И смех и грех, или Какая мука - воспитывать!

— Поехали к Жорику. — Подорвался Иван. Но тут же споткнулся на ходу и развернулся опять к Базе. — Извини, ладно?

— Ехай уже… — махнул рукой на входную дверь Сергей.

Беспалов и Василий направились на выход.

— Матери скажи, в эту пятницу буду, — вдогонку крикнул брату Сергей Валерьевич. — Я обещал.

— А иди ты на хер! — вдруг внезапно разозлился Вася. — Ты ей уже дохера чего обещал! — и со психом громко захлопнул за ними с Иваном дверь.

Они направились в Коньково, где жил Жорик Алотаров, и у Ивана ожил айфон, который он теперь почти не выпускал из ладони.

Звонила Марго.

«Чёрт! Совсем забыл её предупредить!»

— Алло.

— Эм, я приехала… мы приехали, а дома никого. И у Аришки не отвечает.

— Ты открыла дом?

— Да, но… а где вы?

— Мы скоро будем.

— Беспалов! Куда ты увёз мою сестру, говори, давай!

— Мы у моего отца. А у неё, наверное, сел аппарат… я не спрашивал… но сейчас она занята. Ты располагайся. Мы скоро будем.

А на Балаклавском айфон Ивана отозвался сигналом сообщения.

«Пыхтино 18» — пришел текст с номера Арины. Парень молниеносным движением ринулся набирать её, но ему опять ответила уже надоевшая женщина.

— Может лучше того… к ментам? — спросил Василий. — Пыхтино ведь.

— Что, зассал? — упрямо сжал губы Беспалов.

— Да прямо весь дрожу! Щас рожу!

— Ты всё равно со мной не пойдёшь.

— Это мы ещё посмотрим.

В машине у Базина никаких навигаторов, разумеется, не имелось, да и зачем они Дально-Бою. Сам Василий не очень хорошо знал дорогу в этот богом и людьми забытый посёлок, но один звонок напарнику Олегу Зырянову, с которым исколесил полстраны, и чуть не доезжая до Внуково, они наконец-то увидели с трассы указатель.

В Пыхтино столбов освещения вдоль единственной улицы не наблюдалось, горели только те, что поставили сами жители возле своих домов.

Парни нашли сначала двадцать шестой номер и от него уже принялись считать.

Заглушил мотор Базин возле деревянного, крашенного, зелёного дома с жилой мансардой. В окнах свет не горел.

— Я тебя одного не пущу, — негромко предупредил Вася в полной тишине.

— Тут будешь сидеть и прикрывать меня. Не люблю, когда за спиной хер знает что.

— Угу. Сейчас прямо.

— Базин! — психанул Иван. — Я тебя как человека прошу: не лезь.

Василий скривился и почесал шею. Но промолчал.

— Ладно. Я пошел. Брось, Дально-Бой, ничего со мной не случится. — И Иван осторожно, медленно щёлкнул замком дверцы. Вышел и не стал захлопывать. Только прикрыл.

Мягко захрустел снегом, потому как дорожка к калите не протоптана. Следы, правда, виднелись, но в основном у почтового ящика.

Когда они ехали сюда, он всё силился вспомнить, имеется ли недвижимость у Жорика или Светланы, или Кристины здесь, в Подмосковье, но так ничего определённого на ум и не пришло.

«Кажись, у Кристинки что-то было, отец говорил, но вот где…»

Иван подошел к дверям. Хотел нажать на ручку, но та провернулась и зазвенела.

«Выдернуто», — понял Ваня. Походило чуть ли не на взлом. Он не решался секунды четыре, а потом потянул на себя и открыл.

Поддалась.

Вошел, огляделся и прислушался.

Никаких особых звуков за исключением небольшого знакомого шума. В коридоре с дешевым линолеумным полом довольно светло от снега на улице, пахло сыростью и продуктами горения газа.

«Греются конфорками?»

Иван сделал шаг вперёд. Ничего не изменилось. Глаза уже привыкли к темноте, и он направился по длинному коридору.

Вначале поравнялся с первым дверным проёмом и посмотрел в него.

Это была кухня, поскольку там, на плите, светились два фиолетовых «цветка» газа. Но рядом — никого. Иван двинулся дальше и дошел до двойной двери. Заглянул туда.

И тут вдруг зажегся свет какой-то настольной лампы, направленный ему прямо в лицо.

Ваня зажмурился и прикрыл рукой глаза, придерживая подмышкой пакет с деньгами.

— Привет, красавчик Бес, — прозвучал смутно знакомый мужской голос.

Полуслепой Беспалов отнял руку и, сощурившись почти до конца, вгляделся в говорившего.

От стола, на котором стояла лампа, с охотничьей винтовкой в руках отошел никто иной, а именно Анатолий Мартынов собственной персоной. Он не спеша прошел по комнате и уселся на угол дивана, прямо в ногах у, лежавшей там, связанной Арины.

Глава 22 Шесть патронов

Иван первым делом впился глазами в девушку.

Щиколотки, прямо поверх джинсов, и обнаженные запястья стянуты какими-то пёстрыми поясами от платьев, глаза завязаны тёмным мужским галстуком. Губы слегка разомкнуты. Арина не шевелилась, только еле заметно поднималась и опускалась её грудь.

«Вот тебе и БДСМ», — невесело пошутил парень и уловил взглядом рядом с диваном знакомый рюкзак. Нежность заполонила всё тело по макушку. Нежность и жалость.

«Родная…» — именно в этот момент Ваня как нельзя более остро и ясно почувствовал, что всё время вращается среди чужих и отстранённых людей. Пусть и среди друзей, но он всё равно одинок. И только вот эта девушка, которую смогли довольно легко у него забрать, самый близкий и родной ему человек. Она — это почти он сам. Частичка его самого. Половинка. Тёплая. Любимая. Ласковая. Ему показалось, что он не видел её целую вечность и жутко соскучился. Захотелось прикоснуться, обнять, услышать голос, вдохнуть запах, поцеловать в кончик носа, а потом подхватить на руки и…

И тут у него в кармане запиликал айфон. Даже при звуках рингтона Арина не изменила положение и не подала признаков жизни.

«Накачал чем-то? — сразу же нахмурился Ваня. — Убью гондона!» — кулаки сжались и скрипнули зубы. Парень собрался было подойти к Кнопке и даже сделал бездумный шаг вперёд.

— Куда! Стоять, — направил на него винтовку Мартынов.

Ваня оглянулся и чуть внимательней взглянул на Анатолия, как бы не мешала эта чёртова лампа. Парень заподозрил неладное. Мужчина плавно, еле заметно, покачивал головой из стороны в сторону, будто с трудом держал её вертикально. Иван кинул взгляд на стол — бутылок не видно, да и запаха перегара не ощущается.

«Кайф? — чуть повёл бровями Беспалов, стараясь, на всякий случай не двигаться с места. — Толян под кайфом? Хотя, а почему бы и нет».

После таких мыслей глаза по новой впились в Арину — следов какой-либо борьбы на одежде и лице не видно. Он присмотрелся и заметил, что дышит она размеренно и спокойно.

Радость.

Ох, до чего же обрадовался хотя бы этому. Ваня был счастлив видеть её любую, но целую и невредимую — особенно. Появилось ощущение, что его прощают. Чуть-чуть, понемножку, робко и стеснительно, но душу заполонила надежда, что всё у них сложится хорошо. Теперь он всё понял и готов начать сначала. С чистого листа. С нуля.