Идущие на смерть приветствуют тебя!
Шрифт:
— Зачем они мне? — спросил я. — Выкини их в окно. А вы, красавицы, раздевайтесь.
Куртизанка выбросила кинжалы, а девушки удивленно уставились на меня.
— Ты в своем уме, Ромул? — спросила Уликса. — Знаешь, что сделает Траян, когда узнает про это?
— А мой муж собственноручно убьет тебя, — все также прохрипела Секстилия.
— Заткнитесь и раздевайтесь, — сказал я. — Вы сами пришли сюда и знали, чем это кончится. А теперь не обижайтесь.
Девушки разделись с каменными лицами, стащив с себя туники и плащи. В тусклом свете масляного светильника их обнаженные тела
— Ну, а ты что? — я тряхнул Секстилию за руки. — Долго будешь стоять?
— Как я сделаю это, если ты держишь меня? — огрызнулась девушка. — Хотя я и не собираюсь.
— Все понятно, милая, — сказал я. — Вирсания, подойди сюда и раздень ее.
Куртизанка повиновалась и с удовольствием стащила тунику с Секстилии. Поскольку девушка сопротивлялась, пришлось порвать ее одежду. Когда она осталась обнаженная в моих руках, я почувствовал, как мой член прижимается к ее ягодицам и сразу возбудился.
— Нет, только не это, — попросила Секстилия. — Пожалуйста.
— Заткнись, — сказал я и нагнул ее. Затем приказал: — Валерия, иди сюда.
Поначалу Валерия колебалась, а затем подошла ближе.
— Секстилия, поцелуй ее между ног, — приказал я. — И не торопись. Ты будешь целовать ее все время, пока я буду трахать тебя.
— Нет, — сказала Секстилия. — Нет, только не это.
Хотя на самом деле она не очень-то и сопротивлялась. По моему знаку Вирсания подвела Валерию вплотную к девушке и заставила раздвинуть ноги. А затем я вошел в Секстилию сзади, а она вынуждена была уткнуть лицо Валерии между ног и ласкать языком ее лоно.
Конечно же, в эту ночь мне опять не удалось заснуть. Поначалу девушки стеснялись, а затем вошли в раж и начали азартно заниматься любовью со мной и между собой. Комната наполнилась сладострастными стонами, криками и вздохами. Они как будто потеряли голову от чувств. Вот что бывает, когда собираешь вместе стольких красавиц одновременно.
Когда за окнами забрезжил рассвет, девушки будто бы опомнились.
— Ты просто настоящий ужас, Ромул, — сказала заметно подобревшая Секстилия. — Я никогда не думала, что буду способна на такое.
— Мне кажется, ты чародей и волшебник, — чуточку порозовев, сказала Уликса. — Ты просто заколдовал нас, этим все и объясняется.
— А может, ты воплощение Амура на этой земле? — спросила Новия. Она выглядела утомленной, но довольной. — Никакой другой мужчина на свете не смог бы заставить сделать меня то, что я делала сегодня ночью.
— А мне понравилось, девочки, — сказала Валерия. — И я не прочь когда-нибудь повторить.
— Оставайся и мы обязательно повторим, — предложил я. — Зачем тебе уходить? Да и вы девушки, оставайтесь тоже.
— Ага, чтобы Траян снова чуть не зарезал меня, — сказала Уликса. — Ну уж нет, я лучше поеду домой и высплюсь.
— С тобой, Ромул, мы еще встретимся, — пообещала Секстилия. — Вообще-то мы пришли сюда, чтобы спасти наших мужей и заставить тебя помиловать их.
— Вам нечего бояться,
теперь они прощены, — засмеялся я. — Пусть спят спокойно. Но не говорите им, какой ценой они получили прощение.— Уж не заикнемся, не сомневайся, — заверила меня Уликса и вышла первой.
За ней ушла Секстилия и Валерия. Я остановил Новию, потому что она ездила в Рим по моему поручению. Девушка должна была встретиться с женой сенатора Постимия Лоллия Нимногения, одного из самых влиятельных людей в Риме.
— Я виделась с ней и пыталась выйти на сенатора, — сообщила Новия. — Но он отказался вести переговоры с тобой. Он считает тебя мальчишкой, которого надо выпнуть с трона. Сейчас он занят с вандалами в Сицилии, но когда освободится, придет в Равенну и утопит тебя в сточной канаве.
— Надо же, какая у тебя была успешная миссия, — пробормотал я. — А ты бы смогла сделать с ним тоже, что и с Каном Севером?
Новия странно глянула на меня, потом на Вирсанию. В глазах появился лихорадочный блеск.
— Ты уверен, что хотел бы этого? — спросила она. — Ты же всегда против насилия.
— Хорошо, ты сможешь сделать так, чтобы он лег в постель на несколько дней и не вставал? — спросил я. — Не надо его убивать, все-таки он тоже божье создание. Зачем брать грех на душу?
— Да, смогу, — улыбнулась Новия. — Есть такое зелье.
— Ну, а ты, милая? — обратился я к Вирсании. — Ты могла бы вскружить ему голову так, чтобы он слушался только тебя и никого более, и забыл о жене?
— Не буду хвастаться, — улыбнулась куртизанка. — Но в «Приюте Амура» я была одной из самых лучших.
— Отлично, — сказал я. — Тогда слушайте меня. Вам предстоит сделать вот что.
Я дал им инструкции по дальнейшим действиям и выдал по полусотне солидов каждой на текущие расходы. Через пару дней девушкам предстояло по отдельности снова отправиться в Рим и провести с сенатором Нимногением тайную операцию.
Он должен стать моим другом в ближайший месяц либо придется его нейтрализовать, а власть претора передать другому сенатору. В общем, теперь получилось так, что мои длинные руки дотянулись до Рима.
Девушки ушли, а я лег спать. Отдохнуть удалось совсем немного, около часа, а потом пришлось вставать, потому что пришли Донатина, Лакома, Атальф и Эрнак. Советник по разведке привел с собой двоих людей, я уже видел их на мосту на канале Аскониса.
Чтобы взбодриться, я принял банные процедуры и окунулся в писцину. Мои раны, нанесенные Лаэлией, постепенно зажили. Мы позавтракали в моей триклинии и командиры доложили, как обстоят дела.
Сейчас под моим командованием оказалось одиннадцать центурий, в каждой около сотни солдат.
— Это будет Первый легион, — решил я. — И надо довести его численность до сорока центурий. Командовать им будет дукс Лакома. Вы, парни, будете центурионами. Подберите мне других командиров центурий и предоставьте списки. Кроме того, я хочу набрать еще двадцать центурий и сделать Второй стрелковый легион из арбалетчиков и артиллеристов архитронито. Я попрошу Калияса и Герения сделать еще десять архитронито и Филоник будет дуксом этого Второго легиона. В итоге у меня должно быть четыре тысячи пехоты и две тысячи стрелков.