Хроники раздора

— Перед вами я на неделе собирался рассчитаться. Если у меня не будет неприятностей, — мошенник, кажется, собирался к нему подойти, но тот этого не позволил, довольно грубо отпихнув от себя.

— Рассчитываться надо было раньше, — презрительно бросил Дуджонн. — А неприятности у тебя только начинаются.

— Вот что будет дальше: он их перессорит и драпанёт, скорее всего, к копам, — наблюдая за тем, как Мункейк окучивает теперь уже Костепала, сказала Калита. — И искать его после этого мы будем очень долго.

— И что делать? — растерянно спросил Фалайз, нервно теребящий амулет, мешавший ему произносить заклинания.

— Заставить его сбежать и затем словить, — размышляла вслух Фиона. — Но мы это не потянем.

— Нам и не надо, — подал голос Тукан. — Он ведь драпанёт, как только сможет.

— Значит надо сделать так, чтобы убежал, а я его изловлю, — поделилась мыслями Калита и повернулась к Трорку, — сумеешь привлечь к себе достаточно внимания?

— Обижаешь! — бард расплылся к улыбке и потянулся за спину, намереваясь достать инструмент.

— Минутку, — остановил его крестоносец, быстро глотая таблетку Вещества. — Моим витаминкам нужно время подействовать.

— Мне всё равно надо настроить инструмент, — пожал плечами Трорк, доставая из-за пазухи вещь, от вида которой у всех, кроме Калиты, округлились глаза.

— Это что такое? — с трудом подобрав челюсть с пола, спросил Фалайз.

— Это, мой юный друг, его величество боян! — ухмыляясь, ответил за барда с явным восхищением в голосе крестоносец. — Причём не простой, а боевой!

***

Почти все собравшиеся на складе городской биржи Гамбека в ту ночь понимали, зачем они здесь: наказать Мункейка. Часть из них осознавала, что разразившийся спор на руку мошеннику. Совсем немногие, что всем выгоднее договориться. И точно совсем никто не мог себе даже представить, что их разборки прервут, да ещё и ТАКИМ образом.

Трорк ворвался на склад для большей убедительности прямо через стену, проделав в ней внушительных размеров дыру. Будучи облачённым в полный доспех, он этого даже не заметил. Причём всё это время бард ещё и играл на баяне — чья внешняя сторона была защищена толстой стальной пластиной — какой-то весьма нетривиальный, но плохо узнаваемый мотивчик.

Следом в пролом ринулись и остальные, правда, из них всех хоть какую-то боевую ценность представлял только Тукан со своими шипованными кулаками. Фалайз же и Фиона могли размахивать руками, корчить рожи, кричать, но в остальным были бесполезны чуть больше, чем полностью. Впрочем, другие игроки этого не знали, а делиться столь конфиденциальной информацией никто не планировал.

— Вы ещё кто, б-баклан, такие? — вытаращились на них Костепал и Дуджонн разом.

— Служба доставки пирожков, — ехидно ответил Тукан из-под шлема. — И конкретно этот, — стальная перчатка указала на Мункейка, — пойдёт с нами.

— Никуда он с вами не пойдёт, — переглянувшись с «коллегой», заявил Дуджонн.

Не сговариваясь, две группы разом объединились против новых участников. Про мошенника они тоже не забыли, оставив его на попечение нескольким игрокам из разных групп. В том, как быстро и почти без общения это было проделано, чувствовался богатый опыт подобных стычек, в которые вмешивалась третья сторона.

— Кажется, нас сейчас будут бить, — заметил Фалайз, теребя амулет на шее. — Может, мне его снять и жахнуть?

— Ни в коем случае! — немного резковато остановила его Фиона. — Только полиции нам здесь не хватало.

— Ага, — согласился Тукан, разминая для вида кулаки. — Поэтому даже если тебя будут бить ногами — терпи. Это для правого дела!

— Что-то меня в последнее время частенько бьют «для правого дела», — раздражённо буркнул дикий маг. — Начинаю задумываться, не злодей ли я…

— А кто ж ещё? — шутливо начал крестоносец.

Больше он ничего сказать не успел, потому что на них налетела толпа нападавших и всё вокруг сразу же превратилось в форменный хаос.

На Фалайза набросилось сразу четверо противников, причём голыми кулаками махать был горазд лишь один, а у остальных в руках находилось нечто более весомое. Дикий маг неумело ударил одного, лягнул второго, криво скользнул локтем по третьему, а затем четвёртый заехал ему дубинкой по голове, добавил кулаком под дых и добил коленом, отправив полуживого Фалайза валяться на пол.

Фионе повезло чуть больше: во-первых, её прикрывал Тукан, а во-вторых, она всё ещё могла лечить, а значит, сохранила часть своего полезного потенциала. Впрочем, учитывая тотальное численное превосходство, помогало это не сильно.

Удары крестоносца под дозой Вещества, конечно, были сокращающе сильными и быстрыми, но противники просто не позволяли ему добивать раненых, проводя ротацию: отводили побитых за спины и восстанавливали им здоровье.

Лучше всех себя в этой свалке чувствовал Трорк. За счёт качественной брони, а также усилений от мелодии, он практически не замечал ударов, при этом весьма ловко и сильно толкаясь и пихаясь в ответ. И это всё не прекращая играть!

— А «Калинку-малинку» сможешь? — насмешливо крикнул один из нападавших.

— Не вопрос, — пожал плечами бард, заехал баяном шутнику по голове, отправив того в нокаут, и резко сменил мелодию.

Тем временем Фалайз, всё ещё к своему удивлению живой, слегка пришёл в себя. Достаточно, чтобы даже сквозь мутный, трясущийся экран увидеть, как Мункейк быстрым, точным ударом ножа, который он прятал до этого в рукаве, убил сначала одного надзирателя, а затем, после недолгой схватки, и второго. Оглядевшись, он ехидно отряхнул свой костюмчик и, пользуясь тем, что его никто не замечает, потопал на выход.

— Он уходит! — в полный голос прокричал дикий маг, мало заботясь о том, что его услышит кто-то, кроме Калиты.

— Вижу, иду за ним, — подтвердила вампирша. — Сделайте так, чтобы эти махатели руками не пошли следом — без снаряги мне не справиться.

— Пошла жара! — крикнул Трорк, пребывая в полном восторге от происходящего, что-то быстро переключая у себя в баяне.

Новая мелодия, мотив которой был неузнаваем, звучала так, будто её ускорили раза в два. Эффект она давала соответствующий, причём обоюдоострый: если самого барда она ускоряла, то его противников замедляла. Это позволило Трорку натуральным катком кататься по полю боя, сметая всё и вся на своём пути.