Это птицы к подоконникам льнут.Это небо наполняет луну.Это хижины под небом луныпереполнены ночными людьми.Невозможно различить в темнотеодинаковых, как птицы, людей.Ты целуй меня. Я издалекаобнимаю! Обвиняю свой страх.Я неверье из вина извлекал,от, любимая, неверья устал.Нет привала. Вся судьба – перевал!Запорожье! Нет реки Иордань!Если хочешь предавать – предавай,поторапливайся! Эра – не та!Нынче тридцать за меня не дадут.Многовато бескорыстных иуд.Поспешай! Петух Голгофы поет.Да святится святотатство твое…
Язычники
Обличает волк луну,как людей Божий Сын…Житие – ни тпру ни ну,то ли чернориз-цы!Ратуют они за рай,там нектары – ложками!Если житие – сарай,проповеди — ложны!Пред амвоном гнись дугой,гуди –
как положено!Если всюду пьянь да голь,проповеди — ложны!Белениться? Не балуй!Плуг тебе да лошади!Если поголовный блуд,проповеди — ложны!Черноризцам – все азы,патоку и птаху,а язычникам – язык на полку? на плаху?За любовь пред паствой маяться?Псалтыри за счастье?Верим в солнце,верим в мясо,в соль,в зерно,в зачатье,в бубны,в бани,в хоровод,в гусельные весла!В нашей жизни горевойой как редко звездно…
«О чем плачет филин…»
О чем плачет филин?О том, что нет неба,что в темноте толькодвенадцать звезд, что ли.Двенадцать звезд ходят,игру играют,что месяц мышь съела,склевал его ворон.Унес ворон времяза семь царств счастья,а в пустоте плачетодин, как есть, филин.О чем плачет филин?Что мир мал плачу,что на земле – мыши,все звезды лишь – цепи…Когда погас месяц,и таяло солнце,и воздух воздушенбыл, как одуванчик,когда во все небоскакал конь красныйи двадцать две птицыдневных смеялись…Что так плакал филин,что весь плач птичий —бессилье бессонниц,ни больше ни меньше.
«Легенду, которую мне рассказали…»
Легенду, которую мне рассказали,веками рассказывают русалки.Хвостами-кострами русалки мерцают,их серьги позванивают бубенцами.Наследницы слез и последних лишенийвставали над озером в белых одеждах,наследницы слез и последних лишений,всё женщины чаще, а девушки реже.Хвостами-кострами русалки мерцали,их серьги позванивали бубенцами.Их озеро требовало пополненья:пришло и последнее поколенье.Различия – те же, причины – как прежде,лишь девушки чаще, а женщины – реже.Немые русалки плывут по каналами рыбье бессмертье свое проклинают…
* * *
Художник, не надо к бессмертью стремиться,русалкой струиться, легендой срамиться.Художник, бессмысленны вечные вещи,разгул публикаций, огул одобрений,коль каждая капля слезы человечьейстрашнее твоих трагедийных творений.
Смерть Бояна
За городом Галичем,на перепутье, харчевня.Для панства — харчевня,а простонародью — корчма.И русич, и лях, и турпей —неумытый кочевник —отыщут в харчевнелюбое питье и корма.На прочную ногу —скамьи из точеного бука —поставил харчевнюеврей-весельчак Самуил.То флейтой зальется,то филином зычно аукнет…Гогочут пьянчуги, вздымая усы:– Уморил! —Давненько не хаживалк весельчаку-иудеюсоратник Бояна, хоробр новгородский Поток.Хозяин угодлив:склоняя оплывшую шею,подносит сивуху, арбуз и куриный пупок.А гости, а гости, а гости печатают песню,отменную песню,что слово – то конника топ.Хозяин доволен:лоснятся колечками пейсы.Хозяин смущен:плачет паче младенца Поток:– В песчаном Черниговерынок что сточная яма,в помоях и в рытвинах —лоб расколоть нипочем.На рынке под вечер, в сочельник,казнили Бояна,Бояна казнили,назначив меня палачом.Сбегались на рынокскуластые тощие пряхи,сопливых потомковтаща на костистых плечах.Они воздевалисонливые очи на плахуи, плача в платочки,костили меня, палача.А люди, а люди, а людиболтали о рае,что рай не Бояну,Бояну – отъявленный ад.Глазели на плаху,колючие семечки жрали,судачили:влево иль вправо падет голова.Потом разбредались,мурлыча Бояновы строки, —лелеять иконыв своих утепленных углах.Марина,которой Бояном написано столько,в ту ночь, как обычно,с боярином Ставром легла.Я выкрал у стражиБояновы гусли и перстень,и – к черту Чернигов,лишь только забрезжила рань…Замолкните, пьянь!На Руси обезглавлена Песня.Отныне вовеки угомонился Боян.Родятся гусляры,бренчащие песни-услады,но время задиристых песенвовеки зашло…В ночь казнисмутилосьшестнадцать полков Ярослава.Они посмущались,но смутыне произошло.
