Хрустальная сосна
Шрифт:
– А что… Не девушка может?
– Женя, Женя…- Вика укоризненно покачала сверкнувшими под луной волосами.
– Откуда ты свалился? Ты что - никогда к девушкам в общежитие не ходил, что ли?
– Честно?… Не ходил… Так уж получилось. Таков уж я уродился.
Святые иными не бывают…
– Ох, Женька…- она на секунду прижалась к моему плечу.
– Какой ты… Просто чудо, что такие есть. Когда глядишь на тебя, начинаешь верить, что мир станет немного лучше…
– Да уж… А сегодня в самом деле, похоже все взбесились, -сказал я, вспомнив неизвестную парочку, на которую я наткнулся среди луга.
– Луна, что ли на них так действует?
Вика тихо засмеялась, ничего не ответив.
– А ты, кстати, что время зря теряешь?
– я решил, что мне пора идти в атаку.
– Почему одна в
– И не говори… Выбирателей было хоть отбавляй… Один шофер чего стоит! И Костя мореход, прежде чем с Людки ее неподражаемые трусы снял, целый час пытался со мной это сделать…
– Костя неплохой мужик, - зачем-то возразил я, вспомнив, как по моей просьбе он отстал от Кати.
– У него…
– Все мозги в пипиське остались, - завершила вместо меня Вика.
– А разве это плохо?
– усмехнулся я.
– Неужели лучше быть, как ты говоришь, "святым" вроде меня?
– Иногда лучше, - вздохнула она.
– От человека ведь все зависит… А эти…Не нужны они мне все, на хрен. Надоели. Я молчал, чувствуя снова вернувшееся желание. Я хотел Вику -прямо сейчас, такую, как есть. И в памяти моей, обжигая и дурманя, шевелилось воспоминание о ней… Я сидел, вцепившись в край скамейки, не давая себе встать и сделать лишний шаг.
– Слушай!
– Вика засмеялась, переходя на свой обычный шутливый тон.
– Мы с тобой так похожи друг на друга. Я кошка, которая гуляет сама по себе. А ты -кот, который вообще ни с кем не гуляет! Смех ее зазвенел серебристо под серебряным лунным светом, одновременно завораживая и отрезвляя.
– А вообще, Женя, - заговорила она серьезно, и я снова восхитился ее способностью молниеносно менять тон разговора.
– Спасибо тебе большое…
– За что?
– искренне изумился я.
– За твое отношение ко мне, которого я вовсе не заслуживаю.
– За какое отношение? По-моему, ничего особенного!
– Ну конечно! Ты же каждую девицу бежишь вызволять, вооружившись топором против пятерых деревенских жлобов!
– Каким топором?!
– мне было одновременно приятно и неловко.
– Тебе показалось все!
– Да уж, конечно, показалось, - передразнила меня Вика.
– В общем - спасибо тебе. За все. Что было. И что будет… Она замолчала, сидя рядом со мной на дощатой скамейке. В сущности, я видел только ее смутный силуэт, лишь в глазах чуть отражался свет почти незаметных звезд. Да по рыжим волосам иногда перебегали лунные блики. Но я ловил ее запах - чистый, свежий запах желанной мною женщины… Да. желанной: кто-то другой, вдруг проснувшийся во мне, хотел ее. Хотел неимоверно и уже не абстрактно, а именно ее - рыжеволосую Вику,*мою* Вику, почти отдавшуюся мне на солнечном лугу… Протянув в темноту руку, я нашел ее бедро и сжал чуть выше колена. Вика вздрогнула, и дрожь ее передалась мне; нога ее была одновременно тугой и мягкой, очень теплой даже сквозь толстые брюки и страшно манящей к себе…
– Вика…- осторожно позвал я, решаясь и не будучи в силах решиться.
– Что?…- тихо переспросила она.
– Знаешь… Я… Ты… Ну, в общем…
Вика молчала, ожидая от меня слов или действий.
– Мне кажется, ты…
– Знаешь, Женя, - вдруг совершенно серьезно перебила она.
–
Сейчас не время… Уже поздно. Давай… давай все завтра, хорошо? Завтра…
– Завтра…- эхом отозвался я.
– Лишь бы было навсегда двадцать первое июня, лишь бы следующий день никогда бы не настал…
– Ты о чем это?
– не поняла она.
– Да так… Песню вспомнил. Есть такая, только я ее редко пою…
– Завтра и споешь, - усмехнулась Вика.
– Да, конечно… Завтра. Все будет завтра, - ответил я.
Мой внезапный порыв куда-то делся, желание спало, и было уже стыдно за все, что минуту назад проносилось в моих мыслях. И я был рад, что Вика - кто бы мог подумать…- не приняла мои необоснованные притязания и отказалась быть со мной в эту ночь. Я в очередной раз поразился ее женской проницательности. Она словно поняла, что сейчас я хотел не конкретно ее - а распаленный подслушанным половым актом, забылся и возжелал любую попавшуюся женщину. Что она просто подвернулась мне сейчас, а наутро я бы сам обо всем горько жалел и раскаивался, и стыдился бы посмотреть ей в глаза… Или все-таки я хотел сейчас именно
ее?Разбираться было поздно. Вика уже встала со скамейки.
