Хроники былого и грядущего

Я же и вовсе не стал даже дожидаться утра, а сразу, едва разобрался со всеми проблемами, рванул дальше. Сделал я так сразу по двум причинам: во-первых, мятежники дышали в затылок и очевидно планировали нанести следующий удар по моей главной северной территории, чему я, с тремя сотнями солдат, физически не мог помешать. А во-вторых, мне и самому хотелось быстрее поглотить Бриндена и отправиться наказывать дерзкого ублюдка Толхарта.

Ну надо же как он рассчитал-то всё! Задержись я в Новиграде хоть на день-другой, так столкнулся бы прямо с его силами, штурмующими Медвежий остров! Жители наверняка остались бы на защиту своих домов и богатств… идиоты, жизнь всё равно дороже, а остальное — восстановиться.

Или лидеру мятежа просто повезло? Хм… могло быть и так…

Впрочем, десяток-другой человек на острове-таки остались — спрятались в лесу и сообщат, когда мятежники покинут эту землю. Ну и заодно дадут знать, если кто-то останется. Впрочем, я бы посчитал, что им повезёт, если никого не найдут, а то информация об оборотнях в армии мятежников меня озадачила. Кто-то ещё из их народа умудрился остаться в живых? Впрочем, мне же лучше, пойдут на моё восстановление.

На этом этапе меня также покинула Морри. Эх… Жаль. Всё-таки жаль.

— Возьму рыбацкую лодку, — едва заметно улыбнулась она. — Я умею ей управлять, так что, пока темно, доберусь до того берега.

— Даже не буду говорить, насколько это рискованно и что лучше попросить капитана корабля беженцев высадить тебя у мыса Морского Дракона. Крюк, конечно, зато выйдет безопаснее.

— Я сумею позаботиться о себе, господин, — качнула брюнетка головой. — Когда закончу со своим заданием, я найду вас.

— Что же… буду ждать, — махнул ей рукой, собираясь развернуться и уже даже думая, что скажу Сандору, как…

Девушка делает резкий шаг вперёд и впивается своими губами в мои. От неожиданности едва не теряю равновесие, но удерживаюсь на земле. Миг шока и какого-то сладкого ужаса оканчивается, после чего… отвечаю на поцелуй.

К сожалению, он быстро закончился.

Морриган, не оборачиваясь, отправилась в сторону берега, где были заметны брошенные рыбацкие лодки. Через её плечо была переброшена одна небольшая сумка путешественника, куда девушка сложила нужные ей вещи. И более ничего.

— Я забыл, что хотел сказать тебе, Клиган, — несколько потерянным голосом произношу я.

— А я пожалуй, воздержусь от своих слов, — ухмыльнулся старший инквизитор, — а то, не ровен час, вызову ваше недовольство.

— Какая правильная позиция, — хлопнул его по плечу, оборачиваясь на Морри. — Ты не успеешь по ней соскучиться.

— Я знал это, — сморщился Сандор. — Такие как она не уходят навсегда. И уж тем более, не радуют остальных внезапным фактом своей смерти.

— Ладно, собираемся и пора отплывать, — киваю головой в сторону корабля.

Вот так я, впервые за последние, почти что десять лет, лишился своей верной, хоть и жутковатой служанки. Морриган покинула наш отряд. Надеюсь, не навсегда, ибо я действительно привязался к ней.

Скорее всего, она успеет добраться до земель Темнолесья в течение ночи. Уверен, сможет избежать и обнаружения стражей. А оттуда уже была прямая дорога, ведущая к Винтерфеллу, хоть и через опасный Волчий лес. И пусть по пути вполне могли попасться отряды мятежников, либо возникнуть проблемы с войсками Хранителя Севера, которые могли заподозрить её в шпионаже, я не сомневался, что уж кто-кто, а моя «служанка» с этим справиться без всяких проблем.

