И аз создам!

Однако, по тому же закону – но по другой статье, изымать за долги нельзя было:

«а) необходимых для него и для находящихся на его иждивении лиц платьев, белья, обуви и предметов домашнего обихода;

б) орудий производства и инструментов, необходимых для профессионального занятия, ремесла или мелкого кустарного промысла должника;

в) необходимых орудий сельского хозяйства, одной коровы, одной лошади или заменяющего их другого вида скота с необходимым на три месяца количеством корма;

г) семян в количестве, необходимом для предстоящего посева обрабатываемой должником земли;

д) неснятого урожая».

В октябре 1924 года этот перечень был дополнен: изъятию не подлежали - даже паевые взносы должника в потребительский и сельскохозяйственный кооперативы!

А что же тогда изымать?!

Кроме того, широко была распространена практика предоставления судом «отсрочки» должнику – вместо немедленного предоставления его имущества в распоряжение кредитора. И, наконец, вишенкой на торте абсурда, было решение предоставлять судебным исполнителям право прекращать исполнительное производство – если местонахождение должника неизвестно, или он не имеет имущества для взыскания.

Рисунок 65. Народный советский суд эпохи НЭПа. С большой долей вероятности происходит именно процесс по возврату кредита заёмщиком.

Думаю, не стоит объяснять как такое, не только потворствовало должностным злоупотреблениям - но и прямо побуждало к ним? Стоит ли теперь удивляться, что как кооператоры 20-х годов – так и частные лица, не отличались высокой финансовой дисциплиной?!

Впрочем, одинаково виноваты были обе стороны: банки проводили кредитование без учета платежеспособности заемщиков - последние не торопились выплачивать долги. Поэтому, первая же операция «Госбанка» по распределению 60 миллиарда «совзнаков» на кредитование населения, обернулась невозвратными многомиллиардными долгами.

В кооперации дело обстояло ещё хуже!

Основные кредитные операции кооперативов в начальный период НЭПа были товарными - распределение в качестве ссуды лошадей, коров и сельскохозяйственного инструмента среди своих членов. Народ наш зело талантлив, что касается всевозможных «схем» и, невозвратная часть этих операций - достигала 80-90 процентов от общего количества выданных ссуд.

Короче, вскоре после восстановления банков в стране победившего пролетариата и примкнувшего к нему крестьянства - с «прокладкой» между ними, её суды оказались завалены безнадежными исками к неплательщикам по кредитам…

В «реальной истории», ситуация начала исправляться лишь к 1927-му году, когда Наркомат финансов разослал по всем губерниям циркуляр с требованием проведения активных мероприятий по взысканию задолженности, а изменения в законодательстве и усиление административных мер позволили избавиться от массовых отказов от уплаты кредитов.

Но большой процент задолженности всё одно остался!

Поэтому, вовсе не является абсурдной мысль, что ещё одной причиной раскулачивания зажиточных крестьян в конце 20-х - начале 30-х годов, была необходимость взыскания с них «старых» долгов по кредитам.

Почему же большевики не назвали вещи своими именами? Думаю по той же причине, по которой они не назвали созданную ими «партноменклатуру» новым эксплуататорским классом – по идеологическим. При этом не подумайте, что я против «эксплуататорских классов»: человеческое сообщество так устроено, что кто-то кого-то обязательно будет эксплуатировать. Вопрос только как это делать: эффективно – ради общего прогресса, или нет.

Ну а о том - эффективно ли эксплуатировала народ советская партноменклатура на протяжении 70-ти с лишним лет, пусть каждый судит сам – я своё мнение никому не навязываю.

***

Пока ОВК «Красная взаимопомощь» проводила кредитование своих ульяновцев – особых проблем не было. В нашем городе и даже в волости, все друг друга знали и лица - решающие вопрос о предоставлении кредита отчётливо понимали, кому можно давать деньги в долг, а кому нельзя – только в морду.

Когда же наши «банкиры» протянули свои «щупальца» по всей Нижегородской губернии, а потом и краю - открыв отделения в её уездах и волостях, начались невыплаты по кредитам.

– Ситуация весьма нехорошая, – на совете дольщиков только и нашёлся что сказать Дед Мартимьян – финансовый директор «Красного рассвета», - невозврат платежей достиг пятнадцати процентов!

Ха! Это он ещё ситуации у других кредиторов с заёмщиками не знает - из-за недоразвитости хроноаборигентских средств хранения и передачи информации.

Прежде тщательно изучив и проанализировав сведения о наших должниках прежде, я спокойно молвил:

– Ситуация – действительно нехорошая, но для нас очень многообещающая.

– Как так? – меня не поняли, - как может быть «многообещающим» невозврат денег в кассу?!

– Обыкновенно! Есть реальная возможность провести раскулачивание года на три-четыре раньше.

Меня опять не поняли – чудит, мол опять, контуженный…

Ну и, да ладно! Как самый крупный пайщик обладающий правом решающего голоса, рекомендую:

– Кредитование продолжать в том же объёме, как ни в чём не бывало. Никаких судебных исков и всего такого прочего, должникам не предъявлять - вплоть до моего особого распоряжения.

Меня не поняли в третий раз, но по опыту более ранних «прецедентов» - когда «контуженный» в конце концов оказывался прав, наши финансисты последовали моим рекомендациям.

Навеяло, вот…

В «лихие 90-е», была не у нас - а в нашем областном центре, такая вот весьма занимательная история.

Завелась там одна «ОПГ», которая искала богатеньких - но доверчивых и жадных к сладкой холяве лошков и, так или иначе войдя в доверие - брала у них деньги в долг под солидные проценты. Ну, а потом естественно - «обувала».

Однако, не долго музыка играла!

Другая «ОПГ» – покруче этой, подсунула доморощенным лохотронщикам своего человека под видом богатенького, жадненького, доверчивого Буратины - занявшего тем неимоверно крупную сумму под баснословный процент. Ну, а потом через положенный срок к хитрозадым должникам явились бритоголовые братки в малиновых пиджаках с бейсбольными битами и, выбили всё до копейки и сверх того – зачастую отправив тех бомжевать под открытым небом, лишив жилплощади.

Здесь надо заметить, что сотрудники «Красной взаимопомощи» с самого начала действовали по моим довольно жёстким по условиям кредитования инструкциям. Я избегал кредитовать «наличкой», или даже «безналом» другие акционерные общества, кооперативы или артели, без залога:

– Там крайних не найдёшь! Подсунут для суда и отсидки какого-нибудь «зиц-председателя» - да тем и отделаются.

Юридическим лицам светил только лизинг техники: трактор с выбитыми номерами на картере-остове - найти и отсудить проще, чем чемодан с банкнотами. Конечно, редкие исключения были - но только для доверенных, неоднократно проверенных на деле и крепко стоящих на ногах организаций.