И заблестит в грязи алмаз

Тогда как перпендикулярно примыкавшие переулки могли щегольнуть в основном кофейнями и кальянными, рандомельский Арбат весомо расширял доступный ассортимент и предлагал рандомельчанам гораздо более широкий спектр товаров и оказываемых услуг. Слева и справа на Сапожникова заискивающе глазели стеклянные витрины и разноцветные, поражавшие воображение своим многообразием вывески всевозможных кафе и ресторанов, баров, пабов и клубов, пекарен и ломбардов, банков и фотостудий, салонов сотовой связи и парикмахерских; туристических, рекламных и юридических агентств; магазинов одежды и обуви, ювелирных украшений и бижутерии, парфюмерии и косметики, и многих других.

Все это умопомрачительное разнообразие разношерстных фирм, контор и заведений призвано было обслуживать занимавшие, как правило, только нижние ступени пирамиды Маслоу примитивные потребности и интересы наслаждавшихся бульварной жизнью бонвиванов, которые, в отличие от указанных организаций, такой же пестротой своего внешнего вида, да и, в общем-то, как показывал опыт, внутреннего мира похвастать уже не могли. Потому Сапог пробирался по улице сквозь наступавшие бесконечными эшелонами несметные полчища до безобразия скучных «одинаковых людей в одинаковых штанах».

Почти вся гулявшая по бульвару одинаковая молодежь была одета в брюки или зауженные книзу джинсы, штанины которых в девяти случаях из десяти оканчивались так называемыми подворотами. На ногах у юных людей красовались либо двухцветные кеды классических строгих тонов, либо использовавшие весь потенциал цветовой палитры кроссовки, часто на высокой платформе. Одна лишь верхняя одежда молодого поколения блистала хоть какой-то неоднородностью, и то при желании в ней с легкостью выявлялись четко прослеживавшиеся тенденции маминых модников и модниц к использованию одного и того же фасона толстовок, худи, свитшотов, лонгсливов, бомберов, парок и остальных сортов того, в чем, согласно одному известному выражению, не принято разбираться.

Одинаковые девушки, сидевшие на расставленных под кронами бесчисленных лип и каштанов лавочках, делали одинаковые фотографии, чтобы потом выложить их в свои одинаковые «Инстаграмы» [1] , предварительно обработав одинаковыми фильтрами и снабдив одинаковыми по своей глупости подписями. Все они в какой-то мере торговали своими сходными до степени смешения лицами, на которых, чередуясь от внешности к внешности, виднелись либо одинаково нанесенный макияж, либо же одинаково сделанные губы, либо же одинаково сделанные брови, либо, в отдельных

тяжелых

случаях, все вместе взятое.

1

Instagram – соцсеть, принадлежащая Meta. Признана экстремистской и запрещена на территории РФ.

Одинаковые парни, слонявшиеся взад-вперед в поисках оптимального места, где можно было бы «курнуть калик» или просто «посидеть почиллить», используя одинаковый составленный из модных молодежных словечек сленг, бурно обсуждали какой-то еще один вышедший на днях в прокат фильм на супергеройскую тематику и, периодически поправляя свои одинаково зализанные или нагеленные прически, курили, вернее, парили, одинаковые многоразовые электронные сигареты, вейпы, и опять же иные сорта того, в чем Энвидий не имел ни малейшего желания разбираться, но о чем при всем том имел общее представление вследствие повальной увлеченности всех его друзей отравлением собственного здоровья.

Попадавшиеся навстречу Энвидию одинаковые парочки неторопливо вышагивали под ручку, обмениваясь влюбленными взглядами и то и дело норовя разразиться громким жизнерадостным смехом. Подобные счастливые пары сильно раздражали Сапога, который в действительности втайне им завидовал, но не хотел себе в этом признаваться, потому как сам он свою вторую половинку, несмотря на неоднократно предпринимавшиеся попытки, найти так нигде и не смог. Или не захотел. Или не смог потому, что недостаточно захотел.

Кстати, Сапожников, как он сам себя уверял, даже не зная человека и его характер, нравы, привычки и род занятий, мог с точностью вплоть до 83 (разумеется, аккуратно им высчитанных) процентов определить визуальное наполнение его страничек в социальных сетях. Например, в отношении прекрасной половины человечества это означало то, что Энвидий с очень высокой, где-то примерно на уровне «highly likely», долей уверенности мог утверждать, что, открыв профиль практически любой случайной, первой попавшейся ее представительницы в «Инстаграме» [2] , он обнаружит там хотя бы один снимок, сделанный где-нибудь в Северной столице на фоне какой-нибудь тамошней достопримечательности, причем с вероятностью в 94 (не менее скрупулезно просчитанные) процента этой самой достопримечательностью будет или Казанский, или же Исаакиевский собор. Вообще, ему временами даже казалось, что русские девушки неукоснительно придерживаются чего-то вроде аналогичного мужскому (состоящему, как известно, из дерева, дома и сына), такого же женского списка обязательных дел на жизнь, одним из пунктов которого является размещение в социальных сетях фото, где фотографирующаяся запечатлена на фоне данных величайших творений соответственно Воронихина и Монферрана. Или же, что, принимая в расчет чувство собственной важности и масштабы эго современниц, было бы, наверное, более точно, – размещение в социальных сетях фото, где данные величайшие творения соответственно Воронихина и Монферрана запечатлены на фоне фотографирующейся.

2

Instagram – соцсеть, принадлежащая Meta. Признана экстремистской и запрещена на территории РФ.

Ну а Сапог продолжал мерным шагом отстукивать каменную плитку бульвара Профсоюзов, попутно обходя и перешагивая натыканные тут и там колодцы и ливневые решетки. А причины такого его странного поведения, к сожалению, заключались далеко не в безобидной детской причуде наподобие «пол – это лава», по какому-то загадочному стечению обстоятельств перекочевавшей из детства во взрослую жизнь нашего героя, как справедливо мог бы предположить неискушенный читатель. Дело было в том, что вся жизнь Энвидия, как следствие запущенной, клинической стадии его перфекционизма, подвержена была целой системе самостоятельно им выработанных примет, суеверий, предрассудков, запретов и правил, выполнение которых даровало ему душевное спокойствие, а нарушение которых не сулило ничего хорошего. Так, в случае с люками и дренажными отводами, он считал, что соприкосновение с ними неминуемо обрекает весь день на неизбежный провал. В глубине души паталогический перфекционист осознавал, что его причуды и странности удивительным образом перекликаются со всеми симптомами обсессивно-компульсивного расстройства, однако Эн до последнего отнекивался и всячески отгонял подобные мысли.

Успешно преодолев очередную полосу препятствий из нескольких собственнолично наделенных мистическими признаками объектов-оменов, Сапожников заприметил вдалеке у небольшого, еще пока не включенного в это время года круглого фонтанчика игравшего на акустической гитаре уличного музыканта. Сократив дистанцию между ними, Сапог по пробивавшимся через бульварный гул разрозненным фрагментам постепенно распознал, что гитарист исполнял композицию «People Are Strange» американской рок-группы The Doors. Удивленный таким не совсем типичным для уличного исполнения в периферийном захолустье выбором песни, Энвидий даже на время забыл про соблюдение своего ритуала огибания препятствий и загорелся твердым желанием денежно вознаградить скомороха, который своим весьма далеким от британского нормативного произношения урюпинским акцентом английского языка хотя и выдавал в себе сельского Джима Моррисона местного разлива, но, так или иначе, показывал душевный перформанс и, безусловно, очень старался. Помимо того, что Сапог уважал легендарный рок-коллектив, ему также безумно нравилась сама психоделическая композиция, лирическим героем текста которой он себя ощущал, умозрительно перенося свое сознание в шкуру того самого изгоя-незнакомца в окружении странных, не понимавших его людей, в сравнении с которыми он выглядел белой вороной.

Предельно сосредоточившись на задаче и запамятовав про необходимость избегать предвестники неудачи, обрадовавшийся хорошей музыке и на секунду ставший счастливым шизофреник все-таки нечаянно совершил акт вероотступничества и наступил на вовремя не замеченную им крышку канализационного люка. «Как будто уже случившегося за сегодня мало… – раздраженно упрекнул себя Энвидий за собственную оплошность. – Ну ладно, что уж тогда, случилось и случилось – не лишать же теперь из-за своей же глупости парня заслуженной награды», – рассудил Сапожников и продолжил сближение с гитаристом.

Подобравшись к уже успевшему начать исполнять припев артисту и наклонившись к лежавшей перед ним на мостовой картонной коробочке под деньги, Сапог запустил руку в задний карман джинсов. Не обнаружив там монет, он слишком поздно вспомнил, что вся его мелочь зайцем ехала сейчас где-то на ступеньках ПАЗа, как футбольный мяч пинаемая ногами пассажиров. Обшарив другие карманы одежды, Сапожников с ужасом для себя понял, что мелочи там тоже нет. Доставать бумажник и искать там требовавшиеся монеты не было смысла: мелочь Сапог хранил исключительно по карманам. Последний полтинник его, как он сиюминутно осознал, также находился сейчас в одной локации с выроненной им ранее мелочью, но занимал намного более почетное место, расположившись чуть повыше в переоборудованном под кассу лотке для столовых приборов под самым крылом водителя. Сторублевых и редких двухсотрублевых купюр у него не было, а отдавать пятьсот рублей за пускай и бесспорно талантливое уличное представление ему не позволяла скептически относившаяся к такой подозрительной щедрости и периодически поддушивавшая его жаба.