i f36931a51be2993b

– А вы?

– Я напишу свое.

Он что - ошалел? А то у Ревинтера не найдется образцов почерка Ирии Таррент. Да еще и на тенмарской бумаге!

Может, проще сразу приглашение в гости прислать? Это какая-то сложная интрига? Или у старика просто ум за разум зашел? От потрясения?

– Он будет рад прочитать что-нибудь от тебя, - голос герцога потеплел.

Вряд ли врет. Значит - действительно спятил от радости. Или от горя.

– Письмо могут перехватить.

И тогда Дракон Тенмара особо не пострадает. А вот лиарскому стрижу уже не улететь. От королевской стражи.

Увы - Ирия не так быстра и догадлива, как ее родовой герб...

– Подпишешься "Ирэн Вегрэ".

– Анри не знает никакой Ирэн Вегрэ. Если, конечно, не знаком с настоящей.

– При мне - не знакомился, - усмехнулся Ральф Тенмар.
– Разве он не узнает твой почерк?

Это что - такая сложная проверка? Да, герцог с какого-то перепугу посчитал Ирию тайной любовницей его сына. Откуда-то всплывшей.

Но сама она на месте старика давно бы уже поинтересовалась, где у Анри расположены шрамы.

Впрочем, это лиаранка уже успела продумать. Заметнее всего новые, а не старые. А о новых давно не видевший сына отец наверняка не знает сам. Так что можно смело придумать.

Главное - хорошо заучить, чтобы при следующем пересказе не перепутать.

Или даже не придумывать. Ирия отлично помнит, куда ранили Анри при ней.

– Мы не переписывались, - честно ответила она.

Даже если старый герцог сбрендил от счастья - всё равно должен соображать, что в охваченном войной Лиаре было не до писем с голубочками.

– Я напишу о тебе, - мягко сказал старик.
– Без твоего настоящего имени. Но так, что он поймет. А ты добавь немного от себя.

Это герцог так по выражению лица определил ее состояние? Кому приятно вспоминать те дни? Но старик, похоже, решил, что Ирии горько из-за разлуки с Анри. А ей горько, тоскливо и тяжело всегда.

Что же написать? Перед глазами стоит - не отвязывается старинная шпалера. Там закованный в устрашающие латы коленопреклоненный рыцарь целует даме ручку в белой нитяной перчатке. "Герой уходит на войну".

Что бы написала Ирия попавшему в плен жениху? Много что - будь это полгода назад. И зовись жених Всеславом Словеонским и Старградским, чтоб ему.

Что бы она написала брату - будь он не Леоном? И не Сержем - потому что его Ирия ни разу в жизни не видела. И особых сестринских чувств не испытывает...

– Что это?
– старик без спросу вчитался в только что написанные "племянницей" строки.

Ну и беспардонные пошли герцоги!

Вот и читай текст старинной песни. Из очень неплохой книги.

Анри Ирии - не жених и не брат. Но уж точно - не чужой. И лицемерия с ее стороны не заслужил.

Так почему бы не написать ему то, что хочется перечитать самой?

2

Темный сад. Темные стены вокруг казарм, темные фигуры стражников - на стенах. Темные силуэты деревьев клонит ночной ветер. Деревьям не уйти... и не защититься. А ветер... разве у него есть выбор?

Безмолвие.

...
– Встань с колен! Не позорь себя перед этими!

– Пожалуйста, пожалуйста, пощади! Умоляю!..

– Дерись, Темный тебя подери! Неужели ты предпочитаешь умереть под кнутом?

– Я не виноват! Пожалуйста, я ни в чём не виноват! Я ее даже никогда не видел! Ради всего святого!.. Ради вашей матери! У вас же есть мать?..

– Я убью тебя быстро. Это - всё, что я могу для тебя сделать.

– За что?!..

...
– Подполковник Тенмар!

Он же просил, чтобы оставили одного. По-человечески просил!

Анри обернулся.

Ну, конечно. Рауль передал "всем нашим". Николса он к ним не отнес.

...Алая кровь стекает с клинка. Под бешеный рев пьяной толпы.

Кровь - на арене, на мече. На губах умирающего мальчишки...

– Я... не... ни в чём... За что?!..

– Знаю. Ни за что. Прости...

Кровь - на закатном небе... Горизонт был залит алым. А теперь - темнее деревьев, теней в саду и чужой души.

Нет солнца, нет луны... Ничего больше нет и не будет!

– Что-то с Сержем, капитан Николс?

Кридель лежал в горячке с самого возвращения. Только на вторые сутки - сегодня утром - пришел в себя.

Сейчас возле него Шарль.

– Нет, Серж спит. Ему лучше... Какие у него были глаза?

– Что?!

Не дождешься, Николс. Здесь твой друг прав. Бить настолько слабого - последнее дело.

И только поэтому - в морду ты не получишь.

– Там... в Лиаре... я ничего не помнил... Только лица... белые... и глаза! Я стрелял в них не сам... не мог сначала. А снились всё равно!

– Считаешь, мы теперь - в одной цене?
– зло усмехнулся Анри.
– Что ж, возможно. Только я просил оставить меня одного. Зачем пришел? Выговориться?!

– Нет... выслушать, если...

Тенмар чуть не расхохотался - дико и зло. Как Сезар после первого боя.

Прямо в лицо непрошенному утешителю.

– Капитан Николс, я не впервые сегодня убил человека, - устало вздохнул Анри.
– Так что...

– Впервые - того, кто не мог защищаться.

"Я... не... ни в чём... За что?!.."

– Мы - не в одной цене, подполковник. Вы ни в чём не виноваты. И это понимают все, кроме вас.

Темные круги вокруг светлых глаз. Бледное исхудавшее лицо. Роджер Николс не убивал до девятнадцати лет...

А луна всё-таки выкатилась - из-за непроглядных облаков. Это Тенмар ее сразу не заметил...

– Я выполнял приказ. Как все. Приказ отца. Я смотрел на этот кошмар всё время, каждый день... А потом со мной что-то произошло... изменилось. Вы были правы, все правы: я - подлец. И подлец - слабый. Я стал таким, как все... там. Потом это прошло... совсем! А жить с этим... Я пытался застрелиться, подполковник. Надо было в висок, а я - в грудь... Лучше бы Всеслав...

Анри видел глаза Николса во время казни. Такое не сыграешь.