Хроники идиотов
Шрифт:
Блондинка тряхнула кудрями, и отвернулась от окна, фыркнув свое коронное
– Мужики!..
И пошла варить для этого злодея кофе. Оказывается, женщины еще и этим занимаются, подумать только…
Выслушав напутствие от капитана ан Аффите («Идите, и скажите майору Джарской, что вы нашлись!») телепат вышел из кабинета, благо, дверь уже приняла нормальный свой вид. Он действительно отправился в приемную, где Ирина Валерьевна как раз проводила летучку на тему «куда делся лейтенант СеКрет и как его оттуда доставать». Послушав минут десять, чтобы не перебивать, во время первой же образовавшейся паузы он подал голос, заявляя о своем присутствии. Джарская едва не поперхнулась содержимым фляги, жестом велела всем разойтись, и пристала к лейтенанту намертво с вопросами. Выслушав сильно отцензвурированную версию последних событий (и
Лейтенант поблагодарил ее за внимание, и не удивился, не услышав ответа. Скорее всего, госпожа майор была очень занята и не услышала.
Он вышел из здания штаба, и не торопясь побрел по внутреннему двору. Этот чахлый скверик и в подметки не годился прекрасному саду Утренней Капели, но телепат не сожалел. Найдя свободную скамейку, устроился в тени, и достал из кармана ровный аккуратный шарик, как раз идеально помещавшийся у него в ладони. Тяжелый металлический предмет маслянисто поблескивал в лучах солнца.
– Вы не возражаете, если мы побеседуем?
«С чего бы?» — хмыкнули в ответ
«Тогда, пожалуйста, расскажите о себе»
«Зачем?» — опешил собеседник
«Я бы желал познакомиться с вами. Если вы, конечно, не против»
Телепат аккуратно взял шар с двух сторон, и, сделав легкое усилие, раскрыл его, как будто разломил апельсин. Шар сначала распахнулся, как раковина-жемчужница, а потом и распался, оставляя в руках лейтенанта две половинки, каждая из которых была усеяна иглами. СеКрет осторожно провел по ним кончиками пальцев, так и не поранившись.
«Осторожнее» — проворчал собеседник «Тебя я драть не стану…»
Этот мысленный голос казался телепату отрывистым и шуршащим, словно собеседник не был человеком. Впрочем, он действительно им не был.
«Я никогда не видел подобного предмета прежде» — поделился результатами наблюдения СеКрет
«Кто вы?»
«Ты хотел сказать «что» — поправил голос – «Шар можно бросать или катить, сбивая противника с ног, или сбивая его дыхание. Если бросать определенным образом, я раскроюсь в полете и укушу. И уж не выпущу, будь спокоен, пока не прикажешь»
«Мне не хотелось бы приносить вред кому-либо »
«Придется» — буркнул голос – «Ты бы знал, кто уходил после меня. Никогда такой твари не видел. Вот уж кого бы с радостью укусил…»
«Не стоит»
«Как скажешь» — с явной неохотой отозвался голос, и добавил, внезапно оживляясь – «А еще можно бросать только половину! Со мной в теле ни один враг не сможет драться! Я не убью, я вопьюсь в мышцу, и он даже пошевелится, не сможет!»
«Вы говорили, что вы – это я»
«Точно»
«Именно поэтому вы – не орудие убийства? С помощью вас можно остановить, ранить, но не убить?»
«Убить можно» — немного задето отозвался собеседник – «Но трудно. Только ты ведь не станешь…»
«Скажите, вы уже выбрали себе имя?»
«Я же говорил, что его должен дать мне ты!»
«Простите. Но ведь это – имя для вас, вам с ним жить, и значит, оно должно вам нравиться. Откуда же могу знать я, что именно вам по душе?»
«Ты действительно такой, или голову мне морочишь?»
«Я говорю правду. И не желаю решать за кого-либо, в том числе и за вас. Выберите себе имя, которое придется вам по вкусу, и я с удовольствием стану им вас называть »
«А ты знаешь, что ты – первый, кто предложил оружию сделать выбор самому?» — вопросом на вопрос ответил собеседник. И снова вздохнул.
«А ты не будешь смеяться?»
«Нет, что вы» — заверил собеседника телепат. Он не торопил и не настаивал. Только ждал, согревая стальной шар в ладонях.
«Я хочу зваться Ларк, Крылатое Небо»
«Приятно познакомится, Ларк Крылатое Небо»
====== Острый звездопад—а ======
Острый звездопад
– Да вот скажем, если я стукну
вас по колену вашим кубком, нога
у вас подскочит, а потом вы
ее отдернете. Условный рефлекс.
– А если я вас после этого велю арестовать?
– А это уже приобретенный рефлекс.
