I wish you would just be real with me

– С Мери что-то не так? Она клептоманка, русский киллер, антихрист? Ты же наверняка собрал полное досье, но ничего не обнаружил, иначе не было бы этого разговора, – голубой взгляд направлен в яркое весеннее небо, на клубы белого дыма, тающие на ветру.

– Ты прав, совершенно обычная девушка. Никаких связей с преступным миром, сочувствия к террористам, смогла бы пройти проверку безопасности. Правда, знаешь, она покупает пиратские диски. – Шерлок с усмешкой переводит на брата глаза, и тот продолжает сразу посерьёзневшим тоном, больше не позволяя разорвать зрительный контакт. – Но меня беспокоят те метаморфозы, которые происходят с тобой. Да и всё ваше общение… Случайная встреча, необходимость проводить довольно много времени вместе, коктейль из привлекательности и беззащитности, умело подогретый опасностью… А как только ты чуть расслабился, подумав, что всё закончилось, – судьба снова сталкивает вас, одна затяжка после нескольких месяцев в завязке, и внезапно обретённое снова грубо отрывают, заставляя броситься в погоню. И, разумеется, ты спас её и, конечно, теперь не сможешь отпустить свой приз. Как маленький мальчик, бегущий по тёмной улице за грузовичком с мороженым. Но скажи, кто его ведёт?

Окурок, рассыпая яркие искры, описывает в воздухе дугу и падает на асфальт. Светло-серый взгляд ещё несколько долгих секунд не отрывается от тёмно-серых глаз, настолько похожих на его собственные, но при этом так сильно отличающихся, а затем Шерлок резко разворачивается и идёт прочь, только рука в чёрной перчатке взлетает в коротком прощальном жесте. Майкрофт молча смотрит брату вслед. Как ни старайся, но есть то, от чего невозможно защитить близких людей. Особенно подобного упрямца, который в придачу ко всему ещё и не желает, чтобы его защищали.

Из больницы меня забирает Молли. Она болтает какую-то милую чепуху, которая должна развлечь меня, собирает ту кучу конфет и шоколада, что натаскали мне девчонки, – если я всё это съем, диабет обеспечен, – упаковывает букеты, пока я медленно, немного неуверенно переодеваюсь в принесённые ею вещи.

– Готова? Такси уже ждёт.

Я молча смотрю на девушку, да она и не требует ответа, улыбается и чуть подталкивает меня к двери. Послушно выхожу из больницы, сажусь в ожидающий нас кэб. От меня в последнее время вообще никто ничего не требует – мне улыбаются, говорят только хорошее, все так искренне переживают… С тех пор как пришла в сознание, я вряд ли проговорила больше пары десятков слов, в основном просто глядя сквозь череду посетителей. Правда, когда приходил Джон, я с надеждой смотрела на него, но он пришёл один и нёс ту же жизнерадостную чушь, что и остальные.

Молли чудесная. Она распахивает шторы, открывает форточки, расставляет по вазам цветы, и вся квартира словно оживает, становится больше и ярче. И она подключает меня к уборке! Правда, это скорей имитация деятельности, чем реальная помощь, но я и этого от себя не ожидала.

Но больше всего я благодарна за то, что, когда воцаряется более-менее приемлемый порядок, Молли внимательно оглядывается, а затем абсолютно естественно тянется к вешалке со своим плащом.

– Давай не грусти тут. Завтра после работы зайду.

Не слушая возражений, сую ей в руки несколько коробок конфет, а затем, неожиданно для самой себя, крепко обнимаю.

– Спасибо тебе.

Она уходит, плетусь в спальню, по дороге скидывая одежду, затем облачаюсь в старую растянутую майку – самую уютную вещь на свете – и мешком валюсь на кровать. Занавес.

Я сплю, и во сне вновь ощущаю тот самый, заставляющий сильнее биться сердце, запах. Он окутывает меня спокойной защищённостью, вызывая на губах лёгкую улыбку. Терпкая свежесть – аромат усиливается, словно тот, в ком заключён весь смысл, находится рядом, и я даже чувствую, как что-то лёгкой лаской касается моего лица, поглаживает голову, волосы. Неосознанно подаюсь навстречу этому ощущению, чьи-то осторожные пальцы перебирают пряди, затем спускаются по щекам, обводят контур моих губ…

Протягиваю руку и накрываю ею чужую ладонь, плотнее прижимая её к своему лицу, стремясь поделиться нежностью несколько раз целую – рядом прерывисто вздыхают, но не отстраняются. Границы настолько размыты, сон это или реальность… не важно, важно лишь то, что он сейчас рядом со мной. Но недостаточно близко – и я мягко, но настойчиво тяну руку на себя. Он поддаётся, чувствую, как кровать прогибается под весом ещё одного тела, что-то большое и тёплое ложится рядом со мной, щеки касается чужое дыхание… Не открывая глаз, просто дышу им, растворяясь в этом ощущении, а затем чувствую какое-то движение – и почти невесомая мягкость губ легко дотрагивается до тонкой кожи одного века, второго, запуская по телу тёплые искорки мурашек… Сознание затопляет невыносимая нежность. Подаюсь вперёд, наощупь находя чужие губы, приникая к ним, упиваясь их мягкостью.

