Хранители мечей

— Ну, и как конкретно это делается? — полюбопытствовал Адельвурт.

— Можешь посмотреть в Интернете, — Розовский открыл ноутбук. — Конечно, я и сам могу рассказать тебе во всех подробностях. Но здесь зато наглядно – с иллюстрациями и даже с видео.

Открыв сайт какой-то клиники, он повернул ноутбук к Адельвурту. Тот прочёл название клиники.

— Но это ведь не твоя... — резюмировал он несколько удивлённо.

— Конечно, не моя. Возможно, ты не обратил внимания на девиз нашей клиники, висящий при входе. Там написано: «Мы не уродуем людей». И это не только отражения статистики по отсутствию у нас неудачных случаев, но также и отказ всем дурам, желающим «приукрасить» себя подобным образом. Мы занимаемся тем, что устраняем последствия трагических происшествий и природные дефекты. А армию губастых куриц пускай клепают другие. Я, видишь ли, за красоту, а не за моду и, поскольку клиника – мой не единственный бизнес, могу себе позволить иметь принципы.

— «Современные каноны красоты требуют, чтобы у девушки были пухлые губы», — прочёл Адельвурт первую фразу статьи. — Потрясающе! Кто вообще такие эти каноны, чтобы чего-то требовать?! — презрительно возмутился он. Но читать, тем не менее, продолжил.

Розовский закурил, дабы воздержаться от комментариев и не мешать альтеранцу вникать.

— Всё, меня сейчас стошнит! — воскликнул Адельвурт минут через пять.

— От описания процедур? — признаться, Розовский полагал, что у мага, немало повидавшего за свою жизнь, нервы покрепче.

— Нет, от их результатов. Ну вот как,какможно по собственной воле сотворить с собой такое?! — он повернул ноутбук к Розовскому, демонстрируя иллюстрации из статьи. — Честно скажу, мне бы поцеловать эти подушки в голову не пришло. Губы девушки должны быть всё-таки как-то соразмерны твоим... а не поглощать их. С тем же успехом можно облизывать парочку слив – только я, извините, не фруктофил.

— Да, ощущения, прямо так скажем, не слишком приятные, — подтвердил Розовский. — Насчёт несоразмерности это ты очень верно подметил – реально как-то теряешься на фоне данного гигантизма. А ещё, конечно, коробит от самого факта, что целуешь какую-то химию.

— Пробовал? И что ж тебя сподвигло?!

— Чистое любопытство, — улыбнулся Розовский.

— Нет, меня бы любовь к экспериментам так далеко не завела, — саркастически заявил Адельвурт. Он перешёл к следующей фотографии: — Ну а эта! Была вполне нормальной себе девочкой. А стала... — Адельвурт задумался, подбирая определение.

— ...Гламурным нечто, — подсказал Розовский. — И губы не единственный её ужас. Здесь безнадежность пустоты просто сверкает и переливается – за километр видать. — Он что-то написал в поисковике и показал Адельвурту следующее фото: — А как тебе такое?

— Всё, Андрей, хватит! — взмолился альтеранец. — Мой организм реально на грани.

Однако Розовский был беспощаден и всё-таки продемонстрировал ему ещё одну фотографию. Адельвурт лишь изобразил рвотный рефлекс, не видя смысла выражать своё мнение словами.

— Она решила гарантированно избавить себя от посягательств со стороны противоположного пола?! — вопросил он. — Вряд ли на Земле найдётся мужчина, который мог бы рискнуть поцеловатьэто.

Розовский опять засмеялся:

— Между прочим,этоещё не предел «совершенства». А что касается мужчин... Взращённые модой извращенцы, поверь, найдутся всегда.

— Мда, — только и сумел вымолвить Адельвурт, продолжая с отвращением взирать на непредельное совершенство. — Хорошо, что вы таких операций не делаете – Олинии было бы нелегко среди подобных пациенток. Во всяком случае, она бы наверняка удивлялась, почемуонине носят масок.

— Ты слишком суров. Красавицы с пухлыми губами вполне могли бы обойтись глухими намордниками. А глупость в глазах всё равно никакая маска не скроет.

— Ладно, шли бы они в Тень, где им самое место, — решил Адельвурт. — Пусть бы тамошние бестии попировали. Расскажи лучше, как дела у Олинии? — Кронсталл с Вайлдом сейчас как раз поехали навестить её. Однако Адельвурта интересовало не только самочувствие невестки, но и перспективы лечения.

— Нормально у неё дела, — ответил Розовский. — Лечение идёт по плану. Никаких осложнений не было и, надеюсь, не будет в будущем. Ей предстоят ещё, минимум, две, а то и три операции – точно станет ясно после следующей. Но держится она просто молодцом. Все бы пациенты были такими!

— А что насчёт перспектив-то?

— Насчёт перспектив я вам давно сказал – по окончании лечения маска Олинии больше не понадобится. Единственное, я не могу гарантировать, что хирургам удастся воспроизвести её абсолютное сходство с портретом, который ты нарисовал. Конечно, они приложат все усилия... Но, возможно, её новая внешность всё же будет чуть отличаться.

— Пусть отличается – лишь бы шрамов не осталось. А Кронсталл привыкнет. И сама Олиния, думаю, тоже.

— Да нет, особого привыкания никому не понадобится, — улыбнулся Розовский. — Я же сказал, что внешность можетчутьизмениться, а не что лицо станет вовсе другим.

Снаружи послышались голоса – вернулись с прогулки Ростислав, Алита, Лорена, Рамария и Дайнрис.

— Андрей! — с порога радостно кинулась ему на шею Лорена. Розовский прилетел, когда их уже не было дома.

— Зря ты не пошёл с нами, — сказала Рамария, обращаясь к супругу. — Погода отличная. И природа здесь замечательная.

— Действительно зря не пошёл, — согласился Адельвурт. — Сейчас мой желудок был бы в порядке.

— Что случилось? — опешила Рамария.

— Насмотрелся на земных модных красавиц.

— А, ну мода почти всегда страшное испытание для неподготовленного, — засмеялась она.

— Но не до такой же степени! — Адельвурт продемонстрировал супруге и остальным фотографии.

— Как же всё-таки тошнотворно смотрятся силиконовые губы, — брезгливо заметил Ростислав.

— Силиконовые? — переспросила Рамария.

— Ну да. В губы шприцом закачивают специальное вещество, чтобы увеличить их объём, — пояснила Лорена. — Никогда этого не понимала!

— Я тоже не понимаю, — вставила Дайнрис.

— Да уж тебе-то зачем! — засмеялась Лорена.

— Ну, как сказал Андрей, нет предела совершенству, — саркастически улыбнулся Адельвурт, показывая девушкам последнее фото.

Рамария распахнула глаза в шоке:

— Если у остальных просто какой-то болезненный вид, то тут, по-моему, психическое расстройство налицо.

— Я бы сказал – на губы, — усмехнулся Ростислав. — Хотя лицо, конечно, тоже не обезображено интеллектом. И когда уже научатся закачивать силиконовые мозги? Поскольку собственные у этих «красавиц» отсутствуют как класс – быть может, хоть силиконовые помогут им начать думать.