Хулиган и все-все-все
Шрифт:
И даже то, что он наступил на дракона, в целом, ничего не меняло.
— Эй! — возмутился тот, выныривая из-за сосны. — Ты чего это тут топчешься по чужим хвостам?
Гарри отпрыгнул:
— Извините, сэр! — машинально выдохнул он. А затем разглядел незнакомца, его рожки и серебристую чешую. — Ой…
И застыл на месте с поднятой лапой.
— О,
Он подпрыгнул к Гарри с лёгкостью пташки (хотя земля всё-таки затрещала) и тоже вдруг замер.
— Вы водите, коллега, — шепнул он сквозь зубы, не шевелясь.
— Кого вожу? — не понял тот.
— Не кого, а вообще. Это значит… Эй, парень! Что, уже не играем?
«Какие-то ненормальные», — с ужасом подумал Гарри, быстро пятясь назад: подальше от кромки леса и этих двоих.
— Невежливая молодежь! — фыркнул зелёный вслед и сплюнул струйку огня себе в лапы. — Вначале нас спугнул, костёр потушил, а теперь ещё и ходит хвостом вперёд.
— Позор драконов! — поддержал его друг.
А Гарри внезапно увидел, как занимается горка сосновых шишек, как маленький огонёк разгорается в пламя и как вырисовываются в ярком свете две любопытные, но очень добрые морды.
«Значит, он и не сплюнул вовсе, а просто разжёг костёр», — понял Гарри, и зелёный перестал казаться ему грубияном.
— Ну, куда топчешь-то, мальчик? Вернись!
Это были какие-то чудеса, но Гарри действительно не стал убегать, а осторожно подошёл к незнакомцам поближе. Ему стало так интересно: ведь когда ещё взаправду получится побеседовать с драконом?
— Садись, — и Гарри поманили ближе к огню, до которого не мог достать косой дождь. — Кто такой?
Гарри хотел было назвать своё имя, но призадумался: а солидно ли? Подумаешь, Поттер! Не звучит.
— Я Венгерец, — не дождавшись ответа, представился серый (это только при лунном свете чешуя его отливала начищенным серебром). — Это — Валлиец.
— Валлиец! — поддакнул зелёный.
— А ты кто таков?
«Любое имя покраше! Думай!»
— Я — Мальчик.
И Гарри даже сам удивился своей фантазии. Ну дурак! Ну простофиля!
— И такая порода есть, а, коллега?
— Чудеса!
Кажется, драконы решили над ним насмехаться. Но о вопросе забыли: видимо, не так уж это и важно — по породам делиться, если дружить пришёл.
Гарри разглядывал этих двоих с упоительным наслаждением: как у них бликует чешуя, как подрагивают кожистые крылья, как волнуется мощная грудь. Когда он сбегал из подземелий,
то даже не глянул в настенное зеркало, и теперь вдруг задумался, такой же он красивый или даже покрасивее (ведь он был ещё очень молод, а Валлиец с Венгерцем, кажется, престарелые).Эх, когда-то, наверное, эти драконы купались во славе и завоёвывали города! Так Гарри казалось (он читал мамины неволшебные книжки).
— Можно задать вам парочку вопросов? — робко поинтересовался Гарри, всовывая морду между новыми знакомыми.
— Пожалуйста, — ответил Венгерец.
— Сколько городов вы сожгли?
— Городов? — морда Валлийца вытянулась. — Сожгли?
— Ни одного!
Гарри немного расстроился, но продолжил:
— Может, вы сожгли какую-нибудь деревню?
— О, нет, мой мальчик!
Тогда Гарри поднатужился и сделал последнюю попытку:
— Наверное, вы были очень заняты, разоряя окрестности и пожирая прекрасных дам?
— Разоряя? Пожирая? Боже правый, конечно же, нет!
— Вы что, никогда не рискуете? — совсем не поверил Гарри.
Драконы задумались. А потом Венгерец похлопал смущённо крыльями:
— Ну, вообще-то, я занимаюсь… поэзией, — произнёс он.
— Поэзией, сэр?
— Да! Хочешь послушать моё последнее стихотворение?
Гарри подумал, как бы повежливей отказаться, но Венгерец уже ничего не слышал:
— Оно тебе понравится! — пообещал дракон. — Я назвал его «Торт-перевёртыш».
— Грустное?
— Очень! Вот, слушай:
<p align="center">
Мой сладенький перевёртыш,
<p align="center">
Твоё горе понять я могу.
<p align="center">
Мой бедненький перевёртыш,
<p align="center">
Ведь низ у тебя наверху!
— Ой! — не сдержался Гарри.
— Экспрессия! — поаплодировал Валлиец и, кажется, украдкой смахнул слезу. — Метафора!
Однако Венгерец поднял крыло:
— Я ещё не закончил.
<p align="center">
Сожалею, мой перевёртыш,
<p align="center">