Хрупкие плечи

Людей собралось много. Еще бы, в кои-то веки собрание что-то решает. Правда, вместе с выделением земельного пая председатель поставил сразу и вопрос о выходе из членов агрофирмы. Но, как оказалось, это была не такая страшная угроза и, кроме Лиды, неожиданно «нарисовалось» еще с десяток желающих! Вот уж действительно неожиданность, особенно для председателя.

Собрание проходило бурно, с криками, спорами, возмущениями. Местная «черноротая» бабенка, ярая приверженка колхоза, и, поговаривают, в прошлом - любовница председателя, долго и тщательно костерила желающих выйти из колхоза «который о всех заботится», призывала на их головы все кары как земные, так и небесные, чем доставила истинное удовольствие председателю. Остальные же просто ждали хоть маленькой паузы в ее монологе, чтоб усадить на место и продолжить разговор по существу. Цветоводша выступила кратко, но очень емко и харизматично. Ее искренне изумление тем, что борьба за гарантированные законом права воспринимается председателем как личное оскорбление, было воспринято залом двояко. Многие неожиданно задумались. А ведь и правда, женщина ничего плохого не хочет, ничего незаконного не просит… Просит просто отдать то, что и так ей, вроде как, принадлежит… Ей бы в депутаты… Умеет убедить народ… Ее старшая дочка сидела на сидении рядом и что-то там записывала. Гертруда перегнулась через кресло и с удивлением увидела, что Руслана не пишет, а тихонько рисует шаржи на членов комиссии собрания! Вот уж кому тут скучно, несмотря на судьбоносные решения для ее семьи. Шаржи, нарисованные карандашом на каком-то отрезке желтоватой, похоже оберточной, бумаги, получались на редкость точными. Председатель, главный инженер, бухгалтер, агроном, жена председателя, показательно-скромно занимающая место секретаря собрания, все были очень узнаваемы. Лида, вернувшись после своей речи со сцены клуба на место, заметила творчество дочки и тихонько рассмеялась. К ней склонилась соседка и… шарж пошел гулять по рядам…

Собрание закончилось поздно. Народ расходился, активно обсуждая как шаржи, успевшие прогуляться чуть ли не по всему залу, так и возможную судьбу вышедших из колхоза и забравших земельный пай людей. Мнения разделились, но большинство склонялось к мысли, что будет неплохо, если им просто не будут мешать. Гертруда, прислушиваясь к расходящимся людям, думала о том, что это только первая ласточка. Если эти первопроходцы, ушедшие первыми и отдельной группой во главе с Лидой, выйдут в прибыль – агрофирме будет очень плохо… С нынешним размером зарплат, работа «члена агрофирмы» очень сильно смахивала на рабский труд. А ведь именно на такую ситуацию привыкли рассчитывать руководители предприятия, несмотря на смену вывески с «колхоз» на «агрофирма», несмотря на изменения, происходящие в стране. Наверняка теперь председатель кусает локти, жалея о том, что не отдал Лиде ее несчастную квартиру. А ведь не считал бы себя всесильным, или просто б проявил сочувствие, и не было б ни суда, ни этого собрания, ни самого прецедента, что с колхозом можно воевать и воевать успешно. А можно и вообще из него выйти, и небо на голову не рухнет… Интересно, сломает эта хрупкая женщина «хребет» бывшему колхозу-миллионеру? Вот смеху-то будет…

Леонид

Леонид смотрел на танцующую в зале Лиду и поражался необычной грациозности ее движений. Ярко-голубое с серебристыми вставками, просторное, но аккуратно приталенное пояском платье, явно пошитое собственноручно, сверкало в отблесках зеркального шара, подвешенного под потолком. Серебристый шарф создавал ощущение полета легкой женской фигуры, а еще эти оптические эффекты, вызванные зеркалами и разноцветными прожекторами. Временами ему казалось, что за спиной у женщины мелькает не шарф, а полупрозрачные крылья. Обе ее дочки, танцующие рядом в кругу празднующих, не намного от нее отставали. Яркая индивидуальность просматривалась в движениях даже у шестилетней малышки! Уж Леонид-то, не один год работающий в творческих кружках с детьми, это хорошо замечал. И ведь странно, Лида, похоже, даже не представляет, как она выделяется из толпы, как все они выделяются из толпы. Хорошо, что он согласился на приглашение Нади, организовавшей этот новогодний праздник и собравшей довольно разношерстную компанию у себя в клубе. До полдвенадцатого в диско-зале была, как обычно, дискотека, и Надя, сидя на входе и кутаясь в теплую старую куртку, занималась продажей билетов молодежи, пока остальные на втором этаже накрывали на стол или просто бродили по клубу, наряжаясь и приводя себя в порядок перед длинной зеркальной стеной холла. А вот после двенадцати в распоряжении собранной заведующей клубом компании оказался весь клуб, в том числе и пустой диско-зал без толп пьяной молодежи. Естественно, с часу ночи дискотека снова будет открыта для всех, молодежь уже стопроцентно под стенами бродит в ожидании, но пока они дружной компанией танцевали и веселились, имея в своем полном распоряжении проветренный диско-зал, простор для танцев и возможность ставить музыку, которая им нравится. .

Выстроенное в свое время колхозом здание клуба было красивым и просторным. С колоннами на входе, большим актовым залом, с оборудованной по всем правилам сценой, большим и вычурно украшенным диско-залом, просторным зеркальным холлом и массой подсобных помещений на первом этаже. А ведь был и второй этаж с библиотекой, каморкой для кинооператора и его аппаратуры (правда, кино в клубе уже лет пять как не крутили) и еще кучей помещений, используемых для многочисленных кружков, курируемых Надей. Жаль, что на поддержание этого здания в порядке выделяли все меньше средств, и оно постепенно приходило в упадок…

Вообще, Надя была странной женщиной. Леонид столько лет ее знал, но так и не мог понять, как к ней относиться. С одной стороны, она старательная, общительная (не более остальных женщин, любящих почесать языками), и, вроде, неплохая. Она часто искренне старалась помочь, честно старалась организовать досуг молодежи, выбивала в районе деньги на клуб, на кружки, на инвентарь, на костюмы… Привлекала людей на массовые мероприятия в честь дня села, разных праздников... Старалась, чтобы о ее родном селе люди слышали хорошее, а лучше - восторженно отзывались… Но, при всем этом, порой в ее взгляде проскальзывало нечто такое… Толи зависть, толи злость… Вот как сейчас, когда она скользила взглядом по Лиде и ее дочкам. Вроде бы и хорошо поступила, вытащив родственницу с детьми на люди, устроив им праздник (вон как девочки радуются), но этот взгляд…

– Леня, пригласи Руслану потанцевать, пусть девочка попрактикуется,- улыбнувшись, попросила Лида, и Леонид, отвлекшись от раздумий, с готовностью направился к застывшей у стены, с первыми звуками медленного танца, девочки. Почему нет? Он, правда, хотел пригласить Лиду, но ее уже «увел» муж Нади. Вот странно, пожизненный пьянчужка Генка, который обычно разговаривал исключительно матом, из литературного языка использовал только предлоги, и вежливостью отродясь не страдающий, стоило ему попасть в компанию Лиды, становился и вежливым, и практически не матерящимся! Нет, Леонид давно замечал, что общение с Лидой на многих сказывается удивительно, да что там на других, он и на себе это ощутил… Но на себе - то такое, а вот когда этот эффект со стороны наблюдаешь… Может потому Надя и бесится и недолюбливает Лиду. Потому, что Генка дома ни черта не делает, кричит Наде, на все претензии: «Ты мне всю жизнь испортила, чертова ведьма», но если его просит Лида, то вполне спокойно может и проводку починить, и электроприборы, и антенны. Электрик-то он замечательный, практически Кулибин, на коленке трансформатор собрать может при желании. Правда, помнится, Лида как-то рассказывала, что последний раз он у нее проводку на доме чинил только после ста грамм, аргументировав, « То я таке накрутив?! Не помню… Точно п’яний був… З тебе 100 грам, бо я туди тверезий не полізу!» И, что факт, после стопки полез в искрящую проводку и все сделал! Лида тогда так изумлялась.

