И тысячу лет спустя. Трэлл

— Это странно, — лицо Марка помрачнело. — Я ничего не... Так, стойте.

— Что случилось? Объясните сначала, ради бога! — почти закричал Александр.

Марк поднял на него испуганные и растерянные глаза.

— Простите, я…

Кажется, теперь и следователь был озадачен не меньше самого мужа пропавшей.

— Вот, посмотрите, — Марк пододвинул свой стул ближе к Александру, чтобы им обоим было удобно смотреть на экран. — Вот здесь, сверху, видите? Нажимаю, чтобы посмотреть последние изменения в документе и... ничего! Здесь должна сохраняться вся история изменений! Когда, кто, во сколько и что именно исправил или добавил…

— Ничего... Подождите, разве они должны быть? Объясните, пожалуйста... Мирослава работала над книгой за день до исчезновения... до того как она... упала... О каких изменениях вы говорите?

Официант принес кофе и поставил перед Марком. Следователь взял кружку и переставил ее на другой конец столика.

— Сегодня я всю ночь читал книгу вашей жены и…

— Зачем? — перебил его Александр.

Почему он это сделал (перебил Марка), он и сам не знал. Быть может, потому что и сам никогда не интересовался тем, что пишет его жена, его собственная жена. И теперь, сидя бок о боком со следователем, чужим человеком, который читал ее книгу всю ночь, Александру становилось некомфортно. Его и без того больное эго было задето. Он также не знал, что мучило его больше: само исчезновение жены или чувство вины.

— Я и сам сначала подумал, зачем я это делаю, — ухмыльнулся Марк. — Видимо, чуйка не подвела. Кто-то вместе со мной был там, в этом документе... Я видел, как кто-то удаляет абзац, а затем пишет новый…

— Это очень и очень странно... Постойте, — Александр почти подскочил на стуле, — вы думаете, это Мирослава? Вы думаете, она жива?

Марк поднял голову и посмотрел в пустоту.

— Нет-нет, — Александр выдохнул и почти застонал. — Она бы так не поступила. Просто исчезнуть и спокойно заниматься книгой где-то там? Нет. У нее не было на то причин. Она бы никогда… Это бред.

— Вполне возможно... но тогда у меня к вам серьезный вопрос: были ли у вас проблемы в отношениях? Было ли нечто, что могло заставить ее сбежать и инсценировать собственное исчезновение?

Александр не мог найти слов, чтобы ответить. На его лбу набухла вена. Лицо покраснело.

— Нет, нет... — прошептал он. — Это просто... Она бы не стала. Я делал для нее все... все…

Он отказывался верить и принимать эту версию как возможную.

— Так были ли проблемы? — настаивал Марк.

— У всех они бывают! — глаза Александра стали влажными. — О боже…

Стыдясь своих слез, он закрыл лицо руками, они дрожали. Марк подозвал официанта и попросил стакан холодной воды. Когда Александр смог успокоиться, они молчали еще пару минут. А потом он набрался смелости.

— Я сказал ей… я сказал ей, что это к лучшему, что она потеряла ребенка, — голос Александра звучал так, будто он исповедовался. — Я сказал ей, что она еще сама слишком ребенок, чтобы заводить своего…

— Или вы… слишком взрослый? — добавил Марк, но не с целью обидеть, с целью подсказать. — У Мирославы случился выкидыш?

— Да, за месяц… до того… это случилось в конце февраля.

— Вы планировали?

Александр покачал головой.

— Нет, никто из нас этого не хотел, но… я бы все равно… стал хорошим отцом… я ответственный человек. Мирослава бы не стала делать аборт. Никогда.

— Почему?

— Из-за обиды на собственную биологическую мать.

— Понимаю… Саш, честно, я сочувствую вам, но… — Марк прикусил нижнюю губу. — Я видел сотни подобных ситуаций и сотни плачущих мужей. Вы хороший человек, но вы не любили свою жену, а сейчас попали в ловушку, в какую попадают все. Чувство вины перед умершим человеком. Или пропавшим. Неважно. Мы думаем: здесь не договорили, здесь недообняли, а три года назад повысили голос. Это нормально. И случается со всеми. Всегда.

— Да нет… я… лю… любил ее.

— Мне у вас солгать не получится. Даже ваш язык противится это произнести.

— А что? Что не так? Для нее любовь — это все слова да слова, подавай ей слова, говори ей слова, пиши ей слова, а я считаю, что нормальная любовь — это когда я что-то делаю. На работу хожу. Еду домой приношу. Шкаф собираю. Скажете, что я не прав? Хочешь… да даже если не хочешь — вот тебе бизнес-класс. Вот тебе лучшая палата в больнице. Вот тебе пес именно той породы, какую ты хотела. А я ненавижу животных. И это не любовь по-вашему?

— Я… я ничего не скажу. Я не знаю. Я сам разведен. И отдал бы все за ответ, как правильно любить.

Александр затрясся, закрыл лицо руками. Они так сидели еще минуты две.

— А вы... — голос Александра хрипел и был слабым, он кивнул в сторону ноутбука. — Вы помните, что за абзац был стерт?

— Я не особо вдавался в подробности, не особо запоминал, лишь искал какие-нибудь намеки, связь с настоящим, послание... Я не знаю... Быть может, я пересмотрел много фильмов, — следователь улыбнулся одной стороной рта, что говорило о неестественности улыбки. — Во всяком случае, оказалось, что не зря... Мы знаем, что кто-то имеет доступ к книге вашей жены, и мы должны найти этого человека. Есть еще один вариант, которым я займусь чуть позже, — попросить программистов попробовать отследить того, кто заходил в документ, или где это было сделано... если такое возможно. Мы проверим.

— Она была в издательстве чуть больше месяца назад, когда... когда у нее случился тот выкидыш... Может быть, у них есть этот самый доступ? — Александр говорил тихо, пытаясь принять происходящее.

Как бы то ни было, сбежавшая жена лучше, чем мертвая.

— Это интересно... хм, — прошептал Марк. — Что за издательство? Знаете адрес? Выкидыш случился прямо там? Она пережила там какой-то стресс?

— Да, я отправлю вам все данные сообщением... — Александр потер лоб, сделал два глотка воды и посмотрел в окно. — Видимо, снова отказали... поэтому... Я не знаю, почему так случилось.

— Интересно, — снова добавил Марк и внимательно посмотрел на Александра чуть сощурившись. — Как вы все это пережили? Ведь в итоге оказались в отпуске?

— Никак, — ухмыльнулся Александр. — Она снова ушла в свою книгу... а я... я вот попытался отвезти ее в Ладогу, чтобы сменить обстановку... чтобы она могла писать... еще больше. Так вы помните, что за абзац это был?

— Что-то там про любовь... про то, как один из героев… Райан, кажется, — следователь пожал плечами и взглянул на экран в поисках нужного слова, — да, Райан встретил какую-то девушку по имени Марна.

— Это исчезло? Этот абзац? — сухо уточнил Александр. — Мирослава не стала бы удалять или менять нечто подобное. Я не читал ее книги, кроме первых глав, но про Марну слышал много. Тогда в больнице, после выкидыша, она придумала ее и прожужжала мне все уши про эту героиню, — Новиков мягко улыбнулся, будто вспоминал что-то приятное. — Мирослава придумала Марну, чтобы сделать ее возлюбленной для главного героя… того ирландца… Не помню, как его зовут.

— Райан, — добавил Марк.

— Или все-таки Райли?