Идеальная жена боевого мага

— Это ты ещё не знаешь как наместник разворовывал герцогскую казну!

Резко захотелось платьев. Тех самых, которые прилагались к упомянутому недавно сундуку с украшениями. А ещё туфельки… пар так триста. И чтобы неуважаемый лорд Шакрэм оплатил.

А потом взять одну из этих туфелек, и ка-ак треснуть Шакрэма каблуком по… Впрочем, стоп. Кровожадные планы можно составить и позже.

К тому же Грей отвлёк:

— По поводу наших дефицитов. Ты была в городе? Видела, чем торгуют на рынке? Торговля — зеркало экономики. Съезди ещё раз, и… — Тут он осёкся. — Впрочем, нет. Не надо, Ариадна. В город ты уже съездила! Посиди, пожалуйста, в замке. Я сам тебе обо всём расскажу.

Это было бы смешно, если б не было так грустно. Зато я вспомнила про купленную на рынке рубаху — надо всё-таки подарить. Осчастливить мужа, пока не потребовал большего.

И продумать про школу… После войны с некромантами магически одарённых детей рождается гораздо меньше, но они есть, и их нужно обучать.

Глава 10

Когда Грей наконец ушёл, я действительно занялась изучением кабинета. Залезла в каждый шкаф, в каждую щель!

За этим занятием меня застал управляющий замком — господин Дортис. Мы немного побеседовали, и я продолжила исследовательскую миссию. Вроде ничего полезного не делала, а устала жутко. Перед ужином снова заглянула в зверинец, чтобы удостовериться, что с сайгирсами всё хорошо.

Звери заметно преобразились. Шкуры стали мерцать ярче, а я утвердилась в выводе, что самка в стае всего одна.

На меня монстры реагировали позитивно, и причиной тому, опять-таки, Сайя. Я ей нравилась — она даже поднесла к прутьям своего щенка, чтобы показать.

Щенок оказался смешным, сморщенным и, невзирая на пламенеющие алые глаза, совсем не страшным. Правда погладить я всё-таки не решилась. Зато распорядилась чтобы самке предложили коровьего молока. А вдруг?

Ужин тоже прошёл неплохо, в компании прибывших магов и Рэйма. Единственная неприятность — взгляд Грея был острее бритвы. Уж не знаю с чего, но герцог однозначно ревновал.

Мужчины опять обсуждали рудники, и это было не настолько интересно, чтобы задержаться. Столовую я покинула раньше, чем подали десерт. Собиралась вернуться в свои покои, но ноги снова принесли к телепортационному залу и арке. Я посчитала это хорошим знаком.

Опять уселась на ковёр, который лежал вплотную к сломанному артефакту, и прикрыла глаза. Что делать не знала — как и в прошлые посещения, действовала по наитию. Смотрела магическим зрением на перепутанные, сбитые потоки, вздрагивала от импульсных разрядов, которые притягивались к арке, как гвозди к магниту. Старалась быть сосредоточенной и думать о цели.

Но в какой-то момент меня опять унесло.

Снова Грей. И бал по случаю начала учебного года, на который мы пришли вместе.

За неделю до события Морвель, невзирая на то, что учились в одной группе и виделись ежедневно, подкараулил у общежития.

— Ариадна, я могу тебя пригласить? — хрипловатым от волнения голосом спросил он. — Пойдёшь на бал со мной?

Мои мысли резко перепутались, а сердце обрело крылья. В первую секунду я вообще не поверила, а потом слишком поспешно выдохнула:

— Да.

Подруги тогда смеялись:

— Ты и Грей? Ари, так вы же идеальная пара! Видела, как он на тебя смотрит? Ариадна, он точно влюбился!

В то, что небезразлична Грею Морвелю, я поверила, когда танцевали первый вальс.

Он держал меня так нежно, так бережно, словно… даже не королеву, а богиню. Вёл в танце, неотрывно смотрел в глаза, сжимал мою ладонь. А когда этот вальс закончился, пригласил на следующий танец. И на следующий… И так до самого конца вечера. Причём ни взглядов своих, ни интереса, Морваль не скрывал.

А ещё он не скрывал ревности! Просто не позволил потанцевать ни с кем другим, весь вечер держался максимально близко.

Всё было настолько ярко и красиво, что я улыбалась всю следующую неделю — неумолимо падала в пучину под названием «любовь».

А утром, после бала, были цветы. Огромный букет белоснежных орхидей, доставленный к двери моей комнаты глуповатым посыльным. Посыльный добрых полчаса искал карточку, которая прилагалась к цветам, а я стояла и краснела. Я верила и не ошиблась — цветы были от Грея.

Грей Морвель… сколько понадобилось сил, чтобы тебя забыть!

Мне пригрезился поцелуй — тот единственный раз, когда наши губы соприкоснулись. Не на балу, а позже. Спустя миг меня вновь утащило во тьму.

Сознание схлопнулось, и не осталось ничего — ни Грея, ни арки её потоками. Только спокойствие и умиротворённая темнота.

* * *

Это было так хорошо, так приятно… Ощущение абсолютной неги. Я потянулась, чувствуя удовольствие каждой частичкой своего тела, а потом распахнула глаза и нахмурилась. Я обнаружила себя не там, где должна.

Причём тут спальня? Как я сюда добралась?

Осторожно сев на кровати, я отбросила одеяло, и нахмурилась ещё больше. На мне была ночная сорочка, но я точно не переодевалась.

Резкий прилив паники, но тут в спальню вошла Дара, которая улыбнулась и выпалила:

— О! Уже встаёте?

Я не встаю. Я подпрыгиваю!

— Кто меня переодевал? — первый напряжённый вопрос.

— Я, госпожа.

От сердца сразу отлегло, но не так, чтобы очень. Провал в памяти мне не нравился. Я вдруг осознала, что снова уснула возле арки и у меня всё же нет привычки ходить во сне.

Значит в покои меня принесли. Но кто?

— Ох, что же вы так себя уморили, — продолжила служанка сокрушённо. — Его светлость вчера ругался. Не смог вас разбудить.

Пауза, и новое:

— Любовь любовью, но вы ж ему здоровая нужны! Муж любит жену здоровой, а брат сестру — богатой.

Братьев у меня не было, а по остальному… В общем, теперь ясно. Я действительно уснула возле арки, а Грей не смог добудиться и принёс.

Как он меня обнаружил — вопрос десятый. Скорее всего сообщили слуги.

— Леди Ариадна, вы меня слышите? — позвала Дара.

Я отмахнулась. Тот факт, что Морвель нёс меня на руках, вызвал внутренний протест.

Настроение сильно испортилось, при этом я не знала на кого злиться: на себя, на Грея или на арку. Пока решала этот вопрос, Дара вышла в соседнюю комнату, и тишину пронзил истошный, исполненный ужаса вопль.

Я вздрогнула и, спрыгнув с кровати, тут же ринулась к двери. Выскочила в соединённую со спальней гостиную, а Дара заорала громче прежнего. Служанка побледнела, позеленела и схватилась за сердце. Я тоже хотела, но… смысл?