Хроника детства маленькой женщины

Я насыпал только что сорванные, влажные от дождя ягоды на ладонь, а Дашутка брала их своими маленькими губками, как птенчик, прямо с моей ладони. И это из ощущений – тоже на всю жизнь.

Правда, если жимолость, а потом и первую клубнику она была готова поглощать в неимоверных количествах, то к супам-борщам относилась как ненавистной обязанности.

Съев в обед несколько ложек супа, Дарья привычно отвернулась от тарелки и закрыла лицо руками. Есть она, видимо, совсем не хотела. Оксана продолжала настаивать. Даша упорно отворачивалась. Когда я, попытавшись спародировать её, закрыл лицо руками. Дарья сурово посмотрела на меня и стукнула кулачком по столу – не вмешивайся, хотя я целиком и полностью был на её стороне. Если ребенок не хочет есть, нужно ли его заставлять? Но молодые родители часто придерживаются невесть кем придуманных правил: питание детей должно происходить в одно и то же, раз и навсегда установленное время.

За несколько дней, проведенных в деревне, Даша в полной мере вкусила особенности новой жизни и, похоже, они пришлись ей по душе. Она легко вписалась в режим крестьянского быта, придумывая свои игры и развлечения. Однажды, несмотря на дождливую погоду, Дарья попросила налить ей два таза воды и поставить их в саду под яблоней. Присев на корточки, она битый час переливала кружкой воду из одного таза в другой, наблюдая за ручейками.

У нас сохранились фотографии, на которых Дарья терпеливо занимается делом, смысла и значения которого так никто из нас и не понял. Её манипуляции с водой мало чем отличались от полива травы из лейки во время дождя. Но, видимо, в них все-таки присутствовал какой-то свой смысл. Не исключено, что в этот момент она проводила свои, только ей понятные эксперименты.

Когда-то подобными, мало кому понятными исследованиями занимались древние мореплаватели, наблюдая за повышением и понижением уровня воды в океане. Не менее странными, возможно, для кого-то может показаться сегодня созерцание специалистами NASA перемещений молекул воды вокруг дневной стороны Луны. Так что недалекое будущее, надеюсь, покажет, какие цели на самом деле ставила перед собой наша «рыбка», проводя эксперименты с тазами. А, может, и нет. Главное, что она получила удовольствие от своих занятий.

Вечером Дарья получила ещё одно удовольствие – в бане. Нам с Наташей удалось усадить юного исследователя окружающей среды в большой таз в парилке, и, постоянно поливая теплой водичкой из маленького ведерка, помыть ее головку с мылом. Прибежавшая с фотоаппаратом Оксана очень удивилась, что дочь ни разу не заплакала, несмотря на попадавшую ей в глаза мыльную пену. А после бани, укутав малышку в большое банное полотенце, я отнес её на руках – распаренную и розовощекую – на второй этаж, прямо к столу, за которым ужинали родители. Спала она в эту ночь как убитая.

На последний день перед отъездом мы приберегли самое любимое угощение для нашей юной гостьи – мороженое. Но Дарье по какой-то причине мороженое в эти дни родители запретили. А она тот человек, который к запретам относится с пониманием и, уж тем более, сама никогда ничего не попросит.

Пока Даша после обеда была увлечена какой-то игрой на первом этаже, мы с сестрой, чтобы не дразнить малышку, поднялись на второй этаж, сели у телевизора и открыли упаковку с мороженым. Глядя на экран телевизора, я не сразу заметил, как за моей спиной незаметно «нарисовалась» Дарья.

Она не просила мороженого. Просто обошла моё кресло, встала передо мной и с выразительным укором посмотрела мне прямо в глаза. Я не выдержал и нарушил табу, дав лизнуть с ложечки кусочек подтаявшего мороженого. Как же ей это понравилось! Она начала ходить кругами вокруг моего кресла, как карась вокруг крючка с червяком, улыбалась, строила глазки, стараясь всячески обратить на себя внимание, и я снова и снова давал ей слизывать с ложки всё новые порции мороженого.

