Идеи эстетического воспитания. Антология в 2-х томах, том 2

Остальные поселения здесь были лишь придатками, деревушками у заводов или военных казарм.

Хорошая система.

Чёткая. Словно рельсы.

И такая же беспощадная к тем, кто пытается сойти с пути.

Конверт в кармане словно жёг мне бок, напоминая о себе.

Что там написал Митя?

Пустой лист с рунами — явно не для красоты.

Я сжал руль, размышляя.

Телепорт встретил меня привычным гулом и лёгким покалыванием кожи.

На мгновение мир сжался до тоннеля из синих искр, и вот перед глазами снова раскинулись знакомые просторы центральной колонии.

Время пролетело незаметно в размышлениях о железной дороге.

Если Марсов и Лунев продолжат работать в том же темпе, через полгода рельсы дойдут до Новоархангельска.

А там и до Балтийска рукой подать.

Вот только строительство в колонии третьего кольца будет совсем не таким простым.

Вокруг монстры.

И не просто хищники.

Нужно заручиться поддержкой войск или наёмников.

Или сделать то, о чём раньше не думал всерьёз…

— Бронепоезд, — прошептал я себе под нос.

Идея, как молния, промелькнула в голове и больше не хотела уходить.

Передвижная крепость на рельсах. Оружие. Щиты. Защита. Возможность двигаться и побеждать.

Но мысли о бронепоезде прервались, когда я увидел родные уже места — КПП.

Новые охранники в форме с нашивками рода Пестовых.

А среди них — Ильич, старый волк с вечной щетиной и глазами, которые видели многое.

Он шагнул к машине, едва я притормозил у заслона.

Начальник охраны словно ждал меня.

— Добрый день, Кирилл Павлович, — начал он, — я усилил патрули вдоль границы ваших владений. Поставил магические сигнализации. Новые ребята, Снежный и его команда, уже в деле. За эти неполные две недели ни одной попытки прорваться на территорию. Но всё равно кто-то постоянно крутится рядом. Мы пытались поймать, сделать засаду, но они словно испаряются при нашем приближении.

Я кивнул:

— Понял. Значит, пока держим оборону.

Но Ильич, кажется, ждал большего. Возможно, совета или каких-то решительных действий с моей стороны. Он немного помедлил, затем понизил голос:

— Ещё… вчера к нам наведывались люди банкира Оксакова, хотели поговорить с вашей матушкой. Но мы их отшили. Как вы и просили, никого не пускать без вашего присутствия.

Я едва сдержал улыбку.

— Держите ухо востро, — напоследок бросил Ильичу.

Дом уже виднелся впереди.

Каменные стены, резные наличники, старые деревья во дворе.

Посмотрел на часы: без четверти два. Успеваю к обеду, если только мама не решила перенести его на час дня, как было раньше.

Не успел я заглушить двигатель, как дверь распахнулась, и на крыльцо вышла мама в тёмно-синем платье.

— Кирилл! Наконец-то! — она тут же принялась поправлять мой сюртук, словно я всё ещё десятилетний мальчишка, который может запутаться в собственных штанах. — Как дорога? Ничего не случилось?

Её пальцы на секунду замерли на моём запястье, там, где под рукавом виднелся свежий шрам, полученный во время драки со скорпионами.

Надо было его целебным эликсиром обработать в гостинице, но я даже не подумал возиться с такой мелкой раной. За пару дней заживёт сама.

— Ты дрался? — прошептала она, словно это был не вопрос, а утверждение.

— Пустяки, — я мягко отстранился. — Обычные мелкие твари у дороги.

За спиной мамы мелькнула Тася. Она ещё больше вытянулась за эти две недели.

Где та девочка, которая пряталась за портьерами? Теперь в её глазах появилась «взрослая» искорка, которой не было раньше.

— Кирилл! — сестра чуть не подпрыгнула от радости. — Ты обещал объяснить мне основы магии земли. Надеюсь, не забыл?

— Обязательно, — улыбнулся я, но мама уже потащила нас обоих внутрь.

— Сначала обед! Всё остынет!

В прихожей меня ждал Потап — старый слуга, сгорбленный как высохший дуб. Пальцы мужчины дрожали, когда он принимал у меня пиджак, но в глазах всё ещё читались решимость и упрямство.

— Как здоровье? — тихо спросил я, пока мама уводила Тасю в столовую.

— Ничего, барин, — прошептал он, кашлянув в ладонь. — Только не прогоняйте. Без работы я… — он махнул рукой, — скисну.

Я одобрительно сжал его плечо. Работа — это жизнь. Потап был прав: ему нужно дело, даже если это просто развесить чужую одежду.

— Оставайся столько, сколько потребуется, только не перегружай себя. Найдите кого-нибудь, гоняй его по делам. Заодно и обучишь со временем.

Потап кивнул.

— Будет сделано, господин.

Столовая встретила меня запахом борща и хлеба, испечённого по особому рецепту.

На столе — приборы на четверых.

Но старшей сестры не было.

За обедом разговор быстро перешёл к предстоящему дню рождения Таси.

Через месяц ей исполнится шестнадцать.

Выход в свет.

Первый бал.

Начало жизни вне дома.

— Мы не можем праздновать здесь, — твёрдо сказала мама, оглядывая столовую, как будто только сейчас заметила, что дом действительно стал слишком скромным для предстоящего события.

— Мама, — осторожно начал я, стараясь не спровоцировать конфликт, — этот дом… он временный, но сейчас мне некогда заниматься всем этим. А Тасино шестнадцатилетние — не просто очередной день рождения. Это первый выход в свет.

— Я могу попросить сестру, у неё ведь есть особняк в центре Новогородска, — предложила женщина.

Тётя — мамина сестра — была замужем за чиновником среднего ранга. Не на вершине общества. Но и не на его дне. И если она согласится, то будет навязчиво присутствовать при подаче каждого второго блюда, напоминая, что «это её зал», «её посуда», «её повар».

— Если ты считаешь, что это правильно… — я сделал паузу, — … но знай: мы вполне можем позволить себе аренду в хорошем имении. Хоть в губернаторском дворце.

Это был не выпад против мамы. Это был сигнал.

Пестовы не нищие.