Хрусталь

Ника закурила, дрожащей рукой.

– Я не хочу в этом участвовать… Понимаешь? Не хочу.

– И ты промолчишь?

– Я напишу заявление по собственному желанию. Сейчас же. Как я от всего этого устала…

– Нельзя.

– Почему?

– Тебя начнут подозревать в укрывательстве и сопротивлении в оказании содействия государству.

Она отвернулась и прислонилась к стене.

– Сука, ну почему опять и именно со мной?

Я тоже прислонился, взял у неё сигарету и сделал пару тяжек.

– Неправильный вопрос. Правильный вопрос не: «Почему именно я?», а: «Когда это всё уже закончится?».

Она никак не отреагировала, мы с пару минут стояли молча.

– Ему нужны доступы к облаку, где содержатся все наработки по надстройкам для аналитических модулей.

– Тогда он может запустить все двенадцать модулей одновременно и случится коллапс?

Она кивнула, затянулась папиросой, выдохнула белый дым и стряхнула пепел.

– Ника, я понимаю, что тебе это не хочется, но нам нужно сейчас поехать с Харитоновым и зафиксировать всю эту информацию.

– Хорошо.

Такой реакции я не ожидал. Выглядела она понуро, устало и грустно. Меня это напрягало. А ещё меня напрягало то, что этот камень раздора мог вновь похоронить всё хорошее, что между нами возникло.

* * * * *

– Его купили на той стороне. – Сделал вывод Харитонов после всего рассказанного Никой.

Он сел за стол, закурил, и достал бумагу.

– Какова его задача? Вероятнее всего, ему нужно совершить крупную энергетическую диверсию, чтобы вывести из строя ЛПВО, верно?

Ника кивнула.

– Берём это за основную гипотезу. Какими путями он может достигнуть своей цели?

– Достаточно запустить одновременно все двенадцать аналитических модулей Медейи и нас ждёт энергетический коллапс.

– Почему он этого до сих пор не сделал? Он же управляет Медейей, что мешает?

Тут Нику осенило.

– Ну конечно…

– Что? Поделись с нами.

– Он обнулил все надстройки модулей, потому что в них заложены эксплуатационные ограничения, а также целый пласт протоколов безопасности.

– Ну хорошо, он это сделал, но коллапс всё ещё не наступил? Чего он ждёт?

– Дублирующие надстройки находятся на отдельных серверах, к ним прямого доступа нет, но протоколы защиты синхронизированы с Медейей. У него нет к ним доступа. Именно эти доступы он у меня и запросил. Рыбочкин напрямую ему их не даст.

– Отлично, а теперь давайте вместе восстановим хронологию событий, чтобы я всё окончательно понял. Всё началось с ошибки, которая привёла к перегреву Сферы и поставил под угрозу команду ЦКК, верно? – Он посмотрел на Нику, та кивнула. – Затем он удалил данные из бортового журнала, и занял должность координатора проекта мошенническим способом. Далее он убеждает Рыбочкина и Оленковского привезти дополнительные модули и вводит их в эксплуатацию так быстро, как может, да?

– Именно. Причём, я ему говорила, что это ни к чему не приведёт. Мы не получим желаемого за такой короткий промежуток времени.

– Понял. Вероятно, он предполагал, что дополнительные модули позволят сделать максимальную загрузку системы и вывести из строя внешний контур?

– Я уверена в этом.

– И тут вмешался случай, Медейя перестаёт работать в штатном режиме…

– Да.

– При этом потребляет больше энергии, на какие-то абсурдные задачи, которые даже в теории решать не должна?

– Да, именно.

Харитонов записал всё на бумажке.

– Почему не случился коллапс?

– Благодаря Максу, он занимался отладкой. Он успел всё сделать раньше, чем Чистяков привёл свой план в действие. В итоге энергетическая инфраструктура была полностью подготовлена к новым повышенным нагрузкам.

Ростислав всё внимательно записывал, всё, что было сказано. Он уже извёл не один листок бумаги. После пояснений Касьяновой, отодвинул их в сторону и посмотрел на нас с ней.

– Так, ребята, у меня на руках теперь есть всё самое важное, дальше уже дело за Алерионом. Буду подключать свои группы, связи. Вы оказали огромную помощь, спасибо.

– На этом всё? – Ника уже хотела уйти.

– Да, только Гришу оставь мне ненадолго, нам надо переговорить.

Она вышла за дверь, а я остался. Ростислав начал говорить гораздо тише обычного.

– Гриша, если девка тебе дорога, её придётся вывозить отсюда.

– Это ещё что значит?

– Я не смогу её прикрыть. Когда начнётся замес… А он начнётся уже очень скоро, она будет под ударом. Я хорошо знаю Станиславовича. Чистяков, Пешков – бог с ними, они заслужили, их не жалко. А Касьянова просто оказалась не в том месте не в то время.

Я задумался.

– Тем более на ней сейчас чёрная метка «координатора Сферы». Её сгноят.

– Но она же не виновата! Какого чёрта?!

– Разбираться не будут, головы полетят только в путь. Вопрос времени.

– Тогда и мне придётся валить?

Он достал из ящика кипу бумаг, которую я когда-то подписал.

– У тебя броня, друг мой. О тебе я позаботился.

– Почему точно так же нельзя позаботиться и о ней?

– Во-первых, потому что я не всесилен, во-вторых, потому что она в змеином клубке узкого круга подозреваемых. И среди этих подозреваемых ещё и Кушенякина, на которую дело своё тоже имеется.

– Да что здесь вообще происходит? Она то причём?

– Война происходит, Гриша, война. А Кушенякина не такая белая и пушистая, какой может показаться на первый взгляд. Баба повязана на махинациях с зарубежными компаниями. Кстати, из страны она уехала в первый же день после увольнения. Даже к родным не заехала.

Я стоял оторопевший.

– Говорила она явно противоположное, да? Это наш косяк. Недоглядели. Только пост-фактум поняли. – Он затянулся сигаретой. – Здесь, Гриша, на полигоне такое творится… Ты даже не представляешь.

– Что делать? Собираться прямо сейчас?

– Нет, точно нет. Под шумок, не раньше. Если сейчас сбежит, её в розыск объявят.

– Как мне определить?

– Я позвоню. Ваша задача подготовить машину и вещи. Отвезёшь её в Туйск, там посадишь на электричку, а дальше пусть заляжет на дно где-нибудь. Дом в деревне, дача или ещё что-то такое. Подготовьтесь к этому. Я от себя сделаю то, что смогу, но я не могу абсолютно ничего гарантировать. Ты слышал какие деньги на кону. Миллиарды. И она имеет к ним прямое отношение.