Мы же, не теряя времени, направились к Стылому Берегу — территории Застенья. Там, вдоль реки «Ледяная», можно отправиться к Лестнице Гигантов, пройти через город Мифорд и добраться до Клыков Мороза. К сожалению, сейчас место там не из приятных, ибо начинается зима и Застенье первым подвергается этой проблеме. Становится холодно, а Клыки Мороза и летом имели такую-себе репутацию. Слишком уж активно здесь дул пронизывающий ветер.

Зато потом, от Клыков Мороза, уже рукой подать до Теннии, неподалёку от которой и должно располагаться нужное мне место, показанное Бринденом Риверсом. Хех… не переживай, старый хер, приказ о том, чтобы оставить Брана в покое, я уже отдал, так что Инквизиция не в претензии… Хотя стоило бы! «Неизвестный оборотень» убил почти два десятка «Небесных братьев»! Ну да ладно, поглощение Трёхглазого ворона стоит такой мелочи.

Спустя четыре дня быстрого хода, я в кое-то веки заметил небольшое поселение Застенья, торгующее с нами и Медвежьим островом. Мною, между прочим, и основанное поселение!

— Господин, подплываем! — громко крикнул мне капитан корабля, отчего на моём лице появилась улыбка.

— Вижу, — киваю ему.

Осталось недолго…

* * *

Суровый Дом, взгляд со стороны

Бран спал в маленькой, одноместной палатке Джона и ночь вновь показала ему сны. Он видел, как росчерк пера золотого человека даёт одновременно спокойствие и глубокое сожаление его матери. Видел, как она читает письмо и захлёбывается слезами, не в силах остановиться.

Кейтилин была буквально опустошена виной и стыдом.

Мальчик хотел утешить её, обнять, но уже успел осознать, как сам, так и благодаря словам брата, что это невозможно. Сон — это сон.

«Зелёный сон», как называли его здесь, на Севере.

Его мать внезапно поняла, что просто использовала собственного ребёнка, как знак, как меру своего благочестия. Что может быть большим доказательством праведности, чем готовность пожертвовать тем, кого любишь? Не таков ли смысл урока, рассказанного «Небесным Клинком» в своих святых книгах? Или в старинных легендах, например, об Азор Ахае? И есть ли лучший способ пожертвовать любимым человеком, чем сделать это нехотя?

Ради его души…

Бран подумал о своих сёстрах: Арье и Сансе. Он видел во сне и их, хоть только однажды. Какими безутешными они казались. Какими испуганными. Даже бойкая Арья. Неужто он тому виной?

«Они просто не понимают! — подумал Бран. — Винят мать, хотя вины на ней нет. Её ни на ком нет. Вся эта ситуация — просто фарс и глупость».

Все люди не равны. Несомненно, боги благосклонны к некоторым более, чем к другим, но дело не только в этом. Действия — вот что определяет ценность каждого чувства. Жизнь — это вопрос, который боги задают людям, а поступки — их ответы. И, как и всякий ответ, они могут быть правильными или неправильными, благословенными или проклятыми. Бран был уверен, что если вина и есть, то лишь на нём самом. Он ведь уже не ребёнок! Ему одиннадцатый год и уже стоило бы понять, что можно делать, а что нет. То, что он совершил, равномерно тому, как если бы он зарезал ножом собственного отца. Любой понимает, насколько плохой это поступок, так почему же он, Бран, не сумел понять неправильность своего колдовства?

«Я отлично знал про Инквизицию и запрет магии, но всё равно использовал её. Я сам себя погубил, приговорил собственными действиями! И это не моё мнение, это мнение святых книг и самого Бога!»

Бран и раньше верил в «Небесного Клинка». В отличии от деревьев и Старых Богов, в этого Бога мальчик поверил быстро и почти сразу. Трудно было не сделать это, когда вживую видишь этого человека. А Брану повезло, он видел. Теперь же, после того, как Арвинд собственноручно подписал указ о запрете преследования юного Старка и признал ошибку Инквизиции…