Идолопоклонница

Звонок Городинского застал Женю на выходе из метро.

— Алло? — радостно откликнулась она. — Димочка, где ты, милый?

— Где-где, — недовольно проворчал Дима. — Почему я всегда должен тебя ждать?! Почему тебя никогда нет под рукой, когда ты нужна?!

'Нужна!' — радостно запрыгало в Женькиной груди сердечко. 'Нужна! Я сейчас, милый, подожди, родной, я скоро!!!'

Женю нисколько не покоробил недовольный тон Городинского. По опыту знала — он совсем и не злится на нее, просто Дима не привык высказывать свои истинные чувства вслух, всегда прячет нежность за искусственной грубостью. А сам… Ах, если бы Димочка ее не любил — разве стал бы он столько времени проводить с нею?! Любит, конечно же любит! Вот только пока еще сам не отдает себе отчета, как сильно любит, что с каждым днем ему все труднее и труднее обходиться без Жени. Но он поймет, он обязательно поймет! И даже, скорее всего, очень скоро, ведь вон как за последнее время участились их встречи. Значит… Значит, день ото дня он сильнее чувствует дискомфорт, когда Женьки нет рядом. Ах, как замечательно!

— Димочка, я только что вышла из метро. Минут через десять буду дома. Мне ждать тебя там, или подъехать к тебе? Где ты, милый?

— Да не надо меня ждать, не надо! — разнервничался Городинский. — Это я тебя жду! Сколько можно — десять минут звоню, а ты все вне зоны досягаемости. Что за фигня, детка?! Давай скорей, у меня мало времени. Или ты хочешь, чтобы я уехал, не дождавшись тебя?!

— Что ты, Димочка, что ты, миленький! Я уже бегу, я бегу, подожди еще немножечко!

Белый лимузин Женя заметила издалека, да и немудрено было — Дима всегда оставлял машину в одном месте, чуть поодаль от ее дома. Подошла, постучала в окошечко. Дверца тут же открылась, и из машины вышел высокий странный парень в жутких очках и огромной несуразной кепке. Шикарный кожаный костюм и лакированные штиблеты резко диссонировали с маскировочными атрибутами.

— Наконец-то, — недовольно проворчал странного вида молодой человек, подхватил Женю под локоток и настойчиво повел в знакомый подъезд.

А Женя почему-то и не думала возмущаться, только улыбалась счастливо, семеня на высоких каблуках за Городинским. В подъезде слышались чьи-то шаги, и Дима заранее опустил голову пониже. Маскировка маскировкой, а на всякий случай не помешает. Осторожность лишней не бывает.

Едва поднялись на второй этаж, как нос к носу столкнулись с Катей. Женя поздоровалась первой, не сумев скрыть счастливого взгляда. Катя ответила, окинув ее спутника заинтересованным взглядом, и прошла мимо.

Едва зашли в квартиру, Городинский грозно спросил:

— Кто такая?

— Катя, моя соседка, — бесхитростно ответила Женя.

— Она что, знает? — в голосе Димы сквозили истерические нотки.

— Ну что ты, Димочка, — успокоила его Женя. — Конечно нет! Об этом знаем только мы с тобой. Это наш с тобой секрет, правда, милый?

И Женя прижалась к нему прямо в прихожей:

— Димуля…

Городинский чмокнул ее в макушку.

— Гляди мне, — явно успокоившись, ответил он. — Ты ж понимаешь, какой скандал поднимется, если что? Я ведь человек несвободный, к сожалению. Ну ладно, детка, иди ко мне. Ты же знаешь, у меня времени в обрез. Я не принадлежу сам себе. Цигель, детка, цигель.

И, на ходу стаскивая с Женьки трикотажный реглан, потащил ее в комнату.

А через два дня Женя позвонила в соседскую дверь.

— Привет, соседка! — поздоровался Игорь, отступив шаг назад и пропуская гостью в дом: — Проходи.

Женя вошла в тесную прихожую:

— Привет. Катька дома?

Из комнаты с визгом выскочили оглоедики.

— Мам, тетя Женя пришла! — известил мать семилетний Сережка.

