Хьюстон, у нас проблема
Шрифт:
Вот примерно так выглядят поиски спичек для того, чтобы зажечь плиту.
И ты, дурила, чувствуешь себя как идиот. Потому что не помнишь, что там было на прошлой неделе, а уж тем более понятия не имеешь о том, что ты там кому обещал три года назад, а обещанное отдалилось еще на много лет, потому что китайцы оказались ей на этот раз важнее.
Так разговаривают женщины.
А вот подобный мужской разговор мне только раз довелось услышать. Насколько я помню, сначала Толстый говорил о своей машине и убеждал нас, что американские машины лучше, так как у них совсем другая система обеспечения безопасности, и с этим все согласились,
И наступила тишина.
Женщины таких вопросов не задают. Яхо – это тоже наш приятель, актер, сидящий, разумеется, без работы. Ему тогда удалось нас застать врасплох.
Но я знаю, о чем говорят женщины, когда нас нет. О нас, о наших птицах, о сексе, о бывших своих, будущих, о том, что мы им сделали, а чего не сделали, на что они рассчитывали, а что получили и так далее. Плачут или смеются – и все из-за нас.
Это все, что они могут.
И тогда, на том балконе, той чудной ночью всем было ужасно интересно, что же они о нас будут говорить, что обсуждать, думая, что мы сидим, уткнувшись в телевизор, как настоящие мужики, и ничто другое нас уже не может интересовать сейчас.
Мы были тихи как ночь, даже лед не гремел в бокалах, навострили уши, как кролики, и смотрели на наших любимых сверху, причем в буквальном смысле.
Жена Адама спустила лямочки топика, Марта задрала юбку, опираясь ногами на соседний стул, а ее соседка обмахивалась листом лопуха.
– И ты правда никогда этого не делала?
– Ну нет, – ответила Марта, и я почувствовал, что она краснеет.
Такой компромат. Да еще и вранье.
Они же говорят о сексе, ясно как день!
– А ты?
– Не на людях, – отвечает соседка, а сосед пихает меня в плечо.
Понятно, что не на людях.
– И ты попробуй, обязательно, потому что это приятно. Совсем другой вкус.
Вот я неудачник. Прямо засада. Жалею, что пришел.
– Честное слово!
– Попробуй, – поддакивает жена Адама.
Бежать-бежать-бежать!
– Неприлично, – говорит кто-то из них.
– Ой-ой-ой, да понятно, что неприлично! Но каждая из нас это делала когда-нибудь, хотя бы в детстве.
В детстве?!!
С кем мы вообще имеем дело?
Нет, это подслушивание явно было плохой идеей – иногда лучше не знать некоторых вещей.
– Ладно, давайте сделаем это все вместе, ок, на раз-два-три? И увидишь, какое это классное ощущение!
Я каменею.
Они ЭТО сейчас собираются делать сообща?!!
– Но они…
– Они не должны ничего об этом знать. Они не понимают таких вещей.
Вот это точно. Не понимаем.
– Давайте. Закрываем глаза – так лучше чувствуется вкус.
Теперь уже Адам вздрагивает, как будто его толкнули. Сосед – тот вообще уже в дверях застрял от возбуждения. Мы все чуть не попадали с этого балкона.
А они…
Они вытянули руки и сунули их в салатник. Кусочки курицы, тушенной в сметанном соусе, с паприкой и овощами, которые мы должны были есть после матча, – теперь в этом блюде есть еще ингредиент: четыре женские ладони. Они вытаскивают руками кусочки мяса и слизывают
соус с пальцев, глаза у них закрыты и вид такой, какой был у меня, когда я курил с Толстым марихуану. Я тогда на многое рассчитывал, но особого кайфа не испытал. В отличие от них – этих женщин.– М-м-м-м-м…
– О-о-о-о-о…
– Да!
– А-а-а-а-а…
Это восклицают наши женщины, которые руками жрут нашу общую еду и слизывают с пальцев сметанный соус с наслаждением, близким к оргазму.
Отвратительно!
Но в то же время – облегчение.
– Я же вам говорила, когда ешь руками – вкус действительно меняется… – жена Адама горда собой, как будто она только что изобрела порох.
– Хорошо, – подтверждает ее соседка и сует вторую руку в миску.
Я точно к этому уже не притронусь!
– Но только знаете что? Вот Ядвига, например, – вдруг вступает в разговор соседка Адама. Мы не знаем Ядвигу, но это ведь начало другого, может быть, более нормального разговора, поэтому мы остаемся на своем балконе. – Она выяснила все только на четвертом месяце.
– Шутишь? – смеются они.
Раз говорят о беременности – может, одна из них беременна?
У нас наверху растет напряжение.
– Точно говорю. Она думала, что толстеет потому, что перестала бегать. А бегать она перестала потому, что все время хотела спать. А спать она хотела все время потому, что залетела.
– Да уж. Лучше уж она бы ела масло – тогда лучше бы себя чувствовала.
– Но я же тебе объясняю – она беременна была!
– Да понятное дело, я уж знаю: я с Казиком тоже все время спала, – отвечает жена Адама. – А вот с Хеленой, наоборот, у меня столько энергии было, что я чуть на работе не родила! И еще мне все время хотелось заниматься любовью!
– Да уж, это точно, – шепчет Адам.
– Тихо, – шепчем мы.
– Мальчики обычно расхолаживают, и становишься ленивой…
– Масло полезно, потому что без масла организм не усваивает ни калий, ни магний, я всегда сливочное масло покупаю у одного производителя и ем, прямо кусками… хотите телефон этого фермера?
– Я пила алоэ – и тоже что-то не похудела.
– А алоэ не для похудения, только для здоровья.
– А давайте за здоровье выпьем!
Хихиканье и звон бокалов.
– А моя коллега Вики еще позже.
Что позже ее коллега?! Мы что-то упустили?!
Мы смотрим друг на друга, и ни один из нас не понимает, о чем идет речь, а вот эти, внизу, понимают, потому что вопросов, о чем речь, никто не задает.
– Поняла, когда родила?
– Она думала… честно, даже не верится, а учитывая, что Вики все-таки институт закончила, изучала экономику и право…
– Право? Это та, у которой книжный магазин? – это моя Марта вступает. – Я знаю, у нее на Мокотове такая лавочка с чаем и печеньем, а на самом деле книжный магазин!
– Да! Потому что она предпочитает делать то, что любит. А когда ты у нее была? Потому что я ведь тоже там бываю. Ты знаешь, она мне достала первое издание…
– Вики тебе достанет все, что захочешь. Это просто счастье, что у нее такой муж замечательный и она может себе позволить эту лавочку. Он же все содержит.
– Так ведь у нее всегда полно посетителей!
– А ты представляешь себе, сколько стоит аренда в таком месте?
– Ну вот, она до шестого месяца думала, что у нее глисты. И ходила сдавала анализы каждые три недели, потому что у нее в животе что-то бурчало!