Хроники Обетованного. Клинки и крылья

Да и тем магам, что остались, пришлось доплачивать из королевской казны. Такой расклад лорда совершенно не устраивал. Ему было стыдно за них, стыдно за себя... Стыдно за Дорелию, в конце концов: что не так с их королевством, отчего все самые талантливые волшебники-люди (Отражения - не в счёт) обживаются в Кезорре, Ти'арге или Минши? Король Абиальд всегда относился к волшебникам подчёркнуто холодно, не привечал их при дворе - в отличие от других правителей Обетованного. Потому Линтьель (ненавистный, глупый мальчишка) и был вынужден скрывать свой Дар, пока жил здесь... Лорд Заэру всегда пытался убедить его величество смягчиться, но ничего не добился. Вот теперь все они и пожинают плоды этого упрямства - замешанного, скорее всего, на банальной зависти... Лорд вздрогнул: он не поощрял в себе такие мысли о короле. Но как быть, если это чистая правда - такой человек, как Абиальд, не мог всю жизнь не сожалеть о том, что родился без Дара...

Как бы там ни было, положение у них незавидное. Едва Хелт собственной персоной появится под стенами Энтора (а лорд не сомневался в том, что она появится) либо каким-то другим образом применит своё колдовство - им не выстоять. Просто потому, что город не приспособлен к защите от магии такой силы. И помочь им некому.

Веки резало из-за недосыпания; лорд Заэру зажмурился, не в силах больше выносить назойливую, как от сотен комариных укусов, боль. Наверное, на белках глаз у него уже нет живого места: густая сеть лопнувших сосудов - ещё гуще, чем сеть морщин.

Вонь гари и пота в воздухе смешалась с тонким запахом зелени, которым тянуло из садов и рощ в предместьях; лорду даже показалось, что он улавливает столь знакомые нотки цветущих яблонь - хотя для них, вроде бы, ещё рановато... Арити обожала яблони и каждую весну вплетала в волосы их белые цветы. Помнится, и на свадьбе она всё, смущённо смеясь, поправляла венок из них...

На свадьбе - когда это было? Много веков назад, в другой жизни - и одновременно будто вчера.

– Прикажите вскипятить масло, - сказал он кому-то из рыцарей.
– Трёх котлов, по-моему, хватит. Принесёте ещё, если понадобится. К рассвету - гонца с докладом ко мне.

Рыцарь и Лант аи Эттире за его плечом поклонились, принимая распоряжение. Кто-то гаркнул: "Масло!", и нескольких мечников отправили за большими медными котлами. Древний и грубый, зато надёжный способ...

Лорд развернулся и направился к полой башенке с витой лестницей, чтобы спуститься со стены. Глаза болели всё сильнее, а ещё ныл затылок. Смотреть на то, что произойдёт дальше, у лорда не было никакого желания.

***

Вернувшись в спальню, лорд чувствовал себя ещё более измотанным, чем когда ложился. Он знал, что уже не уснёт, раздумывая попеременно о Синне и о войне - несмотря на то, что в этих размышлениях никакого проку.

Проклятая старческая бессонница. Раньше он не позволял себе вот так расслабляться.

Лорд вошёл и отпустил Дэвана - пусть мальчик поспит, молодым без этого тяжелее. К тому же ему хотелось побыть одному.

За задёрнутыми тяжёлыми занавесями начало светать: ночь была на исходе. В придворцовом саду запели первые птицы. Лорду не к месту вспомнилось, как пару дней назад королева Элинор вместе с фрейлинами оплакивала гибель любимого попугайчика, подаренного послами Минши... Беды этой женщины всегда будут для неё превыше всего - пусть даже к армиям Альсунга и Ти'арга под стенами города присоединятся все остальные войска Обетованного. Наверняка в смерти попугайчика на самом деле виноват принц Инген, безумный мальчишка - переключился с мух и мышей на добычу покрупнее...

Раздвигая складки балдахина, лорд вздохнул (может, начать считать собственные вздохи?..); всё чаще он тревожился о том, каким же королём станет Инген. Принц, разумеется, ещё мал, но вряд ли сильно изменится с годами - жестокость таких детей лишь становится изощрённее или скрывается за придворным лоском, если они из знатной семьи. А других наследников, учитывая отношения их величеств, у Дорелии всё-таки не предвидится - лорд Заэру уже пару лет назад перестал надеяться на это.