Первое время поцелуй почти невинный, мы оба неподвижны, однако и от этого по телу растекаются яркие горячие электрические разряды. Но постепенно становится мало, напряжение аккумулируется, заставляя приоткрывать рот, проскальзывать языком вдоль чужих губ, и получать ответные ласки, сближаясь всё сильнее, всё неотвратимее… Я провожу рукой по спине мужчины, ещё больше прижимая его к себе, ощущая гладкую ткань пиджака, затем ворот рубашки, и можно запустить ладонь в восхитительные дикие кудри, пропускать их сквозь пальцы и целоваться, целоваться так отчаянно, как будто от этого зависит твоя жизнь…

Теперь на смену нежности приходит страсть, я отрываюсь от желанных и жаждущих губ мужчины, начинаю покрывать поцелуями его подбородок, шею, чуть слышно мурлыча, упиваясь потрясающим запахом туалетной воды и кожи детектива, торопливо, не пропуская ни дюйма, опускаюсь к ключицам… Шерлок подчиняется моему напору, откидывается на спину, теперь мне удобно расстегнуть пуговицу пиджака, проскользнуть под него ладонями, разглаживая скользкую ткань рубашки… Вскоре и этого становится недостаточно, и я начинаю медленно, по одной, расстёгивать дорожку мелких пуговок, ластясь, покусывая и целуя открывающуюся грудь.

Небольшие твёрдые бугорочки сосков. Мягко обвожу языком один – сверху шумно выдыхают, и по спине прокатывается волна возбуждения. Я обхватываю ногами бёдра мужчины, ещё плотнее прижимаясь к нему жарко пульсирующим низом живота, не отрываясь от его сосков, лаская, облизывая, покусывая то один, то другой, чувствуя, как грудь от моих ласк вздымается всё чаще, а с выдохами начинают проскальзывать хриплые стоны.

Ещё ниже, обводя языком напряжённые мышцы пресса, вытаскивая заправленную рубашку из штанов, окончательно расстёгивая и распахивая её. Шерлок лежит не двигаясь, позволяя делать с ним всё, что я захочу. Удобно устраиваю голову на его животе, зарываясь носом в дорожку волос, уходящих под ремень, медленно и жарко выдыхаю туда, чувствуя, как мужчина судорожно вздрагивает от каждого моего движения, провожу языком по коже у самой кромки пояса, стремясь проникнуть дальше… Ладони уверенно преодолевают барьер ремня, ползут вниз по гладкой, явно дорогой ткани брюк, и я чётко осознаю, что Холмс реально хочет меня. Узкие штаны ощутимо вздыбливаются под напором возбуждённого члена.

Если в голове и оставались какие-то мысли, то сейчас они все окончательно исчезают, разум затопляет багровое безумие желания. Нетерпеливо сражаюсь с ремнём, пуговица, ширинка… Стремительно соскальзываю вниз, распускаю шнурки ботинок, со стуком скидывая их на пол, носки, тяну на себя штанины… и они поддаются, вскоре брюки тоже изгнаны с кровати. Медленно, растягивая моменты, веду ладони вверх по ногам мужчины, неторопливо оглаживая внутренние части бёдер, достигая мягкой ткани белья и аккуратно спуская её вниз, а затем и полностью от неё избавляясь.

Шерлок подхватывает меня, тянет вверх, запечатывает рот отчаянным, страстным поцелуем, и теперь уже его руки ищуще скользят по моей спине, спускаются ниже, проникая под майку… Позвоночник неожиданно сильно сковывает удовольствием, я на мгновение отстраняю лицо, не в силах сдержать стон, но мужчина снова впивается в мои губы, не позволяя кричать. Воздуха не хватает, начинает кружиться голова, но я больше не в состоянии разорвать поцелуй, отпустить его губы даже на миг. Сильные прохладные руки гладят мои бёдра, и я подаюсь им навстречу, стремясь почувствовать их везде, шире раздвигая ноги… Но он словно издевается надо мной, пытает удовольствием, позволяя ладоням беспорядочно скользить по моей талии, выше, задирая растянутую ткань майки, обнажая грудь… Поцелуй резко прерывается, но только для того, чтобы через мгновение его губы сомкнулись на моём соске. О мой бог!.. Наслаждение электрическим разрядом пронзает тело, я выгибаюсь, задыхаясь глухими стонами, мечусь по кровати, чувствуя, как обжигающие потоки удовольствия стекают от его губ, по моей груди и концентрируются внизу живота. Между ног горячо и влажно пульсирует, дольше ждать просто невозможно!