И только смерть разлучит нас
Шрифт:
– При всех? Нет, давай здесь, - девушка огляделась – они как раз вышли в холл. – Там чужие глаза, я буду нервничать, что-нибудь пропущу. Потом, если ты вдруг решишь внести в условия клятвы что-то непредусмотренное, то как я смогу этому помешать?
– А тут сможешь?
– А тут, если ты начнешь лукавить, у меня есть возможность просто вернуться к себе.
– Хорошо, - герцог остановился, следовавшие в арьергарде две служанки и два лакея замерли и, повинуясь взгляду милорда, отступили на несколько шагов назад.
– Призываю в свидетели Трёх Братьев, - серьёзным
Герцога окутал синий туман, который быстро втянулся в правую руку мужчины, проступив на коже у основания большого пальца в виде тёмно-синего изображения водяной капли.
Девушка прикусила щёку – Демьен ни слова не сказал о чувствах… Он поклялся только заботиться и беречь, но не обещал любить. Что ж, она и раньше знала, что его сердце ей не принадлежит. Беда только, что, похоже, ей уже не совсем принадлежит и её собственное глупое сердечко. Придётся как-то скрывать это. Она не вынесет, если герцог догадается, что Дениз была настолько неосторожна, что позволила себе в него влюбиться.
– Миледи, вы удовлетворены или хотите, чтобы я ещё что-нибудь добавил, прежде чем примете мою клятву? – вернул её в реальность супруг.
– Нет, ничего больше добавлять не нужно, вы предусмотрели всё, - ответила новобрачная.
Может быть, ей и хотелось бы более развёрнутую клятву, но муж учёл главное – она – единственная для него женщина, и он обязуется её беречь, заботиться и защищать. Хотя от кого тут защищать, если её муж – самый сильный маг в своих землях? Кто, в здравом уме, пожелает навредить его супруге? А на случай болезней есть целители. Уж кто-кто, а Демьен в состоянии пригласить любого, даже самого дорогого, тем более что он поклялся беречь и заботится. Можно не сомневаться, что он окружит жену самыми знающими и верными целителями, учителями, слугами. Нет, ничего она добавлять не станет, невозможно обязать полюбить, а всё остальное муж ей уже пообещал.
– Ретус! – произнесла она ритуальное слово, принимая клятву, и от татуировки на руке мужа отделилась часть, чтобы перенестись ей на ладонь. Теперь у Демьена значок остался тёмно-синим только по краям, посередине оставаясь прозрачным, будто настоящая капля воды, а у неё появилась синяя запятая.
– Идём? – Демьен улыбнулся и предложил девушке руку. – Ещё две лестницы и один коридор. А завтра ты переселишься в покои, смежные с моими. Согласись, не дело, когда муж и жена спят друг от друга в противоположных концах замка.
Казалось, непринуждённым разговором, Демьен хотел отвлечь её и успокоить. И помогло – к залу она подошла в более-менее уравновешенном состоянии. Всего лишь надеть у всех на глазах браслет. Она уже испытывала подобное на свадьбе в родном замке, только браслет надевали ей, а не она.
– Всё
будет хорошо, - пообещал герцог перед тем, как лакеи отворили перед ними двери. – Мы идём до середины, потом останавливаемся, я говорю короткую речь, и когда я скажу – надеваешь мне браслет. Ты справишься!Дениз кивнула и почувствовала, как рука мужа слегка сжала её ладошку.
«Его светлость, герцог и герцогиня Варийские!» – раздалось из-за дверей, створки распахнулись, и Дениз шагнула вслед за мужем.
В памяти всплыл недавний момент, когда она также вошла под перекрёстные стрелы чужих взглядов. За одной разницей – тогда её никто не сопровождал, а сейчас её поддерживал Демьен.
Стараясь идти ровно и прямо держать спину, Дениз считала про себя шаги – так ей было проще не сбиться, не споткнуться, и отвлечься от бегающих по её фигуре чужих глаз. Как будто осы жалят!
«Пять, шесть…десять, одиннадцать, двенадцать…»
Демьен остановился.
– Лорды, леди!
При их появлении гости встали, а после слов Демьена дамы присели в реверансе, мужчины отвесили поклоны.
– Сегодня вы не просто мои подданные, сегодня вы – мои доверенные лица. Смотрите и не говорите потом, что не видели, - он развернулся к Дениз, поставив её так, чтобы они находились к гостям в профиль, взял её руку и продолжил: - Перед Трёмя Братьями и доверенными из моих подданных я объявляю тебя, Дениз де Аламьен, герцогиня Варийская, своей законной супругой! Дай мне парный браслет.
Дени, как в тумане, коснулась мужского браслета, который, казалось, сам соскользнул ей в руку, и поднесла его к запястью герцога. Золотой ободок обернулся вокруг руки мужчины, и его концы соединились, образовав неразделимый круг. Секунду ничего не происходило, а потом оба браслета – её и Демьена – просто истаяли, оставив на коже супругов красивую вязь из сине-голубого узора.
Дениз ещё смотрела на рисунок, как вдруг откуда-то сверху, будто из воздуха, на них с герцогом полетели синие и голубые цветы.
Свидетели ахнули, оторопел и сам Демьен.
– Трое, что это? – тихо пробормотала Дениз, растерянно наблюдая, как пол вокруг них устилает настоящий цветочный ковёр.
– Боюсь предположить, - улыбкой отвечая на раздавшиеся крики поздравлений, тихо, только для жены, произнёс герцог, - но мы, похоже, только что получили благословление от Братьев.
Дениз с облегчением выдохнула – всего лишь благословление! Всё правильно, ей же в храме Братья так и сказали, что одобряют и благословляют! А теперь они решили продемонстрировать это всем! Ну и пусть, ей не жалко, вернее – жалко, что столько красивых цветов погибли…
И тут же, словно боги подслушали её мысли, цветы превратились в бабочек всех оттенков синего и голубого. Покружившись над новобрачными, бабочки поднялись вверх, к потолку и исчезли, заставив зрителей ещё раз восторженно выдохнуть.
Да, это было красиво!
Дениз мысленно поблагодарила Братьев и почувствовала, как её волосы взъерошил тёплый ветерок – будто кто-то погладил её по голове!
Мамочка… Если бы она могла видеть свадьбу своей дочери, как бы она за Дениз порадовалась!