Маленькая Алинка, которой еще не исполнилось трех лет, как попугайчик повторила, едва выговаривая трудные буквы:

— Ма! Тетя Зенька плисла!

Исполнив долг гостеприимных хозяев, оглоедики убежали заниматься дальше своими серьезными детскими делами. Из кухни выглянула Катя:

— Жень, я тут. Проходи.

— Привет, — поздоровалась Женя, присаживаясь за обеденный стол. — А я кофе забыла купить. Выручишь?

— Сварить? — засуетилась Катя, хватаясь за потемневшую от времени и огня медную джезву. — Я сейчас.

Женя замахала руками:

— Нет, не надо, не надо, спасибо. Ты же знаешь, я по вечерам кофе пить не могу — не засну потом. Ты лучше мне отсыпь пару ложек на утро, а?

— Да без проблем, — ответила Катя, отставляя джезву в сторону. — А как насчет чайку?

— Да чай есть, спасибо. Я только на днях большую пачку купила.

Катя рассмеялась:

— Да нет, сейчас. Будешь чай?

— А! — сообразила Женя. — Ну да, наверное. Если я не особенно мешаю. Давай, посёрбаем.

Женя поставила чайник на огонь, что-то помешивая в сковороде:

— А я вот тут ужин варганю своим оглоедикам. Капусточки цветной купила, сейчас картошечка сварится. Может, поужинаешь с нами?

— Ой, нет, Кать, спасибо, — отказалась Женя. — Чаек еще куда ни шло, а ужин… Знаешь, как говорят: 'Ужин отдай врагу'.

— Ага, худеем, значит, — хозяйка оглянулась на гостью как-то подозрительно, словно бы не решаясь что-то спросить. Но любопытство оказалось выше ее сил: — Жень, а это кто?

— Ты это о ком? — изображая крайнюю степень недоумения, спросила Женя, хотя прекрасно поняла вопрос. Да только отвечать на него не была готова. Потому что хотелось представлять Димочку Городинского, как мужа, или хотя бы как будущего мужа, но не как любовника.

— Ну тот, позавчера, — настаивала Катя. — Ну ты же прекрасно поняла мой вопрос!

Женя не смогла скрыть откровенную лукавинку во взгляде:

— А, вот ты о ком. Да так…

Катя от любопытства аж забыла про ужин, присела рядышком:

— Ну Женька, ну расскажи!

Женя неопределенно пожала плечом:

— Да так…

— Ну Женька! Ну интересно же! Заинтриговала, а теперь молчишь.

Женя не ответила, по-прежнему глядя на нее с таинственной полуулыбкой на лице.

— Ну Женька! — взмолилась Катя. — Ты же знаешь, какая я любопытная!

Гостья театрально потупила глазки:

— Ой, ну все тебе расскажи. Так, знакомый…

— Ага, рассказывай! — обрадовалась чему-то Катя. — Знакомый! А у самой глаза вон как светятся! Значит, не просто знакомый, а?

— Может и не просто, — кокетливо ответила Женя. — Но рассказывать пока рано. И не приставай.

Катя кивнула с явным облегчением:

— Ну вот теперь все понятно. Ну и слава Богу. Знаешь, Женька, я за тебя так рада! А то ты все одна и одна. Мы же с тобой ровесницы, у меня вон уже двое оглоедиков, а ты какая-то неприкаянная. Честно рада, Жень! В душу лезть не буду — когда посчитаешь нужным, сама расскажешь. Я только желаю тебе удачи. Пусть у тебя все получится, ладно?

Женин ответ, так и не успевший слетевший с губ, прервал резкий звонок в дверь. Катя не двинулась с места, только заинтересованно прислушивалась к звукам. Вот в прихожую протопали две пары детских ножек, вот прошагал большими тапочками, спадающими с ног, Игорь, вот лязгнул металлическим язычком замок. А дальше прислушиваться уже не было ни малейшей необходимости: детвора заверещала так громко, так радостно, что, пожалуй, их стараниями верхние и нижние Катины соседи были поставлены в известность о визитере: