Идея фикс
Шрифт:
Лара примирительно вздохнула:
— Уговорил. Я бы не отказалась пожевать чего-нибудь вкусненького. — Ее узкие ступни, обтянутые тонкими колготками, оттолкнули лодочки, в которые уже собирались юркнуть.
Решив, что Серж Бонован герой не ее романа, Лара успокоилась и даже сумела получить удовольствие от пятидневного флирта. Серж, имевший солидную репутацию в музыкальном мире, открыто демонстрировал восхищение своей дамой, был остроумен, галантен, щедр. Расставалась Лара с любовником без сожаления, стараясь избегать его тоскливых, преданных глаз.
— Мы еще встретимся, правда? — высказал он робкую надежду.
— Непременно! — отшутилась Лара. Но, заметив гримасу боли на мясистом лице, присела на краешек кровати, в которой только что завершился финальный «акт», и заботливо поправила воротничок его темно-зеленой
— Хочешь честно? — мягко улыбнулась Лара. — Говоря по правде, я благодарна тебе. Даже очень взрослые люди не всегда могут понять, что им надо, а что — нет. Уже долго, страшно долго я была уверена, что хочу стать независимой, свободной, холодной. Этаким донжуаном в юбке. И у меня получалось, Серж! Не увлекаться, не влюбляться, обороняясь в личной жизни пофигизмом, — это у меня получалось. И что же теперь произошло? Из объятий весьма критически к себе настроенного Сержа Бонована выпорхнула совсем другая дама… — Лара прищурила голубые, но отнюдь не наивные глаза. — Легкомысленная, да, — легкомысленная! Ты разжег во мне аппетит к запретным лакомствам.
— Впервые вижу улыбку блудницы на твоих монашеских устах… Спасибо за откровенность, кариссима. Я ведь сразу понял: ты больше всего нуждаешься именно в том, что я не могу тебе дать… Секс, молодой, здоровый секс — это, конечно, бесценная штука. Но… Есть в молодости и что-то иное, более важное. — Серж задумался. — Заразительная энергетика начинающейся жизни. И полная неизвестность.
— Угу… Вот, вот! Что-то мне стало ее недоставать… Зато появилось противное ощущение перевалочного пункта — начала пути под горку… Откровенность за откровенность. Скажи честно, Сережа, все замечательные слова, которыми ты кружил мне голову эти дни, — сплошной блеф?
— Фи, милая! Я не мазохист. И все же далеко не из последнего десятка, чтобы совращать плохонькую, легкодоступную бабенку. Пыхтя от натуги, завоевывать ее воображение и тело. — Серж встал и, подойдя к окну, широко раскрыл штору. На куполе собора, возвышавшегося на площади, возились рабочие в оранжевых комбинезонах. Яркие лучи прожекторов и толстые канаты в руках делали их похожими на циркачей, готовящих головокружительный трюк.
— Кажется, святые отцы репетируют вознесение очередного великомученика? — Лара встала рядом у окна и обняла Сержа за плечи.
— Вероятно, завтра праздник святого Иоргена. Ты помнишь этот старый фильм? Я видел его ребенком в Одессе. Было невероятно смешно… Послушай, детка, в тебе меня привлекало многое — национальность, элегантность, красота, ум, который заметен сразу. Но я ошибся в самом главном. — Повернувшись к Ларе, он внимательно посмотрел ей в глаза. — Никак не думал, что, заполучив тебя, завладею вулканом.
— Насмешка?
— Увы. Ты плохо знаешь себя, милая. Поверь старому ловеласу — твой женский расцвет еще впереди. Только смени критерии, девочка. Попробуй найти просто мужичка. Не интеллектуала, не крутого дельца, не заботливого папашу… Резвого, легкомысленного жеребчика. Слыхала ли ты, к примеру, о чудесных историях, происходящих на берегах озера Гранди?
— Вообрази, я представляю, о чем идет речь. Возможно, твоя шутка не так уж нелепа. — Лара рассмеялась. — Ты умница, Серж.
…После прощального банкета она села в поезд, чтобы примчаться на озеро Гранди, где бродят табуны этих самых легкомысленных и резвых. «Разве еще что-то непонятно?» — подвела итог размышлениям Лара, вертясь на гостиничной постели — слишком широкой и нарядной для одинокой путешественницы. За окном все так же стучал о козырек балкона дождь. В июне под шум дождя так хорошо лежать в обнимку! Тогда, в Крыму, им с Пламеном выпал целый дождливый день. Море штормило, снимать Снежину в такую погоду было бессмысленно. Они заперлись в номере и никак не могли оторваться друг от друга. На следующее утро над сверкающей алмазами листвой платанов, над умытыми цветами и травами, над промокшими гипсовыми статуями, лужами в аллеях, сырой галькой пляжа и присмиревшим морем поднялось солнце… Впереди была целая жизнь…
И она прошла.
