Иглы мглы

РУИНЫ

Мы красотой хранимы. Спасет нас красота. Воздушные руины, вы — райские врата. Влекомые надеждой, пусть и в конце пути, эстеты и невежды хотят сюда войти. А если небо плачет, просвета в тучах нет, то это все же значит, что где-то спрятан свет. Он темноту раздвинет, отринет кипень вод, и радуга обнимет собою небосвод. Ведь каждая опора воздушного моста есть продолженье спора: нужна ли красота? Лишь благодать Господня и вечности игра — опора для Сегодня меж Завтра и Вчера. Воздушные руины, вы — райские врата. Мы красотой хранимы, спасет нас красота.23 августа

РАНДЕВУ

Вести с West'a. На West'e — весталки. Даже благовест: Благо-West?.. Почему-то мне все-таки жалко отваливших на Запад невест. Почему-то желаю им счастья. Даже если подует норд-ост. Слишком часто, да-да, слишком часто выбивали нас в полный рост. Гунны. Шведы. Татаро-монголы. Немцы-рыцари. Вся пся-крев. Мы спрягали родные глаголы, чтоб потом победить королев. И когда мне твердят, вестимо, мол, инвесторы сделают best, то, поверьте, невыносимо нам от бестий жаждать торжеств. Есть известнейший жест, между прочим, и в известном смысле мужской, всем, до сласти чужой охочим, обещая конец лихой. Завсегда в годину лихую, напрягаясь из всех своих сил, наш народ доверял, рискуя, лишь себе и льгот не просил. Ни гум. помощи. Ни подачки. Ни валюты какой взаймы. И князья не строили дачки и водярой не мыли умы. Ох, и смутное нынче время! Самозванцы в большой чести. Где ты, Муромец?! Ногу — в стремя. И — страну начинай мести. Не из мести. И тоже не спьяну. Поработай, усы закусив. Чтоб потом молодым боянам славу петь тебе на Руси. Чтоб прошло сказанье-известье всю родную страну насквозь. Ну, а гостя и с Ost'a, и с West'a примем ласково, как повелось. Подадим ему меда-пива жбан серебряный, ендову… И на этом весьма красиво кончим славное рандеву.13 сентября

* * *

Вновь осень на зиму меняя,засыпав листьями овраг,погода ясная, сухаянам обещает много благ.Багрянец ныне явлен всюду,как зноя летнего венец,чтоб в чувства не вносить остуду,чтоб не утишить жар сердец.И как последняя новинка,как супер-шлягер чумовой,поет гусиная волынканад облысевшей головой.23 октября, Пермь

* * *

Среди такого снега я много лет не жил: он ливнем падал с неба, шептал и ворожил. Среди его кудели как в детстве я пропал. Дыханием метели он душу обжигал. Неспешная починка латала механизм, и каждая снежинка крепила организм. Здесь рифмовался с веком изгиб моей судьбы, здесь снежным человеком воистину я был. И звон колес трамвайных летел как стук телег, и был необычайно прекрасен пермский снег.3 — 5 декабря

1996

* * *

Летит история тараном, жжет в мироздании дыра, пока замученный тираном тирану же кричит "Ура!" Пока досужие зеваки пьют виселичный аромат, солдаты спят на бивуаке под пенье пушечных цикад. Герои гибнут не в кровати, их не пугает груз оков, но прав, наверно, обыватель, не вдумываясь в смысл веков. Он ближе к сумрачной природе, пусть только продолжает род. Простите, в некотором роде он именно и есть народ. Неважно, поздно или рано властителя настигнет суд: эффектный памятник тирана рабы вчерашние снесут. Но как же давят неба своды и смысл истории таков, что вместо призрачной свободы рабам милее груз оков. Жизнь требует козырной масти, не залечив вчерашних ран, герой, дорвавшийся до власти, сам будет истинный тиран.