– Завтра… А сейчас… Наверное, Костя Людку уже оприходовал, и мне можно идти спать…
Тихонько засмеявшись, она исчезла в темноте. И я опять остался один. Наедине с собой в этой странной, дурманящей ночи. Откуда-то из-за палаток, доносилась возня, стоны и хрипы и шелест поцелуев. Ночь любви продолжалась. Я вздохнул и полез в палатку.
Откуда- то неподалеку неслись тихие, возбужденные, накаленные страстью голоса. Я не стал вслушиваться, кто там и с кем. Мне было все равно. Главное, что там был не я и не мог быть в принципе…Впрочем, особо сильно я в этом и не нуждался -по крайней мере, всю жизнь я убеждал себя так, и что изменилось именно сейчас? Я залез в спальник с головой и закрыл глаза, призывая сон. Кто-то где-то целовался, раздвигал кому-то ноги, кто-то разрисовывал звездами голую грудь… Мне ни до чего этого не было дела. Потому что я был отдельно от всего. Я был один. Опять один - среди этой ночи. И, возможно, на всей земле… Завтра - точнее сегодня - предстояла утренняя смена. И неважно, милый друг, все, что было накануне - все, что нам преподнесет глубина и высота…Следующий день настал уже давным давно. Спать оставалось не более трех часов…
*15*
Наутро трава была покрыта серой, словно пепел, росой. Лучи нехотя поднимавшегося солнца сверкали в ней россыпями настоящих бриллиантов. Как ни странно, после почти бессонной ночи во мне царила удивительная, незнакомая легкость. Я просто не чувствовал своего тела.
Я пробежал к реке, оставляя за собой широкий темный след на траве, поплескался в ледяной струе и мне стало еще легче. Хотелось петь, кричать, прыгать по мокрому лугу… Хотелось жить. Народ подтягивался к столу. У всех был выжатый вид. Вероятно, "ночь любви", действительно оказалась насыщенней предыдущих. На Тамару мне казалось неловко смотреть после всего, что я слышал и видел в этой вот самой столовой. Секретарша Люда вообще не вышла к завтраку. И на работу мы собрались вчетвером. Я почти с удовольствием съел подгорелую и несоленую Ольгину кашу, выпил жиденького чаю.
Грузовик тихо подъехал к столовой и остановился без звука, как в немом кино. Шофер из кабины не высовывался. Мы залезли в кузов и поехали на полевой стан.
Все сидели в разных углах, прислонившись к бортам. Катя и Славка обнимались уже без всякой утайки. Я отвернулся, чтобы их не видеть; зрелище Кати принадлежащей моему другу, несмотря на всю иррациональность, больно покалывало сердце. Может быть, я ощущал подсознательную зависть себя, полностью тут одинокого, к им - нашедшим друг друга? Или почему-то еще? Или что я в самом деле, как усмехался Костя, влюбился, сколь глупым ни казалось это явление? Во всяком случае, мне хотелось, не расплескав с утра, сохранить в себе светлое настроение, пришедшее с первыми лучами солнца. Я встал в полный рост и ухватился за кабину. Так ехать было достаточно опасно. Ветер свистел навстречу, обжигая и выбивая слезы, трепал волосы, пытался сорвать с меня расстегнутый китель. На ухабах пустой кузов подскакивал так, что, казалось, готов оторваться от рамы и вперед грузовика. Иногда я сам отрывался от кабины и летел в воздухе, лишь в самый последний момент успев снова за что-нибудь уцепиться. Душа уходила в пятки и взлетала куда-то высоко, меня переполняло чувство собственной молодости и собственных надежд, несмотря ни на что. И я, кажется, запел…
– И по тундре, по шир-рокой дороге,
Где мчится поезд "Вор-ркута-Ленигр-рад"!!!…
Ветер вырывал слова и уносил их далеко назад, к самому лагерю.
– Мы бежали с тобою от жестокой погони…
Боковым зрением я вдруг увидел развевающиеся волосы Вики.
– Нас с тобой не застигнет пистолет-автомат!…
Балансируя на прыгающем дощатом дне кузова, она подошла ко мне сзади и, не удержавшись, повалилась на меня. Я почувствовал прикосновение чего-то упругого к спине - я сразу понял, что это, и помимо воли, сладкое ожидание чего-то еще вздрогнуло и разлилось по моему телу… Пытаясь не упасть, она обхватила меня - совершенно неожиданно, не понимая себя, я поймал ее руку и удержал в своей. Она обняла меня второй рукой, и я вдруг ощутил ее тонкие сильные пальцы под рубашкой прямо на своей груди…