И заблестит в грязи алмаз

Растерявшись и покраснев, Сапог в панике лихорадочно пытался найти выход из сложившейся неловкой ситуации. Не найдя ничего лучше в условиях жесткого цейтнота, Энвидий Маркович выпрямился и, прокашлявшись, неожиданно для самого себя выпалил:

– Прощай, рандомельский Король ящериц!

– «Нован римэ-эмбарз ер нэ-эйм…» – со смутившимся выражением лица пропел ему в ответ своим характерным рандомельским прононсом мало что понявший музыкант.

С этими словами Сапожников состроил преисполненную серьезности мину и, задрав подбородок, с невозмутимым видом удалился остужать вновь запылавшие от стыда уши.

Наконец добравшись до первого на маршруте пересечения улиц, Энвидий поспешил оставить ненавистный ему бульвар Профсоюзов для того, чтобы, как он и планировал, вернуться на параллельный бульвару проспект Ленина, по которому он до сих пор должен бы был передвигаться на автобусе, если бы не невинная, на первый взгляд, просьба бабули.

Чуть не сбитый на перекрестке невесть откуда внезапно появившейся из-за угла парочкой катившихся на одном электросамокате молодых людей, Сапог бранно выругался и, облегченно выдохнув, направился к маячившему на горизонте выходу на проспект. Он наконец-то мог снять с головы надоевший ему, мешавший обзору капюшон, поскольку ему больше не надо было беспокоиться о том, что на людном бульваре его может узнать кто-то из его знакомых, что неотвратимо привело бы к крайне нежелательной, с его точки зрения, необходимости поздороваться и обменяться формальностями в виде дежурных вопросов.

Энвидий со спринтерской прытью справился с где-то двухсотметровой дистанцией еще одного из нескольких соединявших проспект и бульвар кофейно-кальянных переулков и, повернув направо, вышел на сравнительно узкий тротуар четырехполосного проспекта Ленина, когда сзади его вдруг окликнул чей-то знакомый мощный голосище:

– Эй, Сапог, здорово!

Сапожников удивленно обернулся и увидел своего бывшего одногруппника Юру Гусарова, более известного в студенческих кругах под кличкой Гусь, верхом на велосипеде. Одет он был в фирменную одежду популярного сервиса доставки, а сзади за спиной у него болтался зеленый рюкзак прямоугольной формы. Подъехав к Энвидию, Юра остановился, снял перчатку и протянул руку, чтобы поздороваться.

– Здорово, Гусь! – пожав в ответ руку, сказал искренне обрадованный встречей со старым другом Сапог. – Ты никак в доставщики записался?

– Ну, как видишь, – со смехом ответил Гусь, поправляя съехавший набок ранец.

– Слушай, ну так и я из суда ушел не так давно, щас работаю на «РандомЭксе» помощником сисадмина. Ну, знаешь или слышал по-любому, мы экскаваторы производим, на Индустриальной завод огромный.

– Знаю конечно, у меня там дядя работал давным-давно. А че ты из суда-то ушел? – с недоумением поинтересовался Гусаров.

– Ой, лучше даже не спрашивай, – отмахнувшись рукой, на мгновение отвел взор в сторону Энвидий. – Вообще, по многим причинам, но если вкратце, то в основном из-за зарплаты и отношения. Собственно, наверное, ровно по тем же самым, что ты от приставов свалил, – отшутился Сапог, вспомнив, что его одногруппник после окончания института устроился на должность судебного пристава-исполнителя.

– Ну, в принципе, да, – улыбнувшись, согласился Юра. – Я там даже двух месяцев не проработал – психанул, послал всех и заявление написал. Только там, мне кажется, еще хуже даже, чем у тебя в суде было.

– Так понятное дело, я даже спорить не собираюсь. Я вообще не знаю, на что ты рассчитывал, когда туда шел. Тебе же все говорили.

– Да кто бы знал, что настолько все плохо будет… – опечаленно протянул Гусь.