Изобразив вежливый реверанс, Леонид пригласил немного перепуганную вниманием Руслану на танец. И скорей всего ребенок бы отказался, если б не «протанцовывающая» мимо Лида, со словами: «Учись танцевать, практика еще никому не мешала!». Вот умеет же эта женщина так пошутить, что прямолинейная убойность аргументов просто неоспорима!

Девочка согласилась, хоть явно чувствовала себя неловко и скованно, несмотря на угадываемую в ней унаследованную от Лиды пластичность. М-да… И как это девочку еще парни не приметили? Хотя, на дискотеки она не ходит, по вечерам не гуляет… И это при том о, что для нее дискотека бесплатна - Надя вряд ли с нее что-то брала б. Другая на ее месте только на танцах и зависала б, а эта раз пришла - и больше не появляется. Явно не ночная бабочка, как и Лида. Скорей, дневная и редкая… Такую не часто встретишь, а если встретишь - не скоро забудешь. Интересно, когда ее таки рассмотрят местные ребята?

– Лида, пішли покажу шось,- Надя перехватила Лиду, снова не дав Леониду пригласить ее на танец. Он только с тоской посмотрел вслед уходящей легкой походкой женщине… Эх, не женщина, а - мечта…

Олег

– О, Толик, а давай вот здесь завернем. Заскочу к бывшей жене, тут всего-то пяток километров - произнес я, прикидывая, что на сегодня, в принципе, отработал, и по пути можно завернуть к дочкам, уточнить, приедут ли они на каникулы, а то связаться с ними проблематично. Если звонить, то исключительно «в рельсу» - телефона у Лиды нет. В свое время я не организовал подключение, а сейчас это и долго, и явно Лиде не по карману. Вот и бегает звонить в случае острой необходимости по соседям. А просто так «в никуда», без уверенности, что детей ждут, Лида точно дочек не отпустит, и будет права. Мало ли где бабушка будет, где я, а девочкам одним по городу бродить - не самая лучшая идея. Хотя они и вполне справляются. Пару раз уже сами приезжали и ко мне, и к бабушке. Руслане один раз дорогу покажи - запоминает на раз. Да там и идти-то три километра вдоль Кальмиуса… При хорошей погоде - пол часа ходу.

– Уверен, что проедем? Машинка-то, мельче некуда, а дороги проселочные,- засомневался водитель скрепера. Толик, вообще, нормальный парень, а местами и рисковый - порой просто невероятные кульбиты на своей технике выделывает, но тут почему-то решил поосторожничать.

– Проедем. Я по тем дорогам не раз ездил.

– На скрепере?

– На автобусе и мотоцикле. Да нормально там все, Толик, у меня глазомер нормальный. Я ж лесник, навскидку могу сказать, соблюдены ли нормы посадки деревьев по расстоянию!

– Ну-ну, А нормы посадки машин? Ладно, поехали, но если что, сам будет толкать!- хохотнул он. Ну да, чтоб оттолкать эту скромную машину не хватит и роты солдат…

Лида, выглянув из дома под рев «маленького» припарковывающегося скрепера, иронично хмыкнула.

– Скромно ты в гости заехал. Пол улицы перекрыл.

– Ну, уж как получилось. Но я ненадолго.

– Кто б сомневался.
– Лида пожала плечами. – О, вон уже и сосед ходит кругами пытаясь понять, что это за чудо техники.

– Коля привет- я помахал рукой бывшему соседу.

– О, Олег, це ти? А я думаю, шо це за страшидло до Ліди приїхало. Де ти такого звіра спіймав?

– Да, так, бегала по карьеру рабочая машинка.

– Ну, ну. Страшно представити, що в тебе зараз за робота…- хмыкнул сосед и пошел дальше, рассматривая по пути «маленькую машинку», а я повернулся к Лиде – Вот видишь, все нормально. Да и вообще мы стоим аккурат перед твоим двором.

– Ну как сказать…- Лида вышла к калитке и посмотрела по сторонам,- Почти - занял практически всю ширину улицы и в длину все шестнадцать метров двора, да еще и «оттяпал» по хвостику у соседей… Практически идеально вписался. Ладно, рассказывай, зачем пожаловал?