Хотя... Ещё не факт, что для Дорелии это будет иметь какое-то значение. Хелт добилась почти невозможного: осадила Энтор, что многие века не удавалось никому. Дорелия, королевство львов, ни разу не была завоёвана кем-то ещё. Это её первый король, Ниэтлин Великий, захватил пол-Обетованного... Это она заставляла трепетать своих соперников, включая Альсунг.

Это она теперь унижена, втоптана в грязь, а на Ра'илг потеряла цвет своих рыцарей. Это её трон достанется явно умалишённому, избалованному зверёнышу...

Лорд всё ещё не мог до конца поверить в это.

Точно так же, как не мог поверить в смерть Синны. Несмотря на пропасть своего отчаяния, все эти дни он прожил, уверенный, что с ней всё в порядке. Откуда она берётся, эта глупая уверенность? Кто присылыет её - боги? Духи, драконы из старых сказок?..

Расстёгивая крючки на куртке, лорд Заэру замер. В темноте он вдруг услышал - очень отчётливо - нечто чужеродное.

Дыхание. Лёгкое и осторожное - совсем не такое, как у него; дыхание молодого человека, доносившееся со стороны платяного шкафа.

Лорд медленно прошёл к прикроватному столику, налил воды из кувшина в бокал, сделал шумный глоток. Он лихорадочно раздумывал. За время жизни при дворе его дважды пытались убить непосредственно (оба раза - в правление прошлого короля, да упокоят его боги и ни за что не вернут); а сколько покушений, интриг и махинаций было спланировано, но не осуществлено - и посчитать, должно быть, нельзя. Лорд не боялся. Если это убийца, у него был уже с десяток возможностей сделать всё, что нужно. Почему он медлит? Ждёт, пока лорд уляжется?

Или за ним просто следят... Человек Элинор? Кто-нибудь из осиного гнезда лорда Телтога? Люди леди Арним, которая из-за давних счётов ненавидит его Когтей? Весь двор укрылся в Энторе, побросав свои замки - так что это может быть кто угодно...

А может, вообще наёмник кезоррианских Домов? Лорд предполагал, что Энтору теперь придётся опасаться их, но не думал, что вот так скоро...

Лорд поставил бокал на столик и, перемещаясь так же непринуждённо, двинулся к подставке в углу, где хранились ножны с одним из фамильных мечей рода Заэру. Давненько он не пользовался клинком; так уж вышло, что дело государственного мужа удалось ему лучше, чем дело рыцаря. Свой последний турнир лорд выдержал лет тридцать назад, если не больше - выиграл два конных боя с копьями, но одну из схваток на мечах благополучно провалил, как и состязание лучников... Вот Ринальд - другое дело; ему по праву досталась слава первого воина королевства. Жаль только, что ненадолго.

Но сегодня, вполне возможно, придётся вспомнить старое умение... С привычной мнительностью лорд вспомнил, с какой охотой ушёл Дэван. Может быть, и ему он зря доверял?..

Добравшись до подставки, лорд взялся за рукоять с золотой чеканкой и потянул меч на себя. Тот покинул ножны легко и почти бесшумно. Пальцы лорда напряглись от тяжести двуручника, но тело с неожиданной готовностью воспроизвело нужную стойку: согнуло в коленях высохшие ноги, сместило корпус... Лорд повернулся к шкафу и тихо пригласил:

– Кем бы ты ни был, выходи.

Дверца скрипнула, изнутри приоткрытая рукой в латной перчатке. Звякнули звенья кольчуги. Лорд почувствовал, как вспотели ладони: убийцы не надевают доспехи. Если это полностью вооружённый воин, ему не выстоять...

Зачем он отпустил на ночь личную стражу, а потом ещё и Дэвана? Старый дурак.

Невысокий человек шагнул вперёд, оказавшись в полосе мутно-белесого света из-за штор. Лорд не сдержался и охнул: на нём был альсунгский доспех с сине-белой нашивкой и силуэтом дракона. Правда, шлем почему-то закрытый - а такие в ходу только в Ти'арге, Феорне и самой Дорелии... Воин был без меча, без дрота или алебарды - вообще без чего-то, что может послужить для боя в помещении. Кажется, даже на поясе никакого кинжала - ну или ножа, на худой конец... Его, конечно, можно спрятать за голенищем вот такого высокого сапога, но какой сейчас смысл?..