I wish you would just be real with me
Шрифт:
– О, ты видел ту прелесть, что я послал тебе, да? И всё сразу понял. Но это не считается, ведь это слишком очевидная подсказка. Этот котёнок такой прелестный, правда? Хотя, тот котёнок был тоже ничего…
– Ты звонишь, чтобы похвастаться?
– …Да и все эти танцорши крайне хороши. Особенно та, которая тебе досталась. Такое удачное совпадение, кто бы мог подумать…
– Причём здесь Мери?
– Мери, – Мориарти буквально мурлыкает, сознание затопляет волна ненависти. Хочется вцепиться ему в горло и вырвать это имя из его рта, убить, уничтожить, растерзать, но заставить его замолчать, сделать так, чтобы он больше никогда не смел его произносить. –
– Причём. Здесь. Мери. – голос превращается в глухой рык.
– Ойойойойой, – голос на том конце провода, наоборот мягкий, наигранно удивлённый. – Только не говори, что ты так её и не трахнул! О, милый, ты такой растяпа. Ведь она наверняка сама под тебя чуть ли не ложилась, а ты… Эх-эх, наверное, поэтому она и решилась…
– О чём ты говоришь?!
– Не горячись, милый, ведь ваша любовь так и осталась чиста и непорочна, так что она навсегда останется рядом с тобой. На стороне ангелов…
Довольный смешок, и звонок разъединяется. Шерлок застыл неподвижно, он лишь ощущает, как с каждой секундой учащается дыхание, кислорода просто не хватает. Через несколько мгновений – или несколько минут – телефон в руке вновь оживает.
– Шерлок… я… – слышны всхлипы, девичий голосок срывается, слова явно даются с трудом. – Я не уверена, что тебе интересно, но… Пожалуйста, приезжай. Тут… Это так ужасно…
– Молли, кончай плакать и скажи, в чём дело!
– Мери… Она покончила с собой.
kitty – котёнок, fisher – рыбак. (с англ.)
====== Часть двадцать первая, дедукция, сэр! ======
http://vk.com/doc55315011_298762943?hash=d083ce0f3e1fa6041b&dl=083f2a62ef24750bd0
Кэб остановился, Шерлок спешно выскочил во влажные лондонские сумерки. Знакомый подъезд, полицейская машина рядом с ним, пара скучающе переговаривающихся сержантов…
Я не хочу тебя больше видеть.
Всплывшая в сознании фраза словно ударяет по голове, детектив пошатывается, спотыкаясь на ровном месте. Тут же выправляется, со злостью обрывая сам себя, привычными резкими шагами проходит внутрь подъезда, взбегает по лестнице… тело работает практически на автомате, быстрее увидеть всё, быстрее понять, что это не правда, не может быть правдой. Просто игра, игра, разумеется, это просто игра…
Заплаканная Молли на лестничной площадке – ощутимый укол реальности, от которой так необходимо отстраниться.
– Говори.
– Я… она целый день не отвечала на сотовый, и я после работы зашла… Знаешь, недавно умерла её подруга… дверь была открыта, и… О, Шерлок…
Девушка замолкает, явно пытаясь справиться с накатившей эмоцией. Застывшее лицо, только по щеке медленно стекает слезинка – и это гораздо трагичнее, чем любая громогласная истерика. Детектив, почти не осознавая этого, делает шаг к ней, кладёт руку на плечо, а затем и вовсе прижимает к себе, чувствует, как она вздрагивает в его объятиях, но постепенно успокаивается, дышит ровнее и глубже.
Тёплое женское тело в руках, биение чужого сердца рядом с твоим, слабый женственный аромат… Он уже испытывал это однажды, но насколько разнится внутренний отклик. Очевидно, только одна женщина способна своим прикосновением сводить с ума… Только одна.
