Хроники пилота: Звездолет для бунтаря

— Добраться можем. А вот включить не сможем, — объяснил Ковалёв. Такое действие разрешено только маршалу Туровскому. По его биометрическим параметрам.

— Ну хорошо, давайте долетим до рубки, — предложил я. — И попытаемся пройти до места, где сейчас маршал. Может быть, он жив еще.

— Как, б…, мы его найдем? — проворчал Ковалев. — Мы даже не представляем, где он может быть.

— Это вообще проще простого. Я просканирую своим инфракрасным зрением. Если он жив я это увижу. Кстати, Ковалёв, мы тебя так и нашли на заводе. Тимур дал схему, а я обнаружил твое теплое еще тело.

— Идея неплохая, — задумчиво протянул Ковалев. — Может быть, что-то и получится из этого. Если сможем спасти маршала…

— То ты получишь благодарность или, может быть, орден? — я не удержался от сарказма.

Ковалев смерил меня хмурым взглядом, словно облил с ног до головы дерьмом.

— Пошли обратно в космолет, дикий ты человек. Куда ты? — увидев мой порыв. — Ни на твоем полетим, на том, что сюда добрались.

— Я знаю, мне кое-то забрать надо.

Я ринулся в спейсфайтер, вытащил оттуда здоровенный агрегат, напоминающий огромный фонарь, с глубокой бороздой по корпусу сверху.

— Это чего такое? — Ковалев с нескрываемым удивлением осмотрел орудие в моих руках. — Фонарь что ли? Зачем он нам?

— Сам ты — фонарь, дикий ты человек, — не удержался я, чтобы вернуть полковнику его обидные слова. — Это портальная пушка. Я с ее помощью зорлакса завалил. Понял?

— Она создает порталы? Серьезно? Покажи.

Я вскинул пушку к верху, щелкнул переключателем — на потолке проявилось овальное отверстие, замерцали края. Мгновенно повернул под ноги полковника. Бах! Ковалёв провалился внутрь и выпал сверху с потолка. С трудом поднялся, потирая ушибленные колени. И только в этот момент я понял, насколько глупо поступил. Высоченный в два этажа потолок, бетонный пол. Полковник мог вполне переломать себе ноги. Или вообще убиться. И пришлось бы жениха Дарлин вновь воскрешать.

Прихрамывая, и потирая локоть, Ковалёв добрался до нас, и попытался сжечь меня таким гневным взором, что я мог задымиться. И лишь слабость не позволила ему вцепиться мне в горло. Подоспела Дарлин. Взяв полковника за руки, проворковала таким заботливым, деликатным тоном, что могло растопить любое, даже ледяное сердце:

— Андрей, вы ушиблись? Вам помочь? Извините Эдгара, он иногда ведет себя, как ребенок.

— Ничего, Дарлин, — он мягко обнял ее за талию, чуть прижал к себе. — Идиотские шутки вашего напарника я переживу. Пошли в космолёт, лучший пилот Вселенной. И пушку свою прихвати. Пригодится.

— Товарищ полковник! — к нам подскочил Зайцев. — Можно мне с вами отправиться? Мы с Эдгаром такие дела делали. Помнишь, Эдгар, как мы тут тварь уделали, которая рожала шары? Пожалуйста!

— Ладно, поедешь с нами. Скафандр захвати.

— Есть, товарищ полковник.

Когда мы вернулись в космолёт, прошли через шлюз, я услышал громкое чавканье, будто бы в салон пробралась большая собака. Ларри жадно доедал последний бутерброд. Отрывая здоровенные куски, перемалывая челюстями. Он даже не удосужился выйти вместе с нами.

— Полковник, я говорил тебе, что Ларри все сожрет.

Ковалев промолчал, видимо, все-таки обиделся. Молча проследовал к креслу, устроился там, потирая колени.

Я не удержался, вызвал наноботов, направил их к полковнику, они закружились вокруг него веселой золотистой стайкой.

— Извини, полковник.

— Да ладно, давай уж, заводи шарманку, — Ковалёв вздохнул, но тон его голоса меня успокоил.

Без приключений мы добрались до шлюза, ведущего к центральной рубке. Здесь всё осталось по-прежнему. Яркие лучи солнца проходили сквозь стеклянные панели потолка, рассыпались в голубоватую дымку над стоящими дугой столами с мониторами. Лишь едва заметный слой пыли показал, что никто кроме нас здесь не побывал.

Зайцев спустился прыжками по металлической лестнице, обошел мониторы, бросил взгляд на большой экран, висевший в левом углу. Дарлин же просто присела в кресло около стены.

Ковалев опустился на стул перед центральным дисплеем, бездумно пощелкал клавишами, покачал ногами, будто проверяя не вернулись ли боль.

— Ну давай, спец, покажи нам своим суперзрением, на что способен.

Я включил инфракрасный сканер на полную мощь, сигнал пробил довольно большую толщу, но спектр упорно демонстрировал лишь мертвую синеву.

— Я пока ничего не вижу, — покачал я головой. — Дарлин, попробуй найти их своим биосканером.

Дарлин вытащила свой сканер из ранца, настроила. Вскочив с места, походила от стены к стене, спустилась на нижний уровень. Вернувшись к нам, покачала головой:

— Ничего. Что-то блокирует сигнал.

— Ну, значит, всё, — вздохнул Ковалёв, потер лицо руками.

Треск и шум заставил его подскочить на месте, обернуться к дисплею.

— Ковалёв! Полковник! Вы меня слышите?

— Да, товарищ маршал!

— Мы тут застряли. В этой чертовой дыре. Вы сейчас где?

— Мы в центральной рубке управления станцией.

— Понятно, понятно. А мы вот тут. Передаю координаты.

Ковалёв быстро пробежался по клавишам, вызвал на большой дисплей трехмерную карту. И в нижнем левом углу замерцала зеленым точка. Откинулся на спинку стула:

— Они рядом с Ядерным Штормом.

— С двигателями? И что они там делают? — поинтересовался я.

— Там есть техническое помещение. Рядом. Видимо, оттуда тоже можно переключить двигатели станции.

— И сколько их там?

— Маршал Туровский, его дочь Светлана, майор Григорьева и Сергей Павлов.

Значит, та прелестная рыжеволосая девушка с изумрудными глазами, которую обнимал маршал — его дочь? Интересно. Оказывается, не все дети у них рожаются искусственно. Кому-то позволено получать естественным путем. А результат отличный.

Я подошел ближе и спросил:

— Ты уверен, что это голос маршала Туровского?

Ковалев не ответил сразу, по его напряженному взгляду я понял, он тоже сомневался.

— Во всяком случае похож. Ты что думаешь, это ловушка?

— Слишком весело голос его звучал для человека, который сейчас оказался заперт в месте, откуда сам выбраться не может.

— Ну, Туровский — человек сильный, и страха не знает. Впрочем. Ты хочешь сказать, что он мёртв, а кто-то выдает себя за него?

Ковалев покачался на стуле, почесал в затылке, задумался глубоко.

— Я думаю, что маршал жив. Так что мы летим туда. И постараемся выяснить это.

— С чего ты так решил?