Она умудрилась получить все, чего ей хотелось, ни словом не заявив о своих притязаниях. Это был высший «пилотаж» женского обольщения, продемонстрированный маленькой Дашей.

«Дася – билилина»

Замечено, перемены в ребенке особенно наглядны после долгой разлуки. Все лето Даша провела на даче родителей Оксаны в окружении мамы, бабушки Раи и дедушки Володи, а главное – обзавелась подружками-сверстницами с соседних участков. К тому времени её старшая сестра Юля была уже в Москве, поскольку опять, как и в прошлом году, упала с велосипеда. Но если в Москве, отмахиваясь от осы, она с перепуга бросила руль, в результате чего ударилась об асфальт, то теперь, поучаствовав в экстремальных заездах на краю оврага, сломала ключицу, и ей наложили гипс.

– Что случилось с Юлей? – спросил я Дарью, когда почти после трехмесячного перерыва она пришла к нам в гости.

– Юля упала. С велосипеда. И теперь у неё болит ручка, – выражение лица у нашей малышки было сочувствующим. Чувствовалось, она сопереживает старшей сестре.

Дарья пришла к нам с папой. Мы встретили их у двери в коридор. На Людмиле был цветастый халатик.

– Красивая кофточка, – заметила Даша, едва переступив порог. Маленький Вася никогда не обращал внимания на то, во что одеты окружающие. За исключением обуви. Едва переступив порог нашей квартиры, он показывал пальчиком на свои ботинки и информировал: «Кожаные», словно мы собирались его заподозрить в поддельной обуви из кожзаменителя. Но Дарья – представительница прекрасного пола, и этим все сказано. В свой предыдущий визит она также неожиданно обратила внимание на зеркало в прихожей, которое видела не один раз:

– Красивое зеркало!

За лето наша малышка загорела. У нее отрасли волосики, и значительно пополнился словарный запас. Теперь она называет себя «Дашечкой», отца – «папочкой», соответственно «мамочкой» Оксану и «Юлечкой» сестру, используя уменьшительно-ласкательные суффиксы.

– Дашечка, может, сначала построим дачу? – спрашиваю малышку перед тем, как приступить к нашим играм.

– Не дачу, дом, – поправляет меня Дарья. Увлечение репертуаром мультяшных героев, песни которых она уже знала наизусть, книжки, что ей читали по несколько раз на день, выработали у неё серьезное отношение к словам.

– А кто будет жить в новом доме?

– Дашечка.

– А еще кто?

– Папочка.

Других «жильцов» из своего ближайшего окружения она почему-то проигнорировала. Может потому, что рядом в этот момент был только один из родителей – отец, а от нас с бабушкой она за лето отвыкла, к тому же мы не жили с ней в одной квартире, следовательно, не считались членами её семьи.

Дарья без раскачки вошла в знакомый режим своих игр, словно и не уезжала на эти три месяца. Сразу полезла за музыкальными игрушечными зверьми, усадила их в круг и одновременно включила на воспроизведение, устроив танцы. Затем, не нарушая раз и навсегда установленного регламента, оседлала спортивный тренажер, потом попрыгала на кровати. И даже показала, как за лето научилась кувыркаться через голову.

– А ты помнишь Наташу, с которой играла у нас в деревне? – поинтересовался я у Дарьи. Она утвердительно кивнула головой. – Может, посмотрим вместе фотографии, на которых есть и Наташа, и Дашечка?

Дарья и тут не возражала.

Мальчишки не любят смотреть семейные фото, сужу об этом по Василию, девчонки – прямая противоположность. Когда мы добрались до фотографии, на которой Оксана запечатлела момент, когда мы с Дарьей что-то рисовали мелом на асфальте, я поинтересовался: «А помнишь, что мы с тобой рисовали на асфальте?»