А сейчас он успокаивает Молли Хупер. Обнимает её. Этот поступок не поддаётся анализу. Зачем, почему, ведь он тратит время, просто тратит драгоценное время. Или оттягивает момент…
Молли поднимает лицо, смотрит на него – взгляд больших ярких глаз наполнен удивлением
и… благодарностью?.. Тишина и пересекающиеся взгляды, это длится ещё около минуты. Это странно и так… правильно.– Шерлок?
Из двери выглядывает инспектор Лестрейд, уединение разбивается, Молли чуть заметно вздрагивает, мягко высвобождается из его объятий. Детектив ещё несколько секунд не отрывает от неё глаз, а затем переводит мгновенно заледеневший взгляд на мужчину.
– Что ты здесь делаешь? Просто самоубийство, ничего…
Шерлок молча, стремительно проходит в квартиру, грубо задевая инспектора плечом. Быстро, внимательно оглядывает коридор, кухню – сердце с каждой секундой бьётся всё сильнее, гулкие удары отдаются в ушах. Снова коридор, гостиная, в ней несколько перекидывающихся вялыми шуточками полицейских, спальня, и опять гостиная…
– Где тело?
Грудь вздымается с такой силой, как будто позади марафонская дистанция.
– Уже на пути к Северному морю.* – вальяжная усмешка. Андерсон прилепляется к косяку, неспешно стягивая резиновые перчатки. – Мы всё осмотрели, и тут для тебя нет ничего интересного, фрик.
Холмс в яростном порыве бросается к эксперту, и тот испуганно отшатывается, улыбка мгновенно слетает с лица. Трус.
Внезапное озарение пригвождает детектива к месту, спасая Андерсону челюсть, как минимум. Тела нет. Её здесь нет. Сознание пронзается надеждой.
– С чего ты взял, что она в Темзе? – в голосе сквозит плохо скрываемая угроза, Андерсон с опаской отступает ещё на несколько шагов, пару раз пробормотав «псих».
– Девушка оставила записку. – Шерлок оборачивается на подошедшего Лестрейда. – А теперь объясни, что происходит. Почему ты здесь?
– Где она?
Взгляды пересекаются, и через пару секунд инспектор первым опускает глаза, признавая поражение.
– На ноутбуке. В спальне.
Детектив проходит в комнату и захлопывает за собой дверь, отстраняясь от остальных. Внимательно оглядывает небольшое пространство – однотонные светло-зелёные обои, одна стена почти полностью обклеена яркими вырезками из журналов, они облепляют две картины в массивных рамах – Офелия Миллеса, скопированная довольно талантливо, и барочная сценка, написанная совсем непрофессионально – явно подарок подруги-художницы.
Большая кровать, занимающая почти всё пространство комнаты – разобранная, на ней валяются книги, мягкие игрушки, декоративные подушки. Стену над кроватью украшает коллаж из пришпиленных к обоям фотографий – расположенные с чувством цвета, профессиональные и явно сделанные на что-то вроде телефона, детские и довольно откровенные…
Правую стену занимает окно, обрамлённое тёмно-зелёными шторами. Подоконник сильно захламлён, несколько пышных растений, горки книг, несколько подушечек, забытые кружки, одна туфля… Последнюю стену полностью оккупирует тёмный книжный стеллаж – полки идут до самого потолка, обрамляют дверной проём, превращая его в арку. Книги, сувениры, картинки, духи – шкаф одинаково хорошо вмещает всё это.
Рядом с прикроватной тумбочкой внушительная стопка женских журналов, и ещё одна, поменьше – из газет. Они слегка рассыпались, и видно, что единственное, что их объединяет – Шерлок Холмс. Заметки, фотографии… Газет много, она собирала их не меньше полутора месяцев. Последняя – за три дня до того, как они с Джоном вновь ворвались в жизнь девушки. Какая ирония. Шерлок горько усмехается, хотя больше хочется плакать. Так, необходимо отстраниться от эмоций, просто проанализировать факты и получить вывод. Как всегда.