– Ну так, по-моему, это знали все, кроме тебя, – с дружеским сарказмом подметил Сапожников, расплывшись в улыбке. – Ну а щас-то доволен, норм платят в доставке?

– Ну как, не жалуюсь. На жизнь, по крайней мере, хватает.

– Понятно, – на выдохе произнес Энвидий, вглядываясь в сторону предстоявшего ему долгого пути. – В общем, произошла встреча цвета юрфака – помощник сисадмина и доставщик! Классические выпускники-юристы! Не дадим посрамить честь родного вуза!

– Это точно, – заливаясь хохотом, выразил согласие Гусаров. – Слушай, ну ладно, погнал я, короче, а то у меня заказ – штрафанут еще, не дай бог. Давай, рад был встрече. Пересечемся еще как-нибудь, – попрощался Юра, подавая свою огромную лапу.

Тут в мозгу Сапога, который, мягко говоря, не горел страстным желанием тащиться еще около полутора-двух километров пешкодрапом по проспекту до своей конечной цели, созрела гениальная, как ему показалось, идея:

– Слушай, Гусь, подожди. А ты куда, вообще, едешь-то?

– Ну я щас по Ленина до конца, а потом на Советскую сверну. А че такое? – убрав руку, осведомился озадачившийся Гусаров.

– Это… А ты не мог бы меня на раме подкинуть до дома Родиона Рязанова? Все равно по пути, – со стеснительностью школьника на первом свидании спросил Энвидий. Посчитав, что его нескромная просьба может показаться недостаточно мотивированной, он, выдержав театральную паузу, добавил: – А то, блин, честно, так в падлу пешком идти…

– Слушай, ну я даже не знаю… – с явным сомнением в голосе отвечал однозначно не разделивший всей гениальности затеи Гусь. – А если увидит кто? Сфоткают, стуканут. Ты же сам знаешь, сколько щас крыс таких развелось.

– Да я тебя умоляю, кому это надо-то? Ну даже если спалят, скажешь, что инвалида до больницы подвозил. За такое точно никто ругать и штрафовать не будет.

– Инвалида? На раме велосипеда? Ты себе это как представляешь-то?

– А что такого? Инвалид же не обязательно только по способности передвигаться. Можно инвалидом, к примеру, и по уму или зрению быть, – ловко парировал Сапожников.

– Да я вообще не в этом смысле… Ладно, хрен с тобой, залезай, – вынужден был признать свое поражение и принять сапоговское безрассудное предложение Юрий, который не хотел обидеть своего давнего друга, так много раз выручавшего его в студенческие годы.

Устраиваясь на раме велосипеда между рук товарища, Сапог полюбопытствовал:

– Ты точно справишься-то? А то хочешь, можем махнуться, я на раме хорошо вожу.

– Справлюсь, справлюсь… И не таких кабанов возили на даче в детстве, – надевая обратно перчатку, заверил приятеля Гусаров.

Придав себе, пассажиру и багажу устойчивое положение, Гусь оттолкнулся ногой от асфальта и медленно привел разместившуюся на велике хрупкую конструкцию в движение.

– Так а ты зачем, кстати, к Радику-то идешь? – поинтересовался Юра насчет цели визита Энвидия к их общему экс-одногруппнику.

– Да он меня там че-то с компом просил помочь ему. «Винду» переустановить.

– Я-я-ясно… За деньги подрабатываешь или так, за бесплатно?

– Не, ну так-то обычно за деньги, конечно, но с Радика, естественно, ничего брать не буду. Для друзей бесплатно, – пояснил свою ценовую политику Энвидий и, осознав, что, возможно, немного переоценил свою доброту, дополнил: – Ну, максимум за шавуху.

– А как он, вообще, сам-то поживает?

– Да а че он, все по-прежнему: ни хрена ничего не делает, нигде не работает, живет в свое удовольствие, – с едва улавливаемой завистью в голосе доложил Сапог. – Красиво жить не запретишь…