Хроника

Пока это происходило в Саксонии, ^bк императору прибыл патриарх Аквилеи¹⁰, чтобы, если возможно, примирить [его с сыном]; однако объявил, что не дерзнет вступить с ним в общение до тех пор, пока тот не пожелает признать себя виновным перед Богом, смириться перед всем королевством и во всем подчиниться римскому престолу. Ведь он боялся, как бы тот не обманул его своими лукавыми речами, как прежде часто обманывал остальных. Итак, это патриарх отпраздновал св. Пасху в Майнце, а после Пасхи, приняв от [императора] подарки, вернулся домой.

Между тем король-сын пришел после Пасхи в Гослар и провел там с саксонскими князьями генеральное совещание о том, как ему с помощью Божьей и по совету их всех следует устроить свои дела и вернуть церковь от раскола к единству. Там присутствовал легат апостольского престола Гебхард, епископ Констанца, который снял [отлучение] с короля и всех его людей, а Видело, епископа Минденского, виновника всех преступлений и мерзостей императора, низложил апостольской властью и поставил на его место другого, избранного королем и народом этого места.

И вот этому Гебхарду и Ротарду, епископу Майнцскому, представилось уместным провести за неделю до Троицы собор в месте под названием Нордхаузен, и там, насколько возможно, вернуть церкви ее прежнее положение и восстановить древний устав отцов; епископов-узурпаторов и тех, кто в это время вступил в должность посредством симонии, если они живы - низложить, а если погребены -выкопать; тех, кто был ими рукоположен, повторно рукоположить в сан, а женатых священников - отстранить от всякой духовной службы.^{b a}На этом соборе, когда были зачитаны установления отцов, то, что оказалось возможным, было с честью исправлено по приговору присутствующих, а более серьезные [прегрешения] -вынесены на рассмотрение папы.^a Кроме того, о чем уже было сказано, ^aвышеназванные епископы постановили апостольской властью соблюдать по римскому обычаю пост в марте месяце в первую неделю 40-дневного поста и пост в июне месяце в самую неделю Троицы, и утвердили Божий мир. Тем, кто был рукоположен лжеепископами, было обещано повторное рукоположение в сан католическим [прелатом] во время ближайшего поста.^a Их елей, который они приготовили во время вечери Господней вопреки указу архиепископа, был объявлен не имеющим силы. ^aКороль, желавший присутствовать на собрании рабов Божьих, - ибо вместе с епископами и клириками собралась также огромная толпа аббатов и монахов, жаждущая церковного единства, - наконец, был введен в одежде кающегося и, стоя на возвышении, возобновил по решению всех князей свои права и полномочия. Неразумные просьбы, которые ему подали, он, дав мудрый ответ, отклонил со старинным великодушием. Между тем, проливая слезы и призывая Бога в свидетели, он заявил, что захватил королевскую власть не из-за честолюбия и не из желания отстранить от власти своего отца и государя, но с целью воздать должное наказание за его упорство и непослушание; что если тот во имя христианского закона изъявит желание подчиниться св. Петру и его наместнику, то он торжественно обещает уступить ему королевскую власть и рабски подчиниться. Вся толпа, одобрив эти слова, пролила слезы и вознесла молитвы как за обращение отца, так и за успехи сына, громким голосом воскликнув: «Кирие элейсон». В тот же час епископы Удо Хильдесхаймский, Фридрих Хальберштадтский и Генрих Падерборнский, пав к стопам митрополита, предали себя апостольскому послушанию. Их паства тем не менее решением папы была спасена; под сомнение поставлены только их должности;^a но если от церквей, которыми они каким-то образом управляли, они постараются заслужить своей жизнью добрый отзыв, то не будет им отказано в прощении. ^aКогда они, согласно обычаю, были низложены, король, отпраздновав Троицу¹¹ в Мерзебурге, велел посвятить господина Генриха фон Асселя¹², который давно уже был назначен архиепископом Магдебургской церкви, но изгнан друзьями императора.^a Гебхард же, епископ Констанца, легат апостольского престола, организовал в святую субботу¹³ на Троицыной неделе в Госларе рукоположения: тех, кого рукоположил Удо Хильдесхаймский, без белых [одежд], и тех, кого рукополагал Генрих Падерборнский, одетых в белые и прочие одежды, - каждый был облачен в одежду своего ранга, - он разместил среди тех, кого следовало рукоположить, и своей рукой восстановил поставление; там же он возвел в сан священника господина Генриха, избранного в Магдебурге. Подобным же образом провел рукоположения Ротард, архиепископ Майнцский, в приорстве Хайлигенштадта, восстановив рукоположенных Генрихом Падерборнским, которые туда пришли, таким же образом, как это сделал Гебхард со своими. ^bПосле этого король, взяв с собой саксов и желая восстановить на Майнцском престоле архиепископа Ротарда, давно уже изгнанного императором, пришел к Рейну, - отец уже ожидал его в Майнце с немалым отрядом воинов и некоторыми все еще верными ему князьями. Подкупив за деньги их всех, особенно пфальцграфа, который обещал королю средства для переправы, император провел эскадру судов в Майнцскую гавань и с помощью отряда рыцарей и горожан воспрепятствовал переправе.^{b a}Множество вестников сновало туда-сюда, все князья королевства обсуждали друг с другом многочисленные планы, ибо отец обещал раскол королевства и утверждение наследственного права, а сын не требовал ничего, кроме подчинения папе и восстановления церковного единства.^{a b}И вот когда король увидел, что отец опередил его своей силой и он не может переправиться, то архиепископ Ротард вернулся в Тюрингию, а сам он прибыл в Вюрцбург, низложил епископа Эрлольфа, которого там поставил император, и поставил властью архиепископа Ротарда Роберта¹⁴, приора тамошней церкви.^{b a}Так, когда эта церковь опять вступила в общение с папой, он, получив от горожан гарантии безопасности и отпустив саксов, с одними баварцами осадил замок Нюрнберг; благополучно овладев им через 2 месяца, он распустил войско и направился в Регенсбург.^a

