Хроника чувств
Шрифт:
После того как его задержали в Швейцарии, Манфред Шмидт обратился к старому знакомому своей матери. С помощью этого хорошего друга ему и К. удалось бежать из лагеря для перемещенных лиц в Цюрих. Сразу же после окончания несчастной войны Манфред Шмидт был нанят нефтедобывающей компанией и отправлен в Сидней, в Австралию. Здесь он провел вполне счастливое время вплоть до того, как был переведен в возродившуюся Европу в 1951 году.
В 1951 году Манфред Шмидт занял одну из ведущих позиций в фирме В. `a Quamp AG, которая потерпела крах, как только он покинул Австралию. На банкротство он мог повлиять так же мало, как на приход Гитлера к власти в 1933 году или на начало войны в 1939-м, однако он сумел его предугадать и уволился из компании. Во время работы в В. `a Quamp AG он пользовался симпатией подчиненных и руководства. Его способность быстро приспосабливаться к новым ситуациям отличала
Воспоминание об одном романе
В Сиднее я познакомился с Ф. Я был тогда еще совсем молодым и полным энтузиазма человеком. Благодаря своим связям в фирме она устроила мне небольшой отпуск, и мы провели вместе пару незабываемых дней. Потом она снова улетела в Европу. Из Александрии я получил телеграмму, в которой она спрашивала, что ей делать: во время купания ее укусила муха или что-то на нее похожее, и она интересовалась, ампутировать ли ей ногу, как ей советовали врачи. Она хотела, чтобы я принял решение. Она была в тот момент, как я узнал позднее, уже несколько часов на грани смерти, но ждала моего ответа. Разумеется, я телеграфировал: ампутировать, как советуют врачи. Я еще спросил тогда совета у своего домашнего врача. Прошли годы, и я как-то встретил ее вновь. Еще совершенно молодая женщина, на полгода младше меня. Несмотря на ампутацию, она по-прежнему плавала.
М.Ш. загорает
Он усиленно загорал, а когда лицо доходило до той степени красноты, которая, как показывает опыт, потом превращается в нужный загар, — длительная процедура, от которой страдают глаза, воспаляющиеся, потому что не выдерживают света, — в разных местах его лица появлялись прыщи, которые все сводили на нет. Он сам говорил по этому поводу следующее: человек уязвим до тех пор, пока у него есть цель. Уже Верден и Сталинград были такими случаями, когда у предводителей возникали проблемы, потому что они не могли отойти от первоначального намерения. Например, никогда нельзя заполучить женщину, если поставишь себе это целью.
Манфред Шмидт знакомится со своей будущей подругой Гитой
Из-за просьбы одного друга Манфред Шмидт в июле 1954 года оказался включенным в одну неприятную историю, связанную с шантажом. Гита П., у которой тогда был роман с другом М.Ш., получала письма угрожающего содержания от прежней квартирной хозяйки. Но она не могла решиться расстаться с требуемыми солидными суммами. Кроме того, не было никаких гарантий, что шантажистка не выставит новых требований после того, как ей будет заплачено. М.Ш. разрешил трудную ситуацию без уплаты денег. (Он заставил Гиту пойти в полицию и подать заявление о вымогательстве.) Разумеется, когда в результате все было улажено, он стал героем дня, и женщина одарила его морем симпатии. Правда, у Шмидта из-за этого возникли проблемы с другом. Гита П. вообще принадлежала к тому типу людей, которые создают проблемы. Манфред Шмидт был готов помочь, но не готов становиться дойной коровой. Вскоре проблемы стали ему надоедать. Подруга Гиты взяла машину приятеля и поехала на ней без водительских прав, она попала в аварию. Ей удалось вызвать Гиту, у которой были права и которая успела занять место в слегка поврежденной машине. Во время допроса в полиции ей пришлось признаться, что в момент аварии она не находилась за рулем. В этой безнадежной ситуации она также обратилась за помощью к М.Ш. Однако М.Ш. не очень-то любил такие нуждающиеся в помощи натуры, которые превращают свою потребность в помощи в непрерывное состояние. Даже близость таких несчастных людей приносит вред. Правило: с кем поведешься, от того и наберешься — справедливо в данном случае в том смысле, что по возможности лучше иметь дело с людьми, которым постоянно везет. В отношениях с женщинами это не всегда удается, однако в определенном смысле и инстинкт подсказывает, что наносящего ущерб нельзя любить. Разумеется, Манфред Шмидт не отказал девушке в совете. Но на этом его интерес к ней был исчерпан.
