И тогда я сказал - согласен !

– - А хотите, я расскажу вам о будущем?
– - неожиданно предложил я.

– - Нет не хочу.

– - Почему же? Это интересно, уверяю вас!

– - Да я в принципе не против, но только в нерабочее время.

– - Да когда же мы встретимся с вами в нерабочее время?
– - восхитился я. -- Быть может, вы меня и не увидите больше никогда. И шанс упустите. Неужели вам неинтересно?

По лицу его было видно, что "не интересно", но он не сознался, а сказал вместо этого:

– - Давайте, все же, поговорим о деле.

– - Ну давайте, раз вы настаиваете, -- произнес я и отвернулся.

– - Расскажите -- чем вы занимались в день убийства. Как можно подробнее.

– - Зачем это?

– - Расскажите, -- произнес следователь с мягким нажимом.

Я поколебался несколько секунд, а потом взял и рассказал -- пусть слушает, если хочет. День этот событиями был небогат -- встал как обычно, в семь утра, позавтракал и поехал в город искать работу. Работу я не нашел, и часа в три вернулся домой. Приготовил обед и пообедал. Что делал потом?.. Трудно даже вспомнить. Ничего особенного, во всяком случае такого, на что стоило бы обратить внимание -- газеты, телевизор, книги. Слонялся по дому и думал о том, что хорошо бы сделать то-то и то-то, но так ничего и не сделал.

А ближе к ночи заявились двое моих товарищей по несчастью, те самые, которые из будущего. Товарищей звали Андрей и Дима, но это не суть важно, а важно то, что мы довольно неплохо посидели, как водится, выпили, и я затем проводил их до ограды -- уже в кромешной тьме, ночью. Они, между прочим, прощаясь, предупреждали, что против меня что-то затевается и чтобы я был настороже. Но я ответил, что, мол, как ни берегись, а свое схлопочешь, и нет никакого смысла прятаться от того, от кого спрятаться никак нельзя, потому что...

Но здесь следователь остановил меня, заметив, что я незаметно так взгромоздился на своего любимого конька.

– - Погодите!
– - поднял он руку.
– - Так вы утверждаете, что двое ваших гостей уехали от вас ночью?

– - Ну конечно!

– - Во сколько это было?

– - Ну я не помню. Может, в двенадцать, или в час. Какая, собственно, разница?

Последнее восклицание следователь проигнорировал, а сообщенье мое старательно занес в протокол.

– - А в чем они были одеты?

– - В чем одеты, -- буркнул я, -- в одежду были одеты!

– - В какую одежду?

– - Зачем вам это?

– - Пожалуйста, ответьте.

– - Ну в брюках они были (не голыми же им ходить), в брюках и в рубашках, у одного была коричневая рубашка, у другого синяя.

– - Так!
– - кивнул следователь, водя ручкой в середине листа.
– - А носки у них были?

– - Да откуда я знаю про носки? Вы бы еще про трусы меня спросили.

– - Да, кстати, -- подхватил он, -- а какого цвета у них были трусы?

Я подумал, что он, верно, издевается надо мной. За кого он меня принимает?..

– - Перестаньте задавать провокационные вопросы, -- произнес я, сжимая под столом кулаки.

Следователь отодвинул лист в сторону.

– - Мне кажется, что вы до сих пор не поняли, в каком сложном положении оказались. Вот вы сейчас сказали про брюки и про рубашку, а между прочим, на трупах была именно такая одежда -- темные брюки, которые сейчас редко кто носит, и столь же редкие нейлоновые рубашки синего и коричневого цветов. Но и это еще не все! При них найдены документы на имя... как, вы сказали, их зовут?

– - Андрей и Дмитрий.

– - А фамилии?

– - Сирин, а второй, кажется, Ильин.

Следователь откинулся всем телом назад. Лицо его стало почти счастливым.

– - Ну вот видите! В найденных документах значатся именно такие фамилии и имена. Так что получается, что никуда ваши приятели от вас ночью не уезжали и уехать не могли!

– - Он набрал в грудь воздуха и заговорил вдруг каким-то особенным -- (проникновенным?) -- голосом: -- Скажите, из-за чего вы повздорили?

Я отвернулся. Все мои объяснения разбивались подобно морским волнам, ударяющим в неподвижный валун на берегу. Можно хоть тысячу лет яриться и пениться морю, хлестать и хлестать изо дня в день в гладкую поверхность и ничего ровным счетом не добиться. На то он и валун!

– - Я могу лишь повторить сказанное: эти люди, которых нашли в моем доме, на самом деле людьми не являются.

– - А одежда, документы?

– - Все заранее подстроено! Я же вам говорю: возьмите на анализ кровь! Или любую ткань -- и сразу все станет ясно.

Следователь поморгал глазами, вздохнул раза два и подвинул мне протокол:

– - Прочитайте и распишитесь.

Я взял ручку и без задержки, как и в прошлый раз, поставил в нижнем углу размашистую подпись.

– - Все это лишнее, -- произнес я устало.

– - Не скажите, -- отозвался следователь.

Мы одновременно поднялись.

– - По-видимому, сегодня будет произведен следственный эксперимент, - сказал он.
– - Так что будьте к этому готовы.

– - Я всегда готов, -- буркнул я, покидая комнату дознания.

Однако к визиту адвоката, назначенного для моей защиты, я оказался не подготовлен. Он заявился перед обедом, и я все время нервничал -- не останусь ли я в результате нашей беседы с пустым желудком.

Адвокат мне с первого взгляда не понравился, да и я ему тоже понравился не очень, потому как сразу дал понять, что мне не нужны никакие адвокаты и я не нуждаюсь ни в чьей защите. (Я вообще плохо понимаю людей, берущихся защищать убийц. Ладно еще, когда убивают по неосторожности или в состоянии так называемого аффекта, а вот когда делают это обдуманно, да еще с изощренной жестокостью -- таких я бы давил на месте.)

– - Вы напрасно тратите время!
– - заявил я адвокату -- довольно молодому мужчине, лет тридцати, среднего роста и очень серьезному, что ему совершенно не шло.

– - Хотите вы этого или нет, но согласно закона, у вас должен быть общественный защитник. Поверьте, это делается в ваших же интересах!

– - Да я верю, -- сказал я уже потише.
– - Просто зря это все.

– - Я так не думаю, -- сказал адвокат и раскрыл свою папку.

Последовали привычные вопросы: как моя фамилия, да сколько мне лет, да где я родился, да чему учился и чем занимался в последнее время и тому подобный вздор. Примирившись с неизбежностью и желая поскорее отделаться от бесполезного для меня человека, я стал рассказывать, в который уже раз, грустную историю своей жизни. Я сильно старался и уложился в четверть часа.

Исписав целых пять страниц, адвокат отложил листы в сторону и спросил доверительно:

– - Скажите честно, только мне (ведь я ваш адвокат, я должен знать истину!): это вы убили этих людей?

Тут я задумался -- стоит ли тратить попусту слова?
– - и ответил примерно так:

– - Нет, не я.

– - А кто?

– - Мне уже надоело отвечать на подобные вопросы, -- проговорил я.
– Неужели вы думаете, что я вам скажу что-то особенное?

– - Признаться, я надеялся на вашу откровенность, -- произнес он очень серьезно, -- ведь, все-таки, я ваш защитник.