И в следующем поколении, возможно, не проявится, если его не закрепить в наследниках
(О. и В. Угрюмовы, «Некромерон»)
Ставка оборотней ИПЭ в Питере была не единственной в своем роде, но, все же, редко встречающейся. Елена Игоревна Орлова, оборотень-волк, знака Филодокс, провела в этой ставке едва ли
не половину своей сознательной жизни. Не то, чтобы эти довольно скучные стены были для нее родными, но они были привычными и безопасными. И все прочие сотрудники настолько привыкли к ней, что воспринимали как часть этих стен — никто уже не мог вспомнить, как же Леночка попала к ним в ставку. Помнил об этом, наверное, только ее родной дядя Николай — но тот помалкивал, прекрасно понимая, что далеко не всякому хочется вспоминать загадочную смерть родных и мотания по стране в поиске своего угла. К Николаю Орлову, люпусу, Рагабашу по знаку, Леночка пришла совсем еще ребенком — постучала однажды в дверь, имея при себе только небольшую сумку с вещами. На вопросы связно ответить так и не смогла — сказала только, что родители «пропали» а она ничего не понимает в происходящем. Дядя остался ее единственным родственником. Николай жил холостяком, детей не имел, и свалившуюся на голову племянницу воспринял как нечто среднее между комом снега и даром небес (хотя кто сказал, что одно не может быть другим?). Николай много ездил по стране, и таскал за собой девочку — та выросла на удивление тихой, незаметной, никогда не требовала к себе много внимания. Уткнется в книжку где-нибудь в уголке — и не видно ее, и не слышно. Когда Елене стукнуло шестнадцать, она предстала перед советом стаи, который постановил: обратить. Так она и стала оборотнем-люпусом. В то время как ее сверстницы прыгали на дискотеках в коротких юбочках, Елена сидела в сибирской глуши, вместе с дядей Колей, которого туда призвали стайные дела. Может, от того она и получилась такая забитая.В своей жизни лабораторный сотрудник Орлова боялась огромного количества самых разнообразных вещей. Высоты. Быстрой езды. Повредить руки во время работы. Того, что ее будут обсуждать у нее за спиной. Больших собак. Чужих людей. Сделать что-то не так. Ну, и еще много всякого разного... Одним из самых частых ее кошмаров было недовольство руководства. Елена всегда старалась держаться ниже воды тише травы, и не привлекать к себе внимания. В этом ей помогал ее родной дядя, Николай Филлипович. Он, собственно, и привел ее сюда, в эту ставку. Бывало, конечно, всякое. И комендант выговаривал пару раз (кошмар, вспоминать жутко...) и оперативники задевали. Комендант, кстати, все грозился, если не будет хорошо оформленных бумаг, написать прошение в центральный штаб. Там, дескать, живет страшный монстр, который за неправильно оформленные бумаги сразу убивает, предварительно на три часа обматерив. Поэтому Елена Орлова до смерти боялась ревизоров из штаба. Начиная с пресловутого монстра, которого, кстати, звали старшим лейтенантом ан Аффите. Его Орлова только слышала по телефону, да и, наверное, весь этаж его слышал, когда он выговаривал коменданту за
какие-то недочеты. Ну, «выговаривал», это мягко сказано... Старлей ан Аффите орал так, что закладывало уши. В самых последних выражениях он пояснил, кто есть комендант и вся его родня до седьмого колена, а так же и все прочие деятели, из-за которых стоит работа, потому что это все злостный саботаж. И вообще незаконно!.. Память об этом событии намертво въелась в мозг впечатлительной девушки. В свои двадцать три она никогда еще не переживала ничего более кошмарного, и отдала бы все свои лабораторные записи, только бы и не переживать...
В воображении Елены старлей ан Аффите представлялся мрачным мужчиной огромного роста, с горящими дикой яростью глазами, который одним ударом мог бы, наверное, свернуть нарушителю шею — даже если этот нарушитель слон. И только потому этого не делает, что это «незаконно». Чтобы еще такое сказать о лаборантке Орловой, даже и в голову не приходит, кроме, разве что, ее явной склонности к изобретательской деятельности и совершеннейшего неумения за себя постоять. Поэтому когда внезапно в тот памятный вечер по ставке объявили тревогу, и все забегали, она даже не сразу сообразила, что делать. Стояла у своего стола, наблюдая, как суетятся ее коллеги, и отчаянно боялась. Потом по селектору пришли пояснения: дескать, ставка подверглась атаке оборотней-ягуаров, и они идут в бой весьма грамотно. Разумеется, лабораторным сотрудникам вовсе не предписывалось идти на передовую, но Елена все равно испугалась. А потом ей пришлось испугаться еще больше: к ней спустился дядя Коля, и торопливо рассказал, из-за чего весь сыр-бор. Оказывается, сегодня днем старлей ан Аффите прибыл к ним, но не с ужасной ревизией, которая снилась девушке в кошмарных снах. Хотя, возможно, ревизия и была бы лучше. Он приволок с собой шестерых обормотов, и заявил, что они — пострадавшие, привлеченные к делу. Предупредил, что могут возникнуть неприятности...