Он завоевывает симпатию официантки
Вы здесь временно или постоянно? Официантка ответила: Пока. Он следил за ее осмысленными движениями, когда она убирала захламленный стол. Пока временно? Нет, постоянно. Но я не знаю, как долго здесь пробуду. Прежняя официантка в этом ресторане вызывала у него антипатию. Не потому, что она не приносила заказанное, а потому, что движения у нее при этом не были осмысленными. Нет ничего великолепнее
осмысленных движений, говорил он. Она принесла ему кофе ровно в тот момент, когда он отправил в рот последний кусок. Она сама не удержалась и рассмеялась своей точности. Когда она смеялась, сбоку от шеи у нее появлялась мягкая линия, впрочем, когда не смеялась — тоже.Он оставил ей чаевые, какие дают обычно по праздникам, и продолжал в том же духе и в следующие недели: немного беседовал с ней, оставлял побольше чаевых. Так М.Ш. постепенно завоевал симпатию официантки.
Как он подкрепляется
Из красного вина, печеночного паштета и хлеба он делал цементную смесь, полностью забивавшую желудок. Тогда он был готов к испытаниям.
Как он наблюдает за кельнером
Кельнер носит на заднице сумку для денег с двумя отделениями. Чуткость, с которой он ощущает каждое движение этой сумки. Пока стоит без дела, перебирает мелочь в сумке. В этом заведении кофе подают только кофейниками.
Манфред Шмидт навещает свою бывшую подругу Л. в ее смертный час
Замечательным ясным солнечным днем, перекусив с утра уже в 7 часов, хотя в это время кафе обычно закрыты, Манфреда Шмидта посетила идея навестить Л. Воздух был еще прохладным. Он пошел к Л., с которой он некоторое время назад провел несколько замечательных дней отдыха в Триденте. Правда, она была довольно серьезно больна. Однако он надеялся, что она не создаст ему слишком больших затруднений.
Л. открыла в подпоясанном шелковом халатике, белом с рисунком (цветы вишни), который она натянула в постели, потому что ее знобило. Симпатичное, слишком маленькое лицо, при котором была голова нормальной для взрослого человека величины. Маленькие руки, тело, ноги — все разного возраста. Как только он вошел, ей позвонили, так что у него было время понаблюдать за ней и запечатлеть ее в памяти.
После телефонного разговора (она снова в постели, складной будильник рядом с подушкой на постели, все аккуратно) он попытался пристроиться к ней в постели, но она не допустила этого. Наверное, он слишком долго не давал о себе знать. Он поднялся с края кровати и включил в соседней комнате радиоприемник «Филипс», принялся черпать ложкой кофе, который она ему там поставила. Немного позднее ему второй раз за этот день пришла в голову мысль, не попробовать ли пристать к ней снова. Но идея улетучилась, потому что она его отвергла. Он еще не допил кофе, а приемник — он бросил на него взгляд — разогрелся и шкала настройки ярко светилась.
Он удобно устроился в квартире. Когда пришел врач, она попросила его выйти в другую комнату. Когда врач ушел, он хотел вытащить ее под холодный душ — старый домашний рецепт против ломоты в теле — но и из этого ничего не вышло. Он слушал радио и сказал ей, чтобы она позвала его, когда ей захочется. Потом он еще раз зашел к ней и спросил, испытывает ли она вообще к нему симпатию, значит ли для нее вообще что-нибудь то, что он рядом. Она стонала, лежа на боку, накрывшись почти с головой, по крайней мере натянув на голову тонкий край одеяла, как засовывают в рот и закусывают платок. Он попытался помассировать ей живот, но она просто оттолкнула его, когда он стал настойчивым. Он высказался неодобрительно о ее отношении и ее холодности.
После обеда ее состояние ухудшилось. У нее начались судороги, но он был слишком оскорблен, чтобы обратить на это внимание. Он просто не подходил к ней. Только после того, как она уже достаточное время продолжала стонать, он еще раз позвонил врачу. Он попробовал отвлечь ее, пытаясь развеселить. Но она была мрачной, и все, что он делал, причиняло ей боль.
Оказалось, что заполучить врача не так-то легко. Поначалу Шмидт из-за множества причиненных ему оскорблений не слишком серьезно к этому отнесся. Он попытался утешить подругу, которой было все хуже, целуя ее; она не понимала его, не знала, чего он хочет, была неловкой, когда он стал целовать ее в губы. Лишь гораздо позднее он увидел, что перед ним умирающая женщина.
Он испугался, при этом ему подумалось, что еще до смерти она должна испытать с ним близость. Он начал что-то делать, но смятенные чувства мешали ему. Он приготовил ей ванну и носил ее по комнате. Она беспрерывно скулила и лежала скрючившись, пока он перестилал постель и проветривал комнату. Он уложил ее в чистую постель, звонил разным врачам, позвонил и в больницу, но они не хотели никого присылать. Она умерла как раз в тот момент, когда он почти справился с этим делом. Если есть телефон и необходимое старание, все получится. Уже через четверть часа появился врач.