Хроника лишних веков
Шрифт:
Рингельд, щурясь, обследовала ясные голубые небеса и сказала:
– Никого!
– Врагов не стало, верно?
– тихо удивлялся я ее милой недогадливости.
Она посмотрела на меня и болезненно улыбнулась:
– Возможно, все они собраны в одном...
Я обиделся сразу и крепко:
– Предполагайте все, что вам заблагорассудится, сударыня... Но не вы ли сами называли меня "Свободным"?
– Да, - без колебаний признала Рингельд.
– Извини, Свободный... Нам пора.
У края поляны, прежде чем войти в лесную чащобу, она повернулась назад и вскинула боевую клешню.
– Слишком многое остается для меня загадкой, Рингельд, - не выдержал я.
Она скрыла глаза под маской-"ареной", и настроение мое сразу упало. Она двинулась по тропе, а я побрёл за ней... Впрочем, "побрёл" душой, а телом-то еле поспевал за ее размашистым петровским шагом.
– Всем известно, что Свободные почти как боги, - сказала она, словно додумав какую-то очень важную мысль.
– Кто это внушил вам? Сами боги?
– уточнил я.
– Да.
– Однако боги не смогли предотвратить ваш побег...
– Я была уверена, что даже не успею покинуть дом...
– И вот еще вопрос: откуда в вашем гардеробе... то есть в доме воина Белого Круга взялся костюм простого оператора... да еще нужного размера?
Рингельд резко повернулась и нависла надо мной. Я задрал голову и подумал: "В сущности, просто гуляет по лесу большая тётя с малышом".
Рингельд порывисто сняла маску.
– Ведь тебе, Свободный, известно, что я - изменник!
– прокричала она, плотно сжав губы.
Мы долго смотрели друг на друга - я - вверх, она - вниз. И я постиг, в чем мой грех: этот мир с его диковинным часовым порядком, кастами, Кругами, аренами был так чужд мне, так глубоко неизвестен, что я невольно принимал его обитателей за неодушевленных марионеток.
Вот к какому неожиданному выводу я пришел: наверно, мы так же думали про японцев в девятьсот четвертом году... а потом на те вам - Цусима!
Я так и сказал Рингельд, невольно перейдя про себя на "ты", чтобы очеловечить ее:
– Прости меня. Ваш мир так не похож на наш, что я до сих пор вас за людей не принимаю.
– Да... Ты - Свободный, - впервые улыбнулась надо мной Рингельд.
Грустная была улыбка.
Я пришел к выводу, наконец, что мертвенная бледность - просто расовая черта женщин-воинов.
– Это я-то "свободный"?
– завел я свою пластинку.
– Меня просто подняли за волосы и кинули в прорубь.... Я пока что цел и невредим, но на самом деле не понимаю ничего. Меня, например, искренне удивляет факт, что здесь, в этих лесах, заранее протоптаны тропы на любой случай жизни. Даже на случай предательства и побега!
Рингельд искренне изумилась. Она поглядела себе под ноги и растерянно осмотрелась по сторонам:
– Я никогда бы не подумала...
– Признайтесь, Рингельд. Кто приходил к вам домой перед моим появлением?
– Вчера. Сигурд был призван, и как только он ушел... почти сразу появился слуга. Я не поверила своим глазам.
– Слуга?
– с интонацией сыщика заметил я.
– Да. Слуга. В доме воинов. Невероятно.
Он бы не смог пройти. Но он стоял передо мной. Он сказал, что кольцо Сигурда должно замкнуться.– Инкарнаполис?
– Я не поверила. Сигурд был первым воином Хариты. Слуга странно улыбался. Он сказал, что я могу немедленно подавать требование.
– Что оно означает?
– Запрос на нового мужа...
– Известие поразило вас? Застало врасплох?
– Тебе сказано, Свободный: я просто не поверила, - вполне простодушно отрезала она.
– Ситуация казалась невозможной. На входе в мой блок стоял слуга и улыбался. И при этом произносил страшные пророчества. Сигурд был первым воином Хариты. Каждый воин готов в любой миг начать Путь заново, но Сигурд...
– ...первый воин Хариты, - рискнул перебить я ее.
Тем временем, в памяти моей происходила странная аберрация - тот "слуга" чертами лица всё больше напоминал мне... Виталия Полубояра...
– Был, да, - помедлив, кивнула Рингельд.
– Вероятность замыкания моего кольца была намного выше... Но Сигурд всегда смеялся над моими страхами. Он часто говорил, что разделит свою минус двенадцатую степень на двоих.
"Неужто в эту дьявольскую машинку проникла любовь?
– эпически представил я.
– Машинке - крышка... Ржавчина может быть прекрасной".
– Что это?
– спросила Рингельд.
Пришлось объяснять ей, что такое ржавчина... а потом что такое ржавчина со знаком "плюс".
– Вы и Сигурд, вы долго прожили вместе?
– задал я вопрос, едва закончив лекцию по химии.
– Дольше, чем любая пара Хариты, - исчерпывающе ответила Рингельд.
"Не так-то легко справиться с человеком... даже в аду", - злорадствовал я.
– Вы не поверили слуге... но и не прогнали его?
– Не успела... Он показал мне это.
Из невидимого кармашка на широком поясе Рингельд вынула квадратную пластинку и подала ее мне. Я увидел объемное, почти живое изображение младенца, лежащего в яйцевидной колыбели.
– Кто это?
– не решаясь догадаться, наперед глупо вопросил я.
– Сигурд-Омега Второй.
– То есть...
– Начало кольца. Это - он.
– В Инкарнаполисе?
– Да.
– Вы никогда раньше не видели детей?
– Никто, кроме слуг, не видел людей ниже возраста скаута.
– Откуда же берутся эти?
– решился я...
– Развитие плода осуществляется в капиллярах Инкарнаполиса, - спокойно, по-лекторски сказала Рингельд.
– Но ничего не известно о структуре каналов оплодотворения между планетами Кругов и Планетой Истока. Запрет.
– Что же случилось с вами, когда слуга показал вам изображение ребёнка?
Губы Рингельд сжались еще плотнее.
– Не способна это объяснить, Свободный. Я перестала быть собой. Я изменилась больше, чем если бы замкнула кольцо. У меня не было выбора, Свободный. Твое предположение неверно.
– Значит, изображение подействовало гипнотически?
– Я не понимаю...
– Что произошло потом? Слуга отдал вам изображение?
– Он сказал, что я должна оставаться на месте, пока не придет Свободный. Свободный проведёт. Свободный знает. Так он сказал и ушел.