Мой дом
«Дом стоял на перекрестке…»
Дом стоял на перекрестке,напряжен и мускулист,весь в очках,
как перед кроссомчемпион-мотоциклист.Голуби кормились мерно,на карнизах красовались.Грозные пенсионерывдоль двора крейсировали.Вечерами дом думал,сметы составлял, отчеты,и — внимательные дула —наводил глаза ученых,дула – в космос розоватый!А под козырьком у домаразорялась, раздавалась,радовалась радиола.Там бутылки тасовали,под пластинки танцевали,эх, комично танцевали,выкаблучивались!Я в одном из окон домадомогаюсь новой строчки.Я хотел бы стать домом,напряженным и строгим.Танцевать комическина чужой гульбе,плакать под космический гул голубей.
«Каждому необходим…»
Каждому необходимсвой дом, свой дым,своды над головой,ложе — лежанку бы,чтобы свой колобоксвойственен дому был.Где ты, мой дом, стоишь?Дом — над окном — стриж?Гость у дверей цепных?Дом — под окном — цветник?Где ты, мой дом родной?В рододендронах мой?В детстве да сплыл, не быв.В детстве? Или – встарь?Эх, кабы — да кабыСивкою-Буркой встань!Сивка, топчи гранит!Бурка — и-го-го-го!Где ты, мой дом — в грибныхдождиках в Новый год?
«Кто строил дом…»
Кто строил дом? (Этап — этаж!)Мать? Нет! Отец? Не мог!Ваш дом, по-вашему, он — ваш,лишь по названью — мой.Приблудный сын домов чужих,ублюдок,Вечный Жид,ты в дом вломился напролом,в наш дом!В ваш дом?Ваш дом —неврастеничек и нерях,маньяков и менял.Не я вошел в ваш дом, не я,ваш дом вошел в меня!Я — нет! — предательству в ночи,предательству ночей!А дом все знает, а – молчит!Не ваш он, дом — ничей!Бело — бетонная скала!Бассейн, в котором гулбессилья всех земных салак,бесславья — всех акул!
Цветы и рыбы
1. «Розы…»
Розы —обуза восточных поэтов,поработившие рифмы арабов и ткани.Розы —по цвету арбузы,по цвету пески, лепесткамишевелящие,как лопастями турбины.Розы —меж пальцев – беличья шкурка,на языке – семя рябины.Розыразличны по температуре,по темпераменту славы,а по расцветкеотважны,как слалом.Черные розы —черное пиво,каменноугольные бокалы.Красные розы —кобыльи спинысо взмыленными боками.Белые розы —девичьи бедрав судорогах зачатья.Желтые розы —резвящиеся у боразайчата.Розыв любом миллиграмме чернилПушкина, Шелли, Тагора.Но уподобиласьработорговлерозоторговля.В розницу розы!Оптом!На масло,в таблетки для нервов!Нужно же розам«практическое примененье».Может,и правильно это.Нужны же таблетки от боли,как натюрморты нужныдля оживленья обоев.Правильно все.Только нужно ведь печьсяне только о чадах и чае.Розы как люди.Они вечерами печальны.И на плантациях розтакие же планы, коробки, субботы.Розы как люди.С такою же солнечной,доброй,короткой судьбою.
2. «О чем скорбели пескари…»
О чем скорбели пескари?О чем пищали?Жилось им лучше аскарид.Жирен песчаник.Не жизнь, а лилиевый лист.Балы, получки.Все хищники перевелись.Благополучье.Кури тростник.Около скалстирай кальсоны.А в кладовых!Окорокастрекоз копченых!А меблировка!На дому —О мир! О боги!Из перламутра, перламут —ра все обои!Никто не трезв,никто не щупл,все щечки алы…Но только не хватало щук,зубастых,наглых,чтоб от зари и до зари,клыки ломая…Блаженствовали пескари.Не понимали.
3. «В страницах клумбовой судьбы…»
В страницах клумбовой судьбынесправедливость есть:одни цветы — чтобы любить,другие — чтобы есть.Кто съест нарциссы?Да никто.И львиный зев не съест.Уж лучше жесть или картон, —и враз на жизни —крест.Кто любит клевер?Кто букетлюбимой подаритиз клевера?Такой букеткомично подарить.Но клевер ест кобыла —скок! —и съела из-под вил.Но ведь кобыла —это скот.Нет у нее любви.Не видеть клеверу фаты.Вся жизнь его —удар.Гвоздика —хитрые цветы.И любят, и едят.Но чаще этих хитрецов —раз! —в тестовый раствор.А розылюбят за лицо,а не за существо.