И жили они долго и счастливо

Нет, в этот раз она не позволит представлениям о том, как все должно быть, все испортить.

Правда, теперь возникла другая проблема. Василиса уставилась на разложенное по цветам мулине, пытаясь заново обрести внутреннюю гармонию в его палитре, но получалось плохо.

Судя по всему, она поторопилась, заявив, что никогда не захочет снова выйти замуж.

Глава 8.

— Смотри-ка, — усмехнулся Григорий, глядя в окно. — Горбунок решил подработать семейным психологом?

Сокол отложил открытку с видом города, которую разглядывал все утро, встал из-за стола и подошел к своему заместителю, выглянул наружу.

На одной из парковых скамеек сидела Агата. Горбунок с Елисеем подошли к ней, и она вскочила со своего места. Видимо, Елисей что-то сказал, за что конек легонько ударил его копытом в спину. От этого толчка парень сделал пару шагов вперед, а потом протянул Агате планшетку и ручку. Она неуверенно приняла их.

— Что это они? — нахмурился Грач. — Уже успели поссориться? Молодежь…

— Кто бы говорил, — вздохнул Финист и вернулся за свой рабочий стол.

— Не начинай опять…

— Чтобы опять что-то начать, надо сначала это что-то закончить, а я как утверждал, что тебе надо жениться, так и буду утверждать.

— Ну, видимо, не родилась еще женщина, которая согласилась бы терпеть не только меня, но и мою работу.

— Ты просто не ищешь. А может она где-то рядом.

— Ага, прям постоянно ее вижу и в упор не замечаю. Ладно, закончим. Как там Яра?

— Нормально. Скучает по нас, но вроде как не плачет, уже хорошо. Зато Настя что-то совсем расклеилась…

Сокол снова взял в руки открытку, повертел. «Здравствуй, Василиса! Известно ли тебе… Твой друг». Слова на ней уже примелькались, но Финист еще помнил то самое первое впечатление, сказавшее ему, что он знает этот почерк. Где он мог его видеть?

— Гриш, — позвал он, — глянь, а. Ничего не напоминает?

Григорий подошел к столу, внимательно изучил открытку, пожал плечами.

— Ладно, — вздохнул Сокол, кидая карточку на стол рисунком вверх. — Забудь.

В этот момент в дверь постучали и, не дожидаясь ответа, открыли ее. На пороге обнаружился Леший.

— Сидите-сидите! — воскликнул он, входя в кабинет.

Сокол, который и не думал вставать, приподнял бровь.

— А я вот решил поздороваться, раз уж вы с утра не смогли ко мне прийти. Впрочем, вы, должно быть, и так знаете, кто я, правда ведь, Федор Яковлевич?

— Знаю, Вячеслав Павлович, — ответил Сокол.

Леший улыбнулся и подошел ближе, протянув руку. Финист все-таки поднялся со своего места и ответил на рукопожатие. Оно у Лешего оказалось неожиданно крепкое, но Сокол лишь сжал ладонь сильнее, и улыбка их нового начальника дрогнула.

— Наслышан, — протянул он, бегло пожимая руку Грачу. — Один из сильнейших боевых магов Управления, гроза всех темных. Говорят, вам предлагали хорошую должность на Буяне, причем не один раз, но вы почему-то предпочли остаться здесь…

— На Буяне есть Гвидон и его богатыри, — ответил Сокол. — А здесь явно не хватало квалифицированных кадров.

— И вы исправили ситуацию, — снова улыбнулся Леший. — Видел статистику раскрываемости вашего отдела, производит впечатление.

— Рад стараться. Но это не только моя заслуга. Баюн…

— Никто не отрицает заслуг Баюна, — перебил Вячеслав Павлович. — Но нужно смотреть вперед. А если постоянно оборачиваться, то можно и споткнуться невзначай.

Сокол стиснул зубы. Вот, значит, как.

— Боюсь, я несколько старомоден в своей приверженности к традициям, — ответил он.

Улыбка у Лешего стала совсем широкой, словно волчий оскал.

— Главное, чтобы это не мешало вам работать, — заметил его новый начальник, и взгляд его упал на стол. — А что это у вас?

Наверное, это свет от электрической лампы отразился бликом в его глазах, раз они внезапно показались Соколу не карими, а золотисто-желтыми. Леший провел пятерней по волосам, зачесывая их назад.

— Вещдок, — пояснил Сокол.

— И как продвигается дело, к которому он относится? — поинтересовался Вячеслав Павлович.

— Будет раскрыто, как и все остальные.

— Что ж… Тогда не буду вас отвлекать, Федор Яковлевич. Приятно было познакомиться с вами. Григорий Михайлович, — кивнул он на прощание Грачу и покинул кабинет.

— Ты мог бы быть полюбезнее, — мрачно вздохнул Грач, когда дверь за Лешим закрылась и прошло несколько секунд.

— Мутит меня от него, — ответил Финист.

— И это повод портить отношения с новым начальством в первый же день?

На это Сокол промолчал. И сам чувствовал, что повел себя как дурак: несдержанно и глупо. Расхлебывай теперь. Его положение и так было шатким, как никогда.

— Тебе не показалось, что он как-то странно смотрел на открытку? — почесал бороду Грач. — Словно напрягся малость.

— Считаешь? — откинулся в кресло Сокол.

— Не буду утверждать.

Финист задумчиво цокнул, а потом крутанулся в кресле, разворачиваясь к окну. Небо за деревянной решеткой оконных створок манило, предлагая упасть в него и ни о чем не думать. Давненько он не летал просто себе в удовольствие. А надо. Надо вырваться. И как жаль, что он не может взять с собой Настю, разделить с ней ощущение полета. Может быть, тогда бы она отвлеклась от происходящего хоть на чуть-чуть… А ведь существовали артефакты, способные обратить ее в птицу. Первого уровня, что б их. Все они были запрещены, как и любые другие артефакты, влияющее на тело и сознание. А вот у Кощея в Нави наверняка что-то такое было. И сам он вполне мог бы провернуть подобный фокус. И если он, Финист, найдет того, кто покусился на Василису, Кощей будет ему должен…

Нет, лучше не думать об этом…

— Ладно, — обратился Сокол к Грачу, оторвав взгляд от неба, резко повернулся к столу и хлопнул по нему рукой. — Давай глянем, что у нас там с последними делами.

***

Сокол.

Леший рыкнул, не сдержавшись, быстрым широким шагом достиг главного здания Конторы, пересек холл, взошел по лестнице и, на свое и чужое счастье ни с кем не встретившись, ворвался в свой новый кабинет. Егор в приемной подскочил, но Леший прошел мимо, не удостоив его ни словом, ни взглядом.

Сокол.

Леший уважал его. Отличный работник, примерный семьянин. Сильный маг, верный своим словам и принципам. Он сумел собрать отличную команду, и все эти люди были по-настоящему преданы ему, что встречалось крайне редко. И поэтому он дал ему шанс. Даже два. И почти дал третий.

Откуда у него открытка? Почему Василиса не уничтожила ее? Почему не уничтожил Кощей?

Стены кабинета Баюна давили. Слишком мало места. Лешему казалось, что его посадили в клетку. Где тут метаться?