Хранитель слёз

Крупный подросток совсем озверел от такой дерзости. Резким движением он сбросил с себя мальчишку на землю и с матерным рёвом схватил лежащую рядом недлинную, но крепкую палку. Он хотел просто припугнуть поднимающегося мальчишку, чтобы тот бросился удирать, но не сдержался -- и нанёс удар прямо по его голове.

Всё умолкло. Ни голосов, ни пения птиц, ни даже ветерка.

– -- Ты чё творишь?..
– - послышался голос среди ребят.
– - Зачем малого ударил?

Мальчик лежал на земле. Не шевелился.

– - А... А чё теперь делать-то?..
– - отозвался ещё кто-то из них.
– - Ой, бля...

Крупный -- красный и со стекающими каплями пота по лицу -- приблизился к обмершему мальчику.

– - Эй, пацан?! Пацан! Вставай!
– - Ткнул ему в рёбра палкой.
– - Вставай, говорю!

Затем нагнулся и стал его приподнимать. Но былая крепость тела мальчика улетучилась. Только теперь Крупный заметил, как из головы малолетки хлещет кровь, уже обильно вымазав землю.

– - Ой делов ты натворил!
– - испуганно пробормотал кто-то из подростков.
– - Это уже серьёзно... Нужно сматываться... Бежим! Сейчас же!

И вдруг, сталкиваясь друг с другом, все кинулись врассыпную.

Кроме девочки.

Она бросилась к мальчику и села перед ним на колени.

– - Зачем же ты, а?.. Нужно было просто уйти. Ну зачем ты вступился за меня? Я ведь сама виновата!
– - сказала она ему, кажется, немного возвращающемуся в сознание.

– - Сама виновата?..
– - медленно прошептал мальчик, щурясь от редких вечерних лучей солнца, просачивающихся сквозь заросли сосновых веток.

– - Сама!

– - Как ты можешь быть перед ними в чём-то виновата?.. Ты хорошая. Ты девочка. Ты не виновата ни в чём. Зачем ты плачешь?.. Не нужно слёз. Я умру, но мне не страшно. Я храбрый. Не нужно слёз, ладно?

– - Я тебе щас умру, блин!
– - Девочка схватила его за футболку и сильно встряхнула.
– - Умирать он собрался, храбрец!

А у самой из глаз текли слёзы. Мальчик неотрывно с полуприкрытыми веками глядел на эти слёзы. Это было самое прекрасное, что он когда-либо видел. Девичьи слёзы. Что-то в них было. Что-то тонкое и глубокое. За ними таилось что-то гораздо большее, чем просто слёзы. Что-то невероятно живое и утопическое. Что-то высокое и невыразимо красивое...

– - Ты добрая, -- тихо произнёс мальчик.
– - А добрые люди не должны плакать.

– - Да что ты всё заладил!
– - воскликнула девочка. Хотя слова эти вызвали у неё просто невероятную россыпь тёплых чувств -- благодарность, успокоение, любовь... Но чтобы не показать, насколько она растрогана происходящим, девочка напустила на себя сердитость.

– - Эй, у тебя тут что-то отвалилось.
– - Она протянула мальчишке цепочку с крестиком.
– - На, возьми её. Эй... Мальчик, ты слышишь меня?

Но рука мальчишки не потянулась. Мальчишка потерял сознание.

– - Плохо дело!
– - Девочка вскочила и бегло огляделась по сторонам. Никого. Все смылись.

Она убрала цепочку в карман джинсов, чтобы не потерять. Затем взяла истекающего кровью мальчишку за подмышки и втащила его себе на спину. Хотя он и был лет на пять её младше, девочка тут же согнулась под надавившей тяжестью.

– - Ой-ё...

Шатаясь, она сделала шаг. Вроде удалось. И медленно-медленно двинулась к главному корпусу. Туда, где уже шёл концерт, которому через десять минут суждено было прерваться...

С тех пор мальчик в лагере больше не появлялся. А всю злополучную кучку ребят, включая затесавшуюся между ними девочку из младшего отряда, исключили в тот же день. Мама пострадавшего мальчика, как это ни странно, оказалась родной сестрой матери той самой девочки, которая тащила его на себе в корпус. Узнав о том, что произошло с сыном, женщина объявила младшей сестре, что во всём случившемся виновата её дочь.

Мама девочки не рассказала дочери, кем был тот мальчик, вступившийся за неё. Родители мальчика тоже решили его ни во что не посвящать. Дети даже и не знали, что являются друг другу двоюродными братом и сестрой. Когда отец достал путёвку своему сыну в лагерь, ему как директору школы вручили ещё одну. Её-то его жена и отправила по почте своей сестре, у которой была дочь -- вдруг тоже захочет отдохнуть. Сёстры эти и так всю жизнь общались слабо, а после этого случая и вовсе перестали это делать.

Порой в жизни происходят настолько каверзные события, что можно смело вписывать их в раздел "Быть того не может!" -- и снизу ставить на них печать "Всё-таки -- может!".

А мальчик, будучи жизнерадостным, весёлым и энергичным, после того случая в лагере стал постепенно закрываться в себе. В школе от сверстников отделялся, всю энергию направлял на чтение книг и, взрослея, делал какие-то свои выводы об этом мире. С годами сильно изменялась и его внешность: с каждым разом становилось всё сложнее найти сходство со старыми детскими фотографиями.

О своём потерянном крестике мальчик вспомнил, когда лежал в больнице с разбитой головой. Но из-за потери особо не горевал. Потому что, окажись этот крестик у него вновь, он бы его уже вряд ли надел...

В тот обычный летний день кто-то потерял Бога, а кто-то нашёл своего ангела-хранителя. И пусть временно, но именно так и было. Да и не всё ли временно в нашей жизни? И не каждому ли по этому времени отводится что-то своё?

Пожалуй, именно так. У каждого свой путь. И пусть нередко он бывает омыт слезами.

ЭПИЛОГ

– -------------

28908000 вдохов спустя

– - Алло? Никита?

– - Да. С кем я говорю?

– - Ты, наверное, уже и забыл меня... Это Михаил. Нотариус.

– - Нет... не забыл. Здравствуй, Михаил.

– - Как же тяжело тебя было найти. Ты бы знал, чего мне стоило отыскать твой номер телефона. И как тебя только занесло в Уфу?

– - Так получилось... Извини, что не оставил никаких координат и ни разу не позвонил.

– - Да ладно, чего уж там...

– - Что-то случилось?

– - Случилось. Неплохо бы тебе приехать. Срочно.

* * *

Не сказать, что нотариус за эти годы сильно изменился. Он стоял в той же зимней куртке бледно-зелёного цвета и улыбался идущему навстречу с сумкой Никите. Они поздоровались и подошли к тому же белому "Фольксвагену".