ПОСЛЕДНИЙ ОСТРОВ

Памяти Иосифа Бродского

Мне говорят: все в мире — только тлен.Не поминайте имя Бога всуе.Митрополит и метрополитенне совпадают, купно существуя.Земля не избегает неба линз.Поэт свершает слова именины.Пусть муэдзин отвергнет дзен-буддизм,раввин — дитя обиженной равнины.Играючи сквозь нас летят лучи,плетут свою тугую паутину,и музыка поэзии звучитв час погребальный, в тяжкую годину.Основы твердой ищет хищный взгляд.В печь Пенелопа выбросит полено.Космополит сменил комсомолят,но только лишь до следующей смены.В час этот сердце рвется пополам,созвучия равняются по росту,и пилигрим, не сняв кардиограмм,искать уходит свой последний остров.2 февраля

ЗЕРНО

Не знаю, что станет со мною,но знаю зато, что сполнашумит и зерно просяное,и малый кусочек зерна.Зенон, Диоген, Авиценнаоткрыли мне правду одну,что каждая жизнь драгоценнаи каждый подобен зерну.Пусть эхо промчавшейся жизнипотомкам хоть звук донесетлюбови сыновней к отчизнеи радости взятых высот.Струятся бесценные зернаи времечко мелет муку,чтоб каждый прожил не позорно,а дело свершил на веку.10 февраля

* * *

Ветреная изморозь акаций, желтые султанчики мимоз не дают свободно прикасаться, но вприглядку радуют до слез. Вербы нежно-бархатные почки, грубая кириллица берез ранней смерти не дают отсрочки, только душу радуют до слез. Милая забитая отчизна, шел к тебе я по колено в грязь, ты меня встречала укоризной и по роже била, осердясь. Все равно люблю твои наветы и советы глупые люблю, песни те, что петы-перепеты, все равно без устали пою. В тесноте да все же не в обиде, в нищете да все-таки в чести мы с тобой еще увидим виды, выберемся, Господи прости.11 февраля

УЗЛЫ

Пускай в конфорке выключили газ,мысль об огне витает непрерывно,так бабочка желаний жжет призывно,голубовато окликая нас.Так сам собой рождается рассказо жертве рока, что ползет унывнов нору событий, но внезапно дивноее от смерти неизвестный спас.Художники, я понимаю вас!Хочу писать упрямо и наивноне то, что существует объективно,а то условное, что видит третий глаз.Случайности закономерно злы.Вяжу упорней памяти узлы.24 марта

* * *

Я не рожден под мирное дыханьебиблейского осла или вола,хотя познал истории касанье,через страданья жизнь меня вела.И хоть младенцем не ложился в ясли,соломенная музыка звучит,рождественские звезды не погасли,Марс надо мной не раз взошел в зенит.Я помню гул далекой канонады,как в мае пал поверженный Берлин,я слышу до сих пор: летят снарядыкуда звучней, чем журавлиный клин.Я помню смерть вождя и спутник первый,Гагарина торжественный полет,та радость до сих пор тревожит нервыи сердце по-мальчишески поет.Еще я помню сумрачные годыи мирным утром цепь очередей,голодный призрак нынешней свободысумел увлечь мятущихся людей.Не только юность, зрелость — за плечами,все ближе безысходности черта,но я хочу, чтоб зорко различалиглаза — где не исчезла красота.30 июня

1997

* * *

Эти вросшие мочки ушей,эти волчьи несытые взгляды…Быстро-быстро крест-накрест зашей,бедной памяти больше не надосохранять дорогие черты,облик той, что глядела по-волчьииз раствора сплошной темноты,из воронки ворованной ночи…14 января

* * *

Анне

Архитектура осени проста:оголены распахнутые ветки,и существо пожухлого листалетит на землю, выживая редко.Сырое небо метлами деревметет до новой зелени округа,а мы, на милость поменявши гнев,круглогодично влюблены друг в друга.Когда и нас, отживших, понесет,как листья, ветер страшного прощанья,ты вспомнишь этот високосный годи все его пустые обещанья.1 февраля