Иголка в стоге сена

Эвелина птицей полетела к нему навстречу, но полет княжны был прерван стоящими у дверей в покои Бутурлина королевскими стражами.

— Вельможная панна, мы не можем допустить вас к боярину, — обратился к ней с поклоном старший из жолнежей, — оберегая ваше сердце от тревог, Государь запретил вам видеться с ним!

Эвелина сжала в бессильной ярости кулачки. Она была верной подданной своего Короля, но не могла принять то, что Владыка Унии распоряжается ею, как вещью.

Ей хотелось высказать Яну Альбрехту все, что накипело у нее в сердце, растолковать ему, что даже Короли не властны над людскими чувствами и страстями!

Но Эва не знала, станет ли ее слушать один из могущественнейших монархов христианского мира. Скорее всего, он отнесется к ее словам с небрежением, приняв их за блажь незрелой, избалованной души…

Не было надежды и на поддержку Великого Московского Князя. Едва ли он станет рисковать дружбой с Королем ради счастья бедного боярина и взбаламошной девчонки. Похоже, против них с Дмитрием вновь ополчился целый свет…

…В расстроенных чувствах Эва вернулась в свою светлицу. Она готова была разрыдаться от обиды, но тут в ее дверь постучали.

Княжна рывком распахнула дверь, готовая излить свою боль на первого, кто войдет в ее покои… и осеклась. На пороге стоял Флориан.

— Позволишь войти? — тихо и как-то нерешительно вопросил он.

— Входи… — Эвелина отступила от двери, давая другу своего детства проход в горницу.

— Я знаю обо всем, — произнес, опуская глаза долу, Флориан, — похоже, Государь решил разлучить вас с Дмитрием. Но ты не отчаивайся, Эва. Боярин скоро встанет на ноги и попросит у него твоей руки.

По законам Унии, Государь не сможет отказать ему, тем паче, что и ты не станешь возражать против такого союза. Верю, вы будете вместе…

— Я хочу увидеть Дмитрия! — подняла на него умоляющий взгляд княжна. — Ты поможешь нам встретиться?

— На днях Владыки поедут в лес, охотиться, — как бы ненароком проронил Флориан, — а это значит, что вся королевская стража отправится вместе с Государем.

Даже если в замке останутся те два молодца, что охраняют боярина, они не смогут помешать вашей встрече. Я найду, чем отвлечь их от покоев Дмитрия, а ты тем временем успеешь повидаться с ним!

— Как же я тебе благодарна, Флориан! — Эва бросилась к молодому шляхтичу и нежно обняла его за шею. — Ты всегда будешь для меня…

— …Братом? — улыбнулся он с затаенной болью в глазах. — Что ж, Эва, если ты, и впрямь, так решила, я постараюсь быть для тебя самым лучшим братом на свете!

ГЛАВА № 79

В костеле Кенигсбергского замка шла поминальная служба. Великий Магистр, Ханс фон Тиффен, лежал в открытом гробе на возвышении, в головах и ногах коего горели четыре длинные свечи.

Брату Казначею с трудом верилось в то, что его враг, наконец, закончил свой земной путь и уже не сможет помешать властным устремлениям финансового главы Ордена. Слушая пение церковного хора, Куно прикрыл глаза и сосредоточился на мыслях о завтрашнем дне.

Верхушке Тевтонского братства предстояло избрать из своих рядов нового Гроссмейстера, и фон Трота рассчитывал, что Капитул единогласно отдаст сию должность ему.

И Великий Маршал, и Комтур, не говоря о других Орденских сановниках, должны были Казначею изрядные суммы денег, и это внушало ему уверенность в том, что он не проиграет выборы.

Единственное, что смущало Куно, это улыбка фон Тиффена, коей тот одарил его со смертного ложа. Казначей так и не смог разгадать, что она значила и чему радовался, уходя из жизни, суровый, несговорчивый старик.

Но вскоре тревога Казначея улеглась. Со времени их последней встречи с Магистром прошла неделя, а событий, угрожающих жизни и положению Куно, до сих пор не последовало.

Посему его сердце не дрогнуло, когда на следующий день после похорон Магистра он получил вызов на собрание Капитула.

Сановники Ордена уже ждали его в небольшом сводчатом зале, где, по традиции, проходили заседания верхушки Тевтонского Братства. Пройдя между рядами кресел, на которых восседали члены Капитула, он уже собирался сесть на свое, но дорогу ему преградил Брат Зигфрид.

— Боюсь, Брат Казначей, вам больше не придется занимать сие кресло, — с улыбкой сообщил он Куно, — ибо судьбой вам уготовано иное!

За спиной у секретаря, в полумраке зала, смутно проступал пустующий трон Магистра. Учтиво кивнув Зигфриду, фон Трота двинулся к нему.

— Куда вы направились, Брат Казначей? — донесся до него насмешливый голос Великого Маршала Валленрода. — Не рано ли вы вам занимать место Гроссмейстера?

Изумленный фон Трота обернулся лицом к собранию.

— Что вы хотите сказать? — нерешительно вопросил он Военного Главу Ордена. — Разве не вы, Брат Маршал, обещали мне сию должность?

— Обещал, — кивнул с улыбкой Валленрод, — но с тех пор многое изменилось…

— Капитул требует у вас отчета о ваших делах, брат Казначей, — вступил в разговор Комтур фон Борк. — Как выяснилось, за время пребывания на своем посту вы истратили на личные нужды немало денежных средств Ордена!

— Не пытайтесь запираться, Брат Казначей, — добавил Зигфрид, — Капитулу все известно о ваших злоупотреблениях. И о том, как вы занимались ростовщичеством, ссужая деньгами Братства купцов да корчмарей. И о доме терпимости в Данциге, главном источнике ваших доходов!

— Хорошо же вы ощипали Орденскую казну! — сокрушенно вздохнул, качая головой, Комтур. — Никакой враг не смог бы нанести Братству Девы Марии большего ущерба, чем причинили вы! Надо же, украденных денег вам хватило на строительство двух замков!

— Откуда у вас такие сведения? — пролепетал, внутренне холодея, Куно.

— Великий Магистр позаботился о том, чтобы ваши деловые бумаги стали достоянием Капитула, — криво усмехнулся Валленрод, — счета, расписки ваших должников и еще многое…

…Подумать только, вы давали деньги в рост даже евреям! — брезгливо поморщился Маршал. — Мерзость какая!..

Казначею стало ясно, чему улыбался на смертном одре фон Тиффен. Старик знал, что после его смерти свидетельства махинаций Куно попадут в руки его врагов, и радовался, предвкушая конец фон Трота.

Мутным взором Куно обвел собрание. Он хорошо помнил, как сановники Братства угодливо смотрели ему в глаза, прося денежные ссуды. Многие из них даже не вернули ему долги, не говоря о процентах. Они прекрасно знали, где брал средства фон Трота, но прежде их это не смущало…