В маленькой пиццерии было всего четыре столика, покрытых клетчатыми скатертями. За одним из них сидела пожилая дама в серебряных буклях и розовых очках, за другим, поглощая объемную пиццу с сардинками и шампиньонами, — темноглазый юноша, похожий на красивого итальянца. С зонтиков, оставленных посетителями
в корзине у входа, стекала вода. Сид приобрел свой в Милане — вот уж не рассчитывал, что погодка здесь будет смахивать на октябрьскую. Впрочем, подобных капризов не ожидал никто. В курортном местечке на берегу озера Гранди только и говорили, что о плохой погоде.— Что, промокли? — участливо покачал головой буфетчик, подавая пиццу симпатичному парню из породы местных жиголетто. — Сто лет такого здесь не было.
— Дождь… — ответил тот, прояснив ситуацию. По акценту и совершенно блеклой интонации стало ясно: не итальянец, и вряд ли «кавалер». Уселся за столик в самом углу и крепко задумался. «Герой с дырой», — определил бармен категорию посетителя, имевшего со всей очевидностью больше проблем, чем денег.
Сид злился — Италия оказалась неприветливо-сумрачной, поймать Лару Решетову ему не удалось. Вначале Сиду повезло — в Милане он успел попасть в отель, где проживали участники конгресса, за день до закрытия. Руководствуясь описанием Арчи и старой фотографией блондинки, он таки высмотрел в холле элегантную даму, берущую ключи от номера. Светлые волосы не редкость при теперешней технике окрашивания, но осанка и фигура выделяли ее среди других блондинок. «Крупная и роскошная», — сказал Арчи. «Лара Решетова, Россия», — подтвердил догадку Сида портье, с игривой улыбкой глядя вслед удалившейся к лифтам даме.
Сид изучил расписание конференции «Музыка сегодня». Ему предстояло завести с русской непринужденное знакомство и постараться ей понравиться. Арчи настаивал на том, чтобы встреча состоялась на нейтральной или, еще лучше, — романтической территории. «Дома, в Москве, у нее наверняка муж и бойфренд. Работа, хозяйство, дети. Тебе не протиснуться», — рассудил он.
Вечером в банкетном зале ресторана отеля состоялся прощальный ужин, попасть на который мог лишь обладатель пригласительного билета. Это не сильно смущало Сида. Надев смокинг, он спустился к разгару торжества и без всяких препятствий проник в благоухающий аппетитными ароматами и жужжащий многоязычной речью зал. Лару он обнаружил сразу же. Черное закрытое вечернее платье без рукавов с жемчужной брошью у плеча очень шло ей. А тонкие белые перчатки придавали особый шарм. Хотя, конечно, дело было не в платье и не в перчатках. Она умела держаться, двигаться, поворачивать голову, улыбаться так, словно имела в роду несколько поколений венценосных особ. Сид уже придумал, о чем заговорит с дамой, — конечно же, о се докладе, название которого выучил по программе конференции. Но возле нее плотно обретался полный господин с замашками крупного босса.
Сиду казалось, что дама торопится отделаться от прилипчивого кавалера. И верно, — позволив поцеловать себе руку, она удалилась. Но не к другим гостям — она покинула зал! Сид засел в холле, жалея о том, что невнимательно читал детективы, дающие руководство по части наблюдения за объектом.
Он уже решился подняться в ее номер и напроситься на разговор о музыке в баре на крыше, но, к счастью, не успел войти в распахнутые двери лифта. Из другого, волоча чемодан на колесиках без помощи боя, стремительно выскочила интересующая его дама в шикарном плаще с явным намерением покинуть отель. Сид застыл — не мог же он броситься следом, оставив в своем номере вещи? Единственное, что удалось ему запомнить, был номер такси, в которое нырнула блондинка. Обычно такие крупные отели обслуживает постоянный контингент водил. Наскоро переодевшись и собрав сумку, Сид встал под навесом подъезда отеля, глядя на сверкающую в ярком свете стену дождя и прежде всего на номера подъезжающих машин. Наконец он увидел тот самый автомобиль и без труда узнал у водителя, что тот отвез даму на Южный вокзал.
— Быстрее, за ней! Мы крупно поссорились. Темпераментная особа. Русская, — объяснил он по-английски. Шофер согласно закивал.
«Да ты ловкач, парень!» — говорил себе Сид, чувствуя возрастающий азарт преследователя. На вокзале он понял, что проиграл. Найти Лару среди сотен снующих людей было решительно невозможно. Ведь он не мог даже предположить, куда так стремительно умчалась с банкета эта непредсказуемая дама.
Вернувшись в отель, Сид попытался разведать ситуацию. Планы блондинки могли быть известны кому-то из ее друзей — прежде всего целовавшему ей руку толстяку. Сид обругал себя олухом за то, что не выяснил имя этого человека. Но, как говорят, дуракам везет. Синьор в сиреневом костюме и вишневой атласной жилетке, слегка покачиваясь, вышел из дверей банкетного зала. У него было лицо человека, решившего наклюкаться с горя.