергию, а я бил, бил по человеку, который…

Который перестал быть человеком очень давно.

Черная пыль взметнулась над развалинами храма.

Все, что осталось от Владыки.

В пыли медленно распадались биомехи. Сердце пламени, Универсальный эффектор, Конструктор. Дольше всех продержалась основа, тело Индивидуального помощника.

И вот исчезло и оно.

— Мирослав. — Юлия Марция стояла рядом со мной, такая же прекрасная, как и всегда. — Мы победили.

— Мы победили. — Эхом отозвался я.

— Я остановлю машину и прогоню людей. Подождешь меня?

— Конечно.

Она исчезла.

С холмов раздался грохот, взметнулось рыжее облако пламени. Тяжелый разведчик «Бреда» лежал на боку, охваченный огнём. Башенка накренилась, с неё спускались люди.

Подоспели жрецы, наставили посохи. Спасшийся экипаж покорно поднял руки.

Часть жрецов спешила в город. Пожары гасли, дым становился все жиже.

А я стоял на краю разрушенного храма, рядом с пылающим огнём. И смотрел на нарисованную на уцелевшей стене картину.

Мужчина и женщина у моря, на фоне заката. Вдвоем, и целый мир не важен. Потому что у них есть свой миг счастья.

Сверху спикировала тень, рядом приземлилась Кира.

Ну да, у неё же были крылья.

— Ты как?

— Все хорошо. — Улыбнулся я.

— Точно? Снежана приказала лететь за тобой. Машина ждёт. Что тут случилось?

— Все уже кончилось. — Тихо ответил я.

Да, все и в самом деле кончилось. Теплое море, мягкий песок, закат солнца. Счастье? Возможно. Не удовлетворение от хорошо сделанного дела, смешанное с усталостью, а маленький миг счастья, там, на берегу теплого моря.

Будет ещё много всего, но никогда уже не будет такого.

«Вот только не надо!» Проворчал Миро. «Давай не грустить о том, что было, а радоваться тому, что это все же было?»

«Мудрая мысль».

«Да мы и сами не дураки. Предлагаю убраться отсюда подальше».

До машины мы с Кирой дошли пешком.

«Раскату» досталось прилично.

Правый борт испятнан осколками, два оружейных модуля выбиты, торчат обломки. Над задними колесами зияют округлые дыры попаданий снарядов. Броня неторопливо затягивается, биореактор регенерирует повреждения.

— Доедем? — Спросил я Киру.

— Да. Ходовая не пострадала. Груз тоже цел. Внутри две каюты в хлам, но это ерунда, разберемся.

Дарина и Добромир наскоро отрезали сваркой болтающиеся куски. Рогнеда ходила вдоль корпуса, поглаживая броню, осматривала повреждения. Вера и Яромир стояли на крыше, с винтовками в руках.

— Мирослав, где ты был? — Ко мне подскочила Снежана. — Мы с вечера не могли тебя найти! Ты же сам говорил нам, никогда не отключать рацию!

— Так получилось. — Ответил я, и сразу же спросил, чтобы перевести тему. — Вы как?

— Три разведчика Фламиники. — Отмахнулась Снежана. — Попытались прижать нас к морю. Размолотили их в пыль, и поехали дальше! Наша техника лучше!

— Все целы?

— Да. А ты?

— Я тоже.

— Кто там был, Мирослав? — Тихонько спросила Снежана, подходя ко мне ближе.

— Индик класса Владыка. Патриций Фламиники.

— Я слышала, что среди них есть такие… — Снежана задумалась. — Убраться бы отсюда подальше. Патриции не любят, когда убивают одного из них, а сил у них достаточно, чтобы отомстить.

«Снегурочка дело говорит!» Ожил Миро.

— Мне надо попрощаться.

— Что? С кем?

— С ней.

— Привет! — Поздоровалась Юлия, опускаясь на землю с высоты.

— Привет. — Хмуро сказала Снежана.

Мы собрались вокруг неё, не зная, что сказать. А она просто смотрела на нас всех, с легкой улыбкой на губах.

— Я попрощаться. — Голос Юлии Марции звучал спокойно, с легкой грустью. — И сказать спасибо. За все.

— Мы не сделали ничего такого, что… — Начала было говорить Снежана.