Хроники хвостатых: Ну мы же биджу...

И только тихий шорох успокоившегося песка...

*Десять часов – обозначение азимута. Если представить компас, как часы, север – 12 часов, то направление азимута можно называть по часам.

**Кимоно запахивают налево только на похороны.

***В Японии людей в основном кремируют – так издавна повелось.

====== Глава 8. Свиток ======

Шио осторожно открыла левый глаз и ничего не увидела.

Открыла второй. Правый, соответственно.

Ситуация несколько прояснилась, хотя разглядеть толком что-либо не представлялось возможным – в воздухе было столько мелкой пыли и песка, что образовалось своеобразное облако, висячее в метре над землёй, которое сейчас тихо оседало на землю и на саму Ёко.

– Да уж... Не каждый день оказываешься в центре песчаной бури... – пробормотала она. – Да ещё и в лесу.

Девушка сплюнула попавшую в рот пыль и оглянулась, пытаясь увидеть хоть кого-нибудь. Но кроме очертаний гигантских древесных крон и ветвей ничего не было видно.

Шио озабочено щёлкнула языком.

– Эй! – крикнула она и едва не подавилась; пыль напомнила о себе попаданием в гортань. – Все живы?!

– Да, – ответили голосом Юмии примерно из центра пылевого облака, тихо, сухо, но устало.

– Да! И Хината-чан тоже в порядке! – откликнулась Сейрам слева. Оттуда же донёсся тихий голосок Хинаты, хоть Ёко и не смогла разобрать ни слова.

Девушка закатила глаза и неодобрительно выдохнула.

Что ещё за «Хината-чан»?

Ёко фыркнула, последний раз кашлянула и на четвереньках поползла в направлении Юмии. Во всяком случае, её казалось, что Орочи находится где-то там. В ладони впивались мелкие камушки, кожу стянуло от пыли и песка, в глаза так и норовили попасть какие-то соринки, но пока им это не удавалось.

К счастью, Шио не ошиблась. Стерев колени о взрытую твёрдую землю и камни и немного покружив, не решаясь подниматься и окунаться головой в пылевое марево, Ёко нашла Юмию, почти уткнувшись в неё носом. Раскинувшись и закрыв ладонью глаза, Орочи лежала на спине и не шевелилась.

Кажется, она действительно устала.

– Ты как? – спросила Шио.

– Всё в порядке, – тихо и сипло.

Ёко села рядом с ней, сняла сандалию и перевернула, высыпая из неё мелкие камушки.

– А где нож? – поинтересовалась Ёко, не обнаружив оного ни в руках Юмии, ни валяющимся где-то поблизости.

– Он исчез, – пояснила Орочи.

– Это как?

Юмия без лишних слов протянула вверх и в сторону Шио сжатую в кулак левую руку и разжала пальцы. На её ладони покоилась легчайшая серая пыль, напоминающая пыль, старый прах или измельчённый в труху сухой серый мёртвый мох, тот, что хрустит под ногами, когда идёшь по нему летним днём.

– Это всё что осталось, – сказала девушка.

– Ясно, – отрезала Шио, не вдаваясь в детали. – А где...

– Там, – Орочи показала пальцем направление, так и не соизволив открыть глаза или подать какие-либо ещё признаки жизни. Последний раз она так выдыхалась после боя с Итачи, хотя, пожалуй, тогда было всё-таки хуже. Сомкнутые веки не приносили желаемых покоя и темноты, и вместо перед глазами плыли цветные пятна, но как только она пыталась это прекратить, открыв глаза, как голова начинала сильно кружиться. И почему-то Юмия предпочла цветной калейдоскоп головокружению.

Пройдёт. Рано или поздно – неважно.

Однако это произошло всё-таки рано. Буквально через несколько минут звездопляска перед глазами прекратилась, и Орочи открыла глаза. Голова не кружилась, в висках не пульсировала. На всякий случай, она полежала так ещё несколько мгновений, привыкая к свету, и затем медленно поднялась. Волосы упали на лицо, закрывая обзор.

Девушка сдула особенно мешающую прядь с кончика носа и огляделась. Единственный вывод, к которому она пришла, было то, что в воздухе находилось слишком много пыли. Шио была абсолютно права, передвигаясь ползком, так как, встав в полный рост, можно было, в худшем случае, задохнуться или набить под завязку пылью собственные лёгкие, чтобы кашлять следующие несколько часов, а то и дней.

Как повезёт.

Ёко, которая уже успела найти в почти рукотворном пылевом тумане Гаару, сидела на коленях возле его головы и прощупывала у Собаку пульс на сонной артерии. Шио никогда не понимала, почему большинство, не обладая нужными навыками и сноровкой, тщетно пытаются сделать это на запястье. Ведь на шее гораздо удобнее.

Ток крови бился в её пальцы медленно, словно что-то внутри Гаары загустело и замерло, но биение было ровным и ритмичным.

«Будем считать, что так надо», – уверила себя Ёко и переползла ко второму.

Сколько они не виделись? Сколько лет прошло с их последней встречи? Странно было видеть Шукаку таким... беспомощным, что ли. Непривычно – тануки вечно был весел и умел поддержать любого, кому было плохо.

Внешне он абсолютно не изменился. То же немного круглое лицо, разве что скулы довольно сильно заострились от голода, заточения и иных лишений; тот же чуть смуглый оттенок кожи, хотя раньше он определённо был немного другим: быть может, это из-за слоя успевшей осесть за это время пыли; те же волосы песочного цвета, подвязанные подо лбом полоской ткани с тёмно-синими узорами, только вот сейчас они стали тоньше. Шио хорошо знала, что если бы не повязка, то его мягкие и вроде короткие непослушные волосы падали бы ему на глаза и мешались, заставляя парня отфыркиваться. Зато без повязки Шукаку становился забавным и казался сильно младше.

Шио прижалась ухом к его груди и прикрыла глаза, вслушиваясь в сердцебиение. Всё так, как и должно быть – медленней нормы, но без перебоев. Девушка чуть улыбнулась, украдкой вдохнула у края одежды у шеи и выпрямилась. Кровь, песок и что-то ещё. Знакомый запах, отчасти свойственный любому тануки с раннего детства, индивидуальность которому придавало вот это самое что-то.

Невозможно было представить другого Шукаку, Шукаку-человека. Для неё, как и для многих других, он был тануки всегда, Шукаку сам всегда себя им считал, и поэтому крайне не любил вспоминать о своём человеческом прошлом. Ёко была одна из немногих, кому он всё-таки что-то рассказал.

Лучшие друзья... По-другому их отношения назвать было нельзя, да и это и не требовало другого названия. Ничего большего, но и не меньше. И как бы его не изменило это заточение, Шукаку так и останется её лучшим другом. Не больше, но и не меньше.

Из задумчивости Ёко вырвал излишне громкий голос Сейрам.

– Вы здесь?! – во всю силу своих лёгких возвестила Хачи о том, что ей стало скучно куковать со стороны и ждать, пока они выберутся сами.

– Ну, здесь, – Шио поморщилась от неожиданного шума. – А кричать зачем?

– Просто так. Нельзя?

– Можно.

Сейрам всё можно.

Хачи чихнула – видимо, попалась в пылевую ловушку, пытаясь сначала пробраться к ним, держась во весь рост – и вдруг заметила Шукаку. Не сразу его узнав, но догадываясь, кто это, девушка подобралась к нему ближе и вгляделась в лицо.

Слишком уж давно она видела его. Слишком непонятными были воспоминания о нём – из детства, далёкого или нет, где у неё были родители.

– Как он? – необычайно для себя тихо спросила Сейрам.