И. О. темной принцессы

— Будешь, выс-сочество? — заплетающимся языком спросил мой учитель голоса.

— Буду урок, который вы мне должны, — сухо произнесла я, надеясь, что у выходки Йольского не будет последствий. — Итак, мы остановились на разогреве голосовых связок.

Ловелас окинул меня пренебрежительным взглядом.

Я напряглась, ожидая гадости.

Но нет, он снисходительно хмыкнул:

— Должен? Тебе я ничего не должен, принцесска!

— А мне?

Я обернулась — в проеме двери стоял Форк. На скулах ходят желваки, руки скрещены на груди. Герцог зол, но сдерживает свой гнев.

Радость моя быстро сменилась стыдом. Он просил не спускать с Йольского глаз, а я легкомысленно отнеслась к просьбе...

— Ваша светлость, я должен вам, не отрицаю. — Помрачневший ловелас глядел на Форка исподлобья. — Но учить кого-либо из рода Шиграй?! Нет, ни за что! Возвращайте меня в Орестину! Там я хоть со смотрителем мог выпить и вспомнить героическое прошлое.

Героическим он называет свои аферы и соблазнение женщин? Взгляды на жизнь у нас разнятся и весьма.

Йольский большими глотками принялся в наглую допивать вторую бутылку.

Я в шоке следила за ним — неужели все поместится в тщедушном теле?.. «Ты же лопнешь, деточка!»

Громко икнув, мой расчудесный учитель рухнул на диванчик.

Я отмерла и бросилась к нему. Блаженная улыбка растянулась на бледном лице, затем Йольский захрапел.

А я уж было подумала, что ему, в самом деле, дурно стало от такого количества выпитого.

— Как это произошло? — отрывисто спросил Форк. — Где служанка?

— Джесс ушла за книгами для упражнения, а я отлучилась в купальню, нам понадобилась вода.

Оправдания прозвучали жалко. Опростоволосилась, что тут еще сказать? Хотя…

— Откуда в моих покоях вино? Я не заказывала! И еще. Почему ты не предупредил, что ему нельзя пить?

Форк жестом фокусника нажал что-то на резной панели — и часть стены испарилась, обнажая нишу с бутылками разного цвета и формы.

— Если бы предупредил, это все равно бы ничего не изменило, ты ведь не знала, что в гостевых покоях есть буфет. Но контратака засчитана, молодец.

Взмах руки герцога — и на нише засверкала решетка из темного пламени. Теперь мини-бар Йольскому недоступен.

Я же переваривала своеобразный комплимент. Всегда старалась быть покладистой, находить компромиссы, а тут… есть над чем подумать.

— Книг не нашла. — В комнату влетела Джесс с газетой, свернутой в трубку. — О, а что здесь произошло?

— То, чего могло бы и не быть, — строго произнес Форк. — Следи за Йольским, пока мы не вернемся.

— А мы куда-то собираемся? — удивилась я.

— К модистке, госпоже Лефлан. Тебе ведь нужен новый гардероб и платье для третьего испытания?

— Еще как нужен! — подтвердила я. — А она успеет пошить платье по моему эскизу?

Вместо Форка ответила Джесс, восторженно всплеснув руками.

— Да! Это же лучшая портниха Вайстала! К ней за полгода запись. Ваша светлость, вы совершили чудо, раз она примет вас сегодня!

Форк и бровью не повел, когда ему откровенно польстили.

— Следи за Йольским, Джесс. Выйти он не сможет, как и к вам никто не зайдет, но бдительность не помешает.

Девушка кивнула и устроилась в кресле напротив сопящего афериста.

Форк дал время на сборы. Переодеваться мне не во что, я только отыскала сумку в тон платью и кошелек. Придется раструсить «подъемные», выданные королем Аурелием на всякий случай.

— Я готова, — объявила Форку и удостоилась одобрительного взгляда.

Герцог вскинул руку, чтобы открыть арку перехода.

Джесс вскочила с кресла.

— Подождите! Чуть не забыла!.. Пока добывала газету, подслушала интересный разговор.

Я уже предвкушала прогулку по Грину, поэтому вынужденная задержка вызвала досаду.

— Мы послушаем, когда вернемся.

— Чей разговор? — спросил Форк.

— Принцессы Марибель и фаворитки его величества, — торопливо ответила Джесс. — Это касается второго испытания отбора.

Герцог опустил руку, и наметившаяся световая рамка потухла.

Я вздохнула. Что интересного могут обсуждать дочь короля и его любовница? Скорее всего, у них взаимная нелюбовь, и Джесс стала свидетельницей безобразной ссоры.

Вскоре выяснилось, что я ошибалась.

— Принцесса жаловалась, что его величество прислушался к требованиям сопровождения невест и скорректирует правила проведения отбора. Особо отличились отец близняшек и герцог Форк. Теперь перед каждым этапом будут бросать жребий, выстраивая новую очередность выступлений. А еще судьи будут открыто ставить оценки после каждого номера.

О как, приятная неожиданность! Отбор становится прозрачнее и честнее.

— Это я знал, — скучающим тоном заявил Форк. — Что-нибудь еще?

Ну да, он в курсе, ведь сам вытребовал иные условия. И когда только успел?

— Да! Я знаю, чего хотят судьи от этапа талантов! — торопливо сообщила Джесс. — Марибель удалось отстоять идею женственности. То есть высший балл заработают те девушки, чьи таланты будут исконно женскими: танцы, кружево, пение. Марибель смеялась, что принцесса Каролина провалится со своим разрушающим темным пламенем.

Я улыбнулась.

— И она не угадала: моим талантом станет песня с капелькой внушения.

Форк моей радости не разделил.

— Йольский успел научить чему-то дельному?

Мне стало неловко.

— Нет. Он сразу же отвлек меня, не прошло и пяти минут урока.

— Ладно, будем готовить запасной номер, — решил герцог, озадачив меня.

— Какой запасной?..

Я ведь больше ничего не смогу показать! Вся надежда на магию голоса, что спою особую песню, за которую судьи захотят поставить мне высший балл.

— Покажешь прицельную стрельбу по мишеням темным пламенем.

У Джесс вытянулось лицо.

— Я же только что сообщила вам план принцессы Марибель! — возмутилась она.

— Не уверен, что ты правильно подслушала, — преспокойно заявил Форк.

Неужели до сих пор считал Джесс шпионкой и диверсанткой?

Игнорируя растерянность служанки и мое любопытство, он сообщил:

— Нам пора, Лина.

Засверкала арка телепорта — и через несколько мгновений мы уже стояли в глухом переулке, неподалеку от главной площади Грина. Как объяснил Форк мимоходом, это самый популярный район столицы. В ста шагах находилась и лавка популярной модистки.