^bВ день оков св. Петра¹⁵ император собрал войско^b и, ^aизгнав Роберта, восстановил в Вюрцбурге Эрлольфа. Затем, опустошая земли сторонников короля, он пришел в Регенсбург.^{a b}Король, услышав о внезапном приближении к городу императора, едва успел бежать, переправившись со своими людьми через реку под названием Реген.^{b a}Император, овладев городом, поставил во главе его кафедры некоего юношу по имени Ульрих. Ибо Гебхард¹⁶, который в течение 16 лет незаконно занимал этот престол, в этом году был убит собственным вассалом, которого он бесчестно оскорбил, и умер, вдвойне достойный сожаления. Император, опять собрав войско, разорил марку Дипольда, которой особенно досталось от ярости чехов. Королю и его рыцарям не оставалось ничего иного, как стянуть отовсюду силы и, в свою очередь воздав огнем и грабежом союзникам императора, ожидать битвы с 10 тысячами отборных юношей, разбитых на 5 отрядов. Уже когда лагери были разбиты друг против друга, в течение трех дней длилось страшное зрелище: с одной стороны реки сновали штандарты императора, с другой - его сына. Частые стычки, в ходе которых со стороны императора погиб граф Гартвиг, происходили в самом русле реки. В плен попал граф Зигхард, и немалое число воинов с обеих сторон погубил двурогий жребий Марса. Однако в предшествовавший генеральному сражению день князья из обоих войск, предложив друг другу мирные переговоры, после бурного обсуждения причин нынешней войны признали, что ни справедливости, ни пользы нет в столь суровой опасности, и с равной готовностью решили пощадить христианский люд с обеих сторон, то есть отказаться от преступной битвы. Говорят, что, когда Марс стал скрежетать зубами по рядам выстроенного к бою войска, король с взволнованным сердцем воскликнул о своем отце: «Я от всего сердца благодарю вас, мои соратники, за ваше ко мне расположение; и не отказываюсь воздать каждому из вас тем же, если того потребует дело. Но знайте, что я не потерплю урона своей чести и не желаю, чтобы кто-нибудь хвалился тем, что убил моего отца и государя или призывал сейчас его убить. Я желаю получить королевскую власть в соответствии с христианскими законами, как наследник и преемник августа, если это угодно Богу. И не желаю быть или считаться отцеубийцей. А если мой отец подчинится игу папской власти, то я удовольствуюсь тем, что мне уступит его милость. Пока же я отнюдь не захватчик отцовской власти, но защитник его королевства, так и знайте». Итак, уже под вечер фаланги короля воскликнули, что уступают место из уважения к величию императора. Император же, обсуждая в лагере план предстоящей битвы, понял, что князья не желают ни этой битвы, ни вообще сражаться, и даже от чешского князя и маркграфа Леопольда не услышал он ни слова надежды. Пав духом, он смиренно просил их о помощи, но ничего не добился. Кроме того, узнав от тайных посланцев сына о том, что его же люди вступили против него в заговор, он с очень малой свитой тайно покинул лагерь. Позже, когда по лагерю было объявлено об отсутствии [императора], его люди обратились в бегство - ночной мрак послужил им защитой. Король же, имея возможность поступить с рассеявшимися врагами по своему усмотрению, предпочел щадить, а не карать. Правда, с городом Регенсбургом из-за нарушения им предыдущего договора он заключил более суровый, чем прежний, договор. Низложив Ульриха, он поставил там епископом Гартвига¹⁷, благородного мужа и испытанной [веры] католика. Он также примирился с некоторыми епископами и князьями отцовского войска, которых нашел внутри городских стен, и, вернувшись во Франконию, отплатил той же монетой неверным ему жителям Вюрцбурга. Эрлольф же, который носил звание тамошнего епископа, потеряв надежду, уступил кафедру Роберту и сдался королю. За это он был признан таким же верным, как и прочих капелланы.^a

^cА император через южные земли вступил в Чехию, где князь Борживой с честью его принял и провел к своему зятю Випрехту, светлейшему и мудрому мужу, который правил в землях, населенных сорбами (или суорбами).^{c b}Так, с большим трудом преодолев горы и реки,^{b a}хоть король уступал ему герцогство вплоть до Рейна,^{a b}он вернулся в Майнц, надеясь, как и прежде, помешать переправе. Король же, следуя за ним со своими людьми, прибыл к Рейну в районе Шпейера, за деньги купил содействие Шпейерского фогта и, таким образом, в канун всех святых¹⁸ приобрел средства для переправы; и приставил к судам отряд рыцарей, чтобы никто не смог помешать его переправе.^{b a}Овладев городом Шпейером и находившимися там сокровищами отца,^{a b}король в день всех святых¹⁹ возвел в епископы Шпейера^b почтенного мужа Гебхарда²⁰,^bаббата Хиршау. Когда император узнал, что сын прибыл к Рейну в районе Шпейера, то тут же поспешил туда из Майнца, надеясь помешать его переправе, и крайне удивился, когда узнал, что тот уже переправился вместе со своими людьми. В тот же день, пораженный сильнейшим страхом, он возвращается назад и, голодный и усталый, прибывает в Майнц. На следующий день он отправил к королю в Шпейер Дитриха, аббата св. Альбана, умоляя его во имя Бога примириться с ним, вспомнить, что он - его отец, и не стремиться столь упорно лишить его власти. Тот не стал его слушать, но поручил передать ему, чтобы он поторопился уйти из города, если не хочет быть схваченным врагами. Тогда император, как можно быстрее покинув город, прибыл в замок Хаммерштейн и находился там какое-то время. Король же прибыл в Майнц и отправил послов в Тюрингию к архиепископу Ротарду.^{b a}Тот под охраной католических князей был доставлен к престолу, которого, избегая угрозы насилия, был лишен в течение 8 лет, при величайшей радости майнцской знати восстановлен на своей кафедре и, примирив духовенство и народ с апостольской церковью, всячески почитался уже не как пожилой отец, но как восставший из мертвых. Король же, уладив дела вокруг Рейна, отправился в Бургундию. Но из-за новых козней отца был вынужден отозвать через послов своих верных.^{a b}Ибо император, видя, что множество князей со всего королевства стекается в Майнц, и убедившись, что король решил провести там на Рождество Господне генеральный сейм, в котором должны были принять участие папские легаты, задумался, как бы помешать их планам. И вот, он отправил вперед пфальцграфа Зигфрида²¹ и графа Вильгельма, которые до сих пор оставались с ним, служа за деньги, чтобы, если удастся, помешать намеченному сейму, и обещал тайно следовать за ними. Когда они пришли к лесу под названием Сан²² и застали на другой его стороне короля с большим войском, то, не имея возможности оказать ему сопротивление, ночью обратились в бегство. Король, преследуя их, прибыл в Кобленц и застал там отца на другом берегу реки. Тогда император отправил к сыну послов с просьбой о мире, а затем и сам перешел к нему через реку. Бросившись в ноги сыну, отец умолял его вспомнить, что он - его сын и его кровь. Сын, в свою очередь, пал в ноги отцу и просил его подчиниться папе и всему королевству, заявив, что, в случае отказа, он будет считать своим отцом Бога и навсегда отречется от земного отца. Ведя такие и подобные им разговоры о статусе церкви и о спасении души [императора] в течение всего дня, они с наступлением вечера вернулись каждый к себе. С наступлением ночной тьмы отец попытался бежать, но, окруженный врагами, ничего не смог сделать. Утром, взяв с собой отца, король прибыл в замок Бинген²³; там они и заночевали. На следующий день он доставил отца -кажется, вопреки его воле - в замок Биккельхейм²⁴ и в канун Рождества Господнего передал под стражу Шпейерскому епископу.^{b a}Ибо, когда некоторые, не расположенные к миру люди указали, что [император] через тайных посланцев пытается [привлечь к себе] верных короля, король постановил, чтобы он отдельно со своими людьми ожидал в замке собрания князей. Этому также способствовало то, что епископы Шпейера и Майнца и прочие прибывшие, недавно восстановленные в своих церквях, торжественно заявили, что не могут столь явно вступать с ним в общение. Итак, король, расставив стражу и запретив кому-либо приходить к императору и уходить от него, прибыл в Майнц на собрание князей.^{a b}А император остался там немытый, небритый и лишенный всякого богослужения.^b

^aУмер Фридрих, герцог Швабии, муж, знаменитый своей мудростью, нравами и благородством и украшенный удивительно талантливым потомством от брака с Адельгейдой, славной дочерью императора²⁵.

В то время, как милость Христова помогала его паломникам в Антиохии, Сирии, Палестине и по всей Азии, а служба последних искореняла там варварское нечестие, Алексей, бывший до сих пор тайным врагом, открыл наконец свое долго скрываемое коварство. Так, он примирился с турками, которые лишились уже всякой или почти всякой надежды править на востоке, вернул Никею, освобожденную ценой потоков крови христиан, сыновьям тирана Сулеймана, частыми посольствами возбуждал против христиан вавилонского царя и расставил стражей, чтобы те мешали паломникам пересекать море и сушу. Его многочисленный флот из тяжелых судов был направлен против антиохийцев и начал против них войну. Однако те, отрезав у них всех в поношение Алексею носы и большие пальцы рук, нагрузили ими целый воз и отправили к нему. Боэмунд, освобожденный уже благодаря Божественному провидению из трехлетнего плена, приплыл в Италию и велел построить там флот; везде, где только мог, даже в испанских королевствах и на любых условиях, он стал собирать войска против вышеназванного тирана.

За два дня до Рождества Господня видели, как на западе среди звезд засиял столь яркий огонь, что его можно было бы принять за сияние солнца, если бы он располагался в восточной части [неба].

В те же времена некоторые паломники, возвращаясь из Иерусалима, сообщили [две новости: первую] - что Акра, она же Ахон или Птолемаида, осаждена; и вторую, более радостную для положения Иерусалимской церкви, - что король Балдуин взял в жены дочь²⁶ Рожера, герцога Сицилии, вдову короля Конрада, сына императора Генриха, и благодаря ей получил в свое распоряжение сицилийскую и норманнскую эскадры; их вполне хватило, чтобы от имени христиан осадить Аскалон со стороны моря. Сам король, в свою очередь, осадил его со своими людьми также и с суши и заставил платить дань. Когда 50 тысяч сарацин внезапно напали на него через несколько месяцев, он по милости Божьей разбил их возле [ Аскалона] силами всего четырехтысячного отряда; при этом один эмир, который, как кажется, был вторым лицом после вавилонского царя, был взят в плен, а другой - убит среди прочей массы [врагов].^a

Акарон - это не тот город, который все считают Ахоном. Он Филистеей зовется, тогда как Птолемаидой Ахон.

A.1106

1106 г. ^a При посредничестве короля Генриха, 5-го этого имени, на Рождество Господне в Майнце состоялся столь внушительный сейм всего Тевтонского королевства, какого не видели в течение многих лет. Ведь там, говорят, присутствовало 52, а то и больше, князей; известно, что отсутствовал только Магнус, герцог Саксонии, который не смог прийти из-за своего преклонного возраста. И вот, после стольких лет мрака воссиял в наших землях свет истинной веры; была осуждена, отвергнута и предана анафеме ересь Виберта и Генриха. Туда же прибыли легаты апостольского престола, а именно епископы Альбанский и Констанцский, которые, объявив приговор об анафеме против Генриха Старшего, так называемого императора, уже столько раз провозглашенный столькими следовавшими друг за другом папами, укрепили рассеявшуюся по всему миру церковь, уже в течение многих лет отлученную от причастия Христова и власти блаженного Петра. Ибо римская церковь, обретя по воле Всевышнего бодрость, велела ради внушения страха всем членам ереси выбросить из могилы останки ее главы, так называемого папы Виберта, который в течение 6 лет управлял церковью в Равенне, и постановила ликвидировать все его распоряжения. Поэтому внезапно вспыхнуло такое рвение к закону Божьему, что огромное количество лжеепископов было исключено из церкви, а те, кого они посвятили в сан, были отстранены от своих должностей вплоть до генерального слушания. ^a

1106 г. – ----

1106 г.

^a-a Эккехард, 1106.

^b-b Хильдесх. анналы, 1106.

^c-c Титмар, VI, 94-95.

– ---

^bИмператор между тем стал плакать и горевать, говоря, что все это случилось с ним за грехи его; опасаясь для себя в будущем еще более худшего со стороны князей, он просил епископа Шпейерского доставить его^b из замка, где он находился, ^bв Майнц, и обещал сделать все по совету его и магнатов королевства: регалии и замки, самые лучшие и укрепленные, которыми он располагал, передать сыну, лишь бы тот оставил ему хоть какие-то земли для пропитания. Епископ же пришел на рождество св. евангелиста Иоанна¹ в Майнц, принял там вместе с^b Робертом, ^bепископом Вюрцбурга, святое помазание от архиепископа Ротарда и после торжественной мессы сообщил королю и всем князьям то, что слышал. Но князья,^{b a}чтобы уберечь себя от возмущения народа, который обычно больше сочувствовал отцу, чем сыну,^{a b}31 декабря вышли навстречу [Генриху] в Ингельхайм,^b и ^aпо общему решению собравшихся склонили явившегося императора к признанию своей вины и обещанию покаяния.^{a b}0н, передав сыну королевскую власть, пал им всем в ноги, особенно легату апостольского престола, и умолял о прощении и снятии отлучения; он признал, что уже долгое время связан анафемой папы Гильдебранда и незаконно поставил вместо него Виберта, что в его время государство пришло в совершенное расстройство; он признал все, в чем его обвиняли, за исключением разве что идолопоклонства. Кардинал же, неожиданно прибывший на этот съезд, сказал, что не уполномочен принять столь важную особу, из-за которой во всем королевстве приключилось столько зла в отсутствие папы. Король же, низложив отца, вместе с князьями вернулся в Майнц, а графа Вернера и нечестивейшего Фолькмара, который был советником его отца и соучастником всех его преступлений, отправил в Хаммерштейн за регалиями. В канун Богоявления² [регалии] были доставлены и с честью приняты архиепископом Ротардом, всем духовенством и народом. В присутствии князей архиепископ передал их королю с пожеланием, чтобы, если он не будет справедливым правителем королевства и защитником церквей Божьих, с ним случилось то же, что и с его отцом.^b

^aТаким образом, Генрих, 5-й этого имени, избранный королем сначала отцом, а затем, уже вторично, всеми князьями Германии, был торжественно утвержден путем наложения рук апостольскими легатами и, приняв согласно отечественной традиции присягу от епископов и мирян, начал править как 82-й властитель, считая от Августа, в 50-й год правления своего отца, в 1858 год от основания Города, в 5058 год от сотворения мира ив 1106 год от воплощения Господня.

Итак, когда перед королем и всеми князьями и епископами всей Германии, всем духовенством и народом было представлено послание римского престола о различном и укоренившемся поношении церквей Тевтонского королевства и, с другой стороны, заявлено о единодушно обещанном всеми исправлении, то и король, и князья приняли решение отправить к римской церкви таких авторитетных послов от этих земель, которые сумели бы и надлежащим образом дать отчет в предъявленных [обвинениях], и тщательно изучить спорные вопросы, и во всем разумно соблюсти пользу церкви. Для этого дела были избраны люди, достойные как духовного, так и светского уважения, а именно из Лотарингии и Саксонии, - архиепископы Бруно³ Трирский и Генрих Магдебургский, из Франконии - Отто Бамбергский, из Баварии - Эберхард⁴ Эйхштеттский, оба - назначенные владыки, из Аламаннии - Гебхард, епископ Констанца, и некоторые другие епископы, а также множество знатных мирян со стороны короля; среди прочего, они получили также поручение добиться, если это будет возможно, чтобы господин папа посетил земли по эту сторону Альп.

Между тем Вернер, один из министериалов королевства, владевший маркой в районе Аквина, словно желая возобновить эту ересь, собрал по всей Италии войско, подкупил большими деньгами некоторых римлян и, пока господин папа пребывал в Беневентских краях, посадил на кафедру св. Петра некоего лжеаббата из Фарфы, провозгласив его папой императора под именем Сильвестра⁵. Но спустя малое время он позорно, как и заслуживал, был исключен из сообщества католиков и получил награду за свое безумие, понеся ущерб в дурно приобретенном и еще хуже растраченном добре, не говоря уже об ущербе вере, о котором этот несчастный в слепоте своей не сожалел.^{a b}И вот, бывший император Генрих, видя, что в прощении ему отказано, стал размышлять, как